– Ладно, черт с ним, с Турченко. Ты по документам посмотрел, кто двенадцатого вечером на вызов в «Маленький принц» выезжал?
– Ну посмотрел.
– Фамилии задержанных в протоколе есть?
– Нету у нас ничего, нету. Никаких протоколов, никаких выездов. Ничего двенадцатого июня не было.
– Ты что, шутишь, Гриб? Драка была в ресторане.
– Ничего не знаю, не было никакой драки. Нет ни протоколов, ни записей в журнале у дежурного.
– Серьезно, Гриб?
– А чего мне врать? Если б что-нибудь было, сказал бы. Вы меня и так достали. Если начальство узнает, меня из органов попрут.
– А что – до майора мечтаешь дослужиться? – насмешливо поинтересовался молодой человек, бывший сослуживец сержанта Грибанова.
– А хоть бы и до майора, – хмуро ответил тот. – Вон Турченко, сидит в отдельном кабинете, на работу и с работы его служебная машина возит, и не какая-нибудь, а «Волга». Сам подполковник Сапронов, наш начальник, за руку с ним здоровается, у себя в кабинете совещается.
– Большой человек?
– Кому как, – уклончиво сказал Грибанов, – мне до него еще прыгать и прыгать.
– Ну, прыгай, Гриб, может, к старости звездочку на погонах заработаешь прыжками в высоту.
– А вы чем лучше? – обозлился Грибанов. – Тоже мне – охранная ассоциация, витязи выискались.
– Ладно, Гриб, не шуми. Спасибо за помощь.
Смеясь, молодые люди спустились по крыльцу и сели в белые «Жигули». Сержант Грибанов проводил их злым взглядом, потом сплюнул на мокрую цементную плиту.
– Сами, бля, тоже какие-нибудь «шестерки», а навоображали, сыщики хреновы.
Юный парнишка с крепкими бицепсами и рельефной грудной мускулатурой, покраснев от натуги, выжимал штангу. Он лежал на узком топчане, держа тяжелый снаряд над грудью.
Закончив упражнение, он аккуратно положил штангу на металлические стойки и встал с тренажера. Он наклонился, расслабляя руки, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.
За стенами тренажерного зала, а по-простому – качалки, равномерно шумел дождь. Если бы не плохая погода, то лучше было бы отправиться на берег лесного озера, посидеть за шашлыками. Но с неба льет, словно бог – без штанов.
Двое молодых людей вошли в тренажерный зал, обвели внимательными взглядами будущих мастеров бодибилдинга и просто любителей покачаться, потом обратились с каким-то вопросом к проходившему мимо плечистому крепышу.
Тот махнул рукой, показывая на молодого человека, только что занимавшегося со штангой.
– Ты Ананьев? – спросили они, подойдя к парню, и, получив утвердительный ответ, предложили выйти в коридор перекинуться парой слов.
Парень, накинув на плечи майку, вышел из тренажерного зала.
– Мы работаем в ассоциации «Витязь». Слыхал о такой? Твой шеф в службе охраны ресторана «Маленький принц» рассказал нам, где мы можем тебя найти.
– Че надо? – хмуро спросил Ананьев.
– Слушай, Володя, – тебя, кажется, так зовут? Говорят, что ты последним видел одного человека, который нас очень интересует.
– Какого человека?
– Григорьева.
– Не знаю такого.
Ананьев направился было в зал, недвусмысленно давая понять, что разговор закончен. Но один из гостей решительно преградил ему путь.
– Погоди, Вова, не торопись.
– Ну что еще? – недовольно сказал Ананьев. – Не знаю никакого Григорьева, никогда не слышал такой фамилии. Некогда мне с вами базлы гонять.
– Спокойно, Вова, еще успеешь покачаться. – Голос собеседника приобрел звенящий оттенок, а его рука незаметно скользнула за пояс.
Ананьев почувствовал, как что-то круглое и холодное уперлось ему в живот. Опустив глаза, он увидел ствол «макарова».
– Давай-ка, тихо повернись и топай вон туда, за угол. Поговорим без свидетелей.
Набычившись, Ананьев развернулся и под дулом пистолета зашагал по коридору. Едва он свернул за угол, как один из гостей схватил его за горло и прижал к стене. Второй сунул пистолет под ребра.
– Слушай, жлоб, мы же не в цацки играемся. Давай выкладывай, что знаешь.
– Да я, – прохрипел Ананьев, – я ж сказал…
– Ты все еще не понял?
Раздался щелчок передергиваемого затвора.
– Ты дежурил на входе, когда Порожняк в последний раз был в вашем ресторане.
– Да не видел я этих ментов. Не видел…
– Каких ментов? – пистолетный ствол плотнее уперся в бок Ананьеву. – Смотри, могу случайно и на курок нажать. Я контуженый. Документ могу показать.
– Этот… Порожняк… вы ж про него спрашиваете?
– Про него, про него.
– Я только видел, как он в сортир пошел, ну, там, у нас, на первом этаже, – Ананьев то и дело облизывал губы. – Он с этим был… со своей «шестеркой». Я не знаю, как его зовут. Потом я это… отошел… А когда вернулся, его уже не было. Я только в окно это… ментовскую машину видел.
– Какую машину?
– Ну не знаю, луноход.
– Номера?
– Да вы что, мужики, не смотрел я на номера.
– Врешь, скотина. Не мог ты никуда, кроме сортира, уйти.
Одной рукой продолжая держать Ананьева за горло, парень из «Витязя» другой рукой схватил его за мошонку и рванул вверх.
– Я тебе сейчас яйца оторву!
Глаза Ананьева стали потихонечку вылезать из орбит. Хватая ртом воздух, он затряс головой, захрипел:
– Не… не надо… Я скажу…
Собеседник чуть ослабил хватку.
– Их двое было. Зашли, сказали мне, чтоб я свалил, и если будут спрашивать, то ничего не видел. Я в подсобке отсиделся. Честно, не видел ни хрена.
– Кто они? На какой машине ездят?
– Не знаю я номеров.
– Фамилии, падла, говори. – На мошонку Ананьева снова надавили.
Обомлев, он едва слышно выдохнул:
– Кузя его зовут, фамилии не знаю.
– Кузя – это что? Кузнецов? Кузьмин?
– Да не знаю, мужики, яйца отпусти – больно!
– Отпущу, когда все расскажешь.
– Да не знаю я, больно же!
– Выкладывай.
– Они тут вместе с мужиком одним тренируются. Я слышал, что он его Кузей называет.
– Когда тренируется?
– Я его только по будням видал.
– Когда это было в последний раз?
