секс был единственным послаблением, которое Блейк себе позволял, а интимная близость — единственной ситуацией, когда он приоткрывал створки своей раковины. Но Клэр чувствовала, что и тогда это происходило почти вопреки его воле и, если бы Блейк был в силах предотвратить и эти проявления слабости, он не преминул это сделать.
Пожалуй, с понедельника Блейк стал держаться даже более отстраненно, чем до их поездки в Норфолк. Как будто испугался, что подпустил Клэр слишком близко, и теперь старался вернуть себе отвоеванное ею пространство. Если это так и было, то судьба играла ему на руку. Весь день в отделении было полно работы, пациенты шли сплошным потоком. Клэр крутилась как белка в колесе и не встречалась с Блейком до середины дня, когда «скорая помощь» привезла пострадавшего в аварии мотоциклиста. Причем на этот раз пострадавший был не каким-нибудь безмозглым лихачом-рокером, а служащим экспресс-почты. Он мчался по дороге на Норвич — той самой, по которой ехали мы с Блейком, с содроганием подумала Клэр, — и не заметил разлитое кем-то на дороге машинное масло.
Мотоциклист находился в тяжелом состоянии, одна нога сломана в нескольких местах, перелом правой большой берцовой кости, правое плечо вывихнуто, сломано несколько ребер.
— Да уж, в такой ситуации мало проку от кожаной куртки и штанов, — бурчала себе под нос Клэр, разрезая ножницами изодранную одежду пациента.
Команда врачей и медсестер действовала слаженно, по непроницаемому лицу Клэр никто бы не догадался, что она в ужасе. Оказывая помощь мотоциклисту, Клэр думала о том, что рано или поздно в таком же или в сходном состоянии в больницу могут привезти и Блейка. При одной мысли об этом у нее стыла кровь.
В это время пострадавший пришел в сознание, и Клэр заставила себя улыбнуться.
— Привет! Можете сказать, как вас зовут?
— Дик Флайерс.
— Вам очень больно, Дик?
— Вы что, издеваетесь? — проскрежетал пациент.
— Нет, проверяю, сохранилась ли чувствительность. Сейчас я введу вам обезболивающее.
Рядом с Клэр появился Блейк.
— Скоро вам станет легче, — солгал он. — А пока введем-ка вам плазму, вы потеряли много крови. Скоро должен подойти ортопед… а вот и он.
Блейк быстро ввел Алана Картера в курс дела.
— Рентген еще не делали?
— Нет, только собирались, — ответила Клэр. — Я не знала, какие именно снимки вам понадобятся.
— Ладно, начнем по порядку. Сначала обезболивающее, затем рентген, потом вправим плечо, а уж после займемся остальным. Думаю, понадобится полный снимок, левая нога лежит под странным углом, надо разобраться из-за чего — то ли из-за перелома бедра, то ли из-за повреждений в области таза. Дик, вы чувствуете боль в спине или в бедрах?
— Не разберу, что именно у меня болит, по-моему, все сразу.
— Понятно. Сестра, введите ему анальгетик и везите на рентген.
Клэр сделала укол, и санитар увез пациента в рентгеновский кабинет. Несколькими минутами позже, рассматривая снимки и увидев полную картину повреждений, Алан присвистнул.
— Плохо дело. Наверное, придется вставить штифт в бедро. Надо браться за дело.
Блейк усмехнулся.
— Надеюсь, ты сегодня не обещал жене вернуться домой пораньше?
Алан невесело рассмеялся.
— Мэри меня убьет. Утешает только то, что скоро отпуск, и мы на два месяца уйдем в море. Мы решили переплыть Атлантику.
— Не понял? — сказал Блейк.
— Лучше не спрашивай, — посоветовала Клэр. — Я думала, что ты безнадежен, но Алан еще хуже. Признавайся, Алан, ты хочешь что-то доказать всему миру?
Тот скромно улыбнулся.
— Ну, может, не миру, а только самому себе. К тому же это будет интересно.
Но Блейк, похоже, заинтересовался всерьез.
— Какая у тебя яхта? — спросил он.
— Тридцативосьмифутовый шлюп. Его построил мой дед.
Клэр взглянула на Блейка с плохо скрытым раздражением и пробурчала:
— Кажется, у тебя и так достаточно опасных хобби.
— Опасных? Уж не мотоцикл ли ты имеешь в виду?
— Кстати, о мотоциклах. Тебя дожидается мотоциклист, которому нужно вправить плечо. Кажется, ты мастер по этой части?
— Ну да, конечно. Ничто так не поднимает настроение пациенту, как умело вправленная конечность.
Блейку все нипочем! Похоже, страшные травмы мотоциклиста его нисколько не тронули. Блейку и в голову не приходит, что на месте Дика Флайерса мог быть он сам. Неужели Блейк совсем не ценит свою жизнь?
Ответ напрашивался сам собой: да, не ценит.
Но почему? Потому что в мире не осталось никого, кто был бы ему дорог? Если его поведение на протяжении последних сорока восьми часов что-то и означает, то только то, что все осталось по-прежнему: она не стала для него той, ради кого стоило бы жить.
Клэр без особой надежды подумала о предстоящем вечере. Предложит ли Блейк пойти куда-нибудь? Вряд ли. Настроение у нее еще больше ухудшилось. Совершенно ясно, что Блейк уже жалеет о том, что предложил ей провести уикэнд вместе и она согласилась. И не намерен повторять свою ошибку.
Клэр вернулась домой одна и долго сидела в темноте, уставившись на экран выключенного телевизора. Когда пришло время ложиться спать, она легла — только потому, что так полагалось, а не потому, что хотела спать, и стала смотреть уже в потолок, пока не уснула.
12
Вторник оказался не лучше понедельника. Вечером Клэр встречалась с приятельницей, они некоторое время посидели в баре, потом прогулялись. Когда она вернулась домой, соседка сказала, что у нее весь вечер звонил телефон. Сердечко Клэр радостно подпрыгнуло, но она твердо сказала себе, что рано радоваться, и позвонила матери.
— Это не ты мне звонила несколько раз?
— Я, — подтвердила мать. — У меня хорошая новость, угадай, какая?
Клэр вздохнула, чувствуя разочарование и досадуя на себя за это.
— У кого будет ребенок?
— У Джералда! — радостно объявила мать. — Конечно, не у него самого, а у Синди. Малыш должен родиться в январе, ну разве это не чудесно? А ты как поживаешь, дорогая?
— Я влюбилась, — мрачно сообщила Клэр.
— О, это же замечательно! Рассказывай, кто он, какой он… расскажи мне о нем все-все!
Клэр так и сделала, опустив лишь интимные подробности. Мать явно не пришла в восторг от ее рассказа и, как только Клэр закончила, решила уточнить отдельные детали:
— Ты сказала, что он старше тебя. Сколько же ему лет?
Клэр вздохнула. Мама в своем репертуаре.
— Сорок один, вернее сорок, но скоро будет сорок один.
— Вот как. Что ж, если у него здоровье в порядке, может, все не так страшно. В конце концов, тебе уже тридцать, ты сама не девочка. Итак, когда ты познакомишь его с нами?
