– Летом течения в этих водах непредсказуемые, – со знанием дела ответил капитан, – вполне могло просто покрутить лед на месте.
– Куда вы раньше смотрели… – зло процедил церэушник, презрительно глядя на капитана.
– Мне приказано было выдвинуться в квадрат, я и выдвинулся, – резонно заметил моряк, – а сейчас в целях вашей же безопасности я настоятельно рекомендую убираться отсюда. И поскорее.
– Мне нужен русский батискаф, – отрезал Швайнштайнгер, – нам нужен, – поправился он, глянув на мистера Говарда, – по всем прикидкам и прогнозам, воздух у них должен уже закончиться. Значит, они вот- вот появятся на поверхности. Счет идет буквально на минуты.
– И у нас тоже счет идет на минуты, – при этих словах капитан кивнул в сторону, указывая на здоровенную ледяную глыбу, угрожающе нависшую над правым бортом китобоя, – пара минут – и мы сможем встретиться с русскими. Только под водой.
Малоприятная близость айсберга остудила пыл Швайнштайнгера. Он тихо прошипел про себя что-то нелицеприятное и обратился к капитану:
– Отходите в более безопасное место. Свяжитесь с базой в Туле. Пусть вышлют сюда два патрульных вертолета. Если русские всплывут, то в ледяном поле спасать их придется уже не понарошку, – огорченно произнес он. – Да, свяжитесь с нашей субмариной, – добавил он, – пусть они там под водой пошурудят. А то пес их знает, этих русских… Может, они решили принять героическую смерть в морских глубинах.
– Субмарина на связь не выходит, – доложил капитан.
– Что еще за новости? – раздраженно удивился Швайнштайнгер. – Продолжайте связываться. Лодке приказано быть здесь. Значит – она здесь. Проверьте свою аппаратуру, – посоветовал представитель Лэнгли и, чертыхаясь, покинул капитанский мостик.
Глава 12
– Что с лодкой? – Это было первое, что спросил Морской Волк, придя в себя после удара о переборку. Он лежал у себя в каюте, и в ней непереносимо разило нашатырем. – Да отстань ты! – Макаров решительно оттолкнул руку старшего помощника, которая в очередной раз вознамерилась сунуть под нос командира пузырек с вонючей жидкостью. – Живой я, живой, – пояснил Морской Волк, ощупывая голову. По счастью, все обошлось благополучно. На верхнюю палубу командир выходил в зимней шапке. Она-то и смягчила удар о металлическую стенку. Сотрясения, крови тоже не было. Так, небольшая шишка. – Ты лучше мне скажи, что с лодкой? – повторил вопрос капитан второго ранга.
– Никаких внутренних повреждений нет, – с готовностью доложил старпом, – в данный момент проводится осмотр внешнего состояния.
– И долго я был в отключке? – поинтересовался Макаров.
– Нет, минут пять. Пока до каюты донесли. А нашатырь тебя враз привел в чувство.
– Эта адская смесь кого хочешь на ноги поставит, – с отвращением поморщился Морской Волк. – Ладно, – он встал и застегнул верхние пуговицы тужурки, – пойдем на мостик. Слушай, Николай, а что это было? – спросил он у старшего помощника, пока оба офицера шли по коротким извилистым коридорам. – Я на верхней палубе успел только заметить, как от ледника отвалилась верхушка и начала падать на нас. Я хорошо-то не успел разглядеть, но мне показалось, что глыба была величиной с приличный трехэтажный дом. Ты говоришь, что нет никаких повреждений?
– Внутренних нет, товарищ командир – уверенно подтвердил старший помощник, – все отсеки в порядке.
– Странно, – задумчиво произнес Морской Волк, – по идее, нас должно было бы если и не расплющить, то хорошенько помять. Ладно, что тут у нас слышно? Докладывайте, – обратился он к офицерам, появившись на своем командирском месте.
– Группа наружного осмотра докладывает, – козырнул вахтенный офицер, – что внешние повреждения субмарины незначительны. Но лодка двигаться не может.
– Что еще за новости? – командир глянул на старшего помощника. – Отсеки в порядке…
– Так точно, – кивнул капитан третьего ранга.
– Обшивка и прочая – тоже. Я так понимаю?
– Так точно, товарищ командир, – подтвердил вахтенный офицер.
– Тогда кто мне объяснит, почему мы не можем двигаться?
– Нас придавило, – откликнулся вахтенный.
– Как? – не понял Морской Волк.
– Зажало, – пояснил офицер, – как в клещах. Я точно не знаю, товарищ командир, – он виновато пожал плечами, – так докладывает старший группы наружного осмотра.
– А кто там старший? – поинтересовался командир.
– Капитан-лейтенант Никитяй, – доложил старший помощник.
– Та-а-ак. Тогда я чего-то в толк не возьму. Вот что, Николай Давыдович, давай-ка со мной на верхнюю палубу, – распорядился Морской Волк, – а то у меня поведение этой глыбы льда что-то никак не укладывается в голове.
Доклад офицера группы внешнего осмотра был неутешителен. Субмарину и в самом деле зажало. Точнее, «Макаров» оказался в весьма глупой, если не сказать – комичной ситуации.
Огромный кусок ледника, его верхушка, то ли под воздействием реагентов, то ли оказавшись без нижней опоры, откололся и, словно бобслеист по трассе, скатился по заснеженному склону прямо к кромке океана. Но не плюхнулся сразу в воду, как падают в нее обычно айсберги, а своим основанием застрял на берегу. Другая же часть глыбы легла на корпус субмарины, прижав своей массой лодку к береговому льду. Ситуация получалась похожей, когда дерево падает в воду: корни остаются на берегу, а крона – в воде. И если бы под кроной оказалась, к примеру, лодка рыбака, то посудину либо разбило бы в щепы, либо придавило бы к берегу так, что выбраться самостоятельно оказалось бы крайне затруднительно.
С одной стороны – экипажу «Макарова» очень повезло: в щепы субмарину не разбило. Удар был не прямой, поэтому корпус выдержал. Сначала айсберг рухнул в воду, а уж потом, опускаясь под тяжестью все глубже, придавил подводный корабль к берегу. Волна от удара глыбы о воду серьезных повреждений на самой лодке и у экипажа не вызвала. Разве что командир схлопотал на затылке шишку.
Но, с другой стороны, лодка оказалась в плену. Причем в весьма опасном и ненадежном.
Во-первых, не пристало новейшему оружию, секретнейшей разработке, красе и гордости Российского военно-морского флота беспомощно торчать на поверхности океана, словно бельмо на глазу, привлекая к себе ненужное внимание. А то, что интерес именно к этому леднику будет повышенный – в этом Морской Волк не сомневался. Во всяком случае, со стороны тех, кто недавно поливал эти снежные горы химическими реагентами. Надо же будет им скрыть остатки следов преступления! Так что аэрофотосъемкой тут дело не ограничится. Сверху, конечно, лодку не видно. Айсберг накрыл корпус субмарины полностью, скрыв от любопытствующих глаз ее местонахождение. Но это ведь может оказаться временным явлением. Того и гляди экологические диверсанты выкинут на берег бригаду химиков.
Во-вторых, вряд ли этот ледяной монстр долго будет находиться в таком полуподвешенном состоянии. И водичкой его может подмыть, и течением раскачать, да и склон ледника не песком посыпан, а снегом. Так что в любую минуту покоящееся пока на берегу многотонное основание айсберга могло дать подвижку и плюхнуться в океан. А поскольку субмарина находилась как раз между берегом и этим основанием, то можно было смело предположить, что вся эта ледяная масса опустится точно на «Макарова». И там уж как знать, насколько хватит у лодки запаса прочности, чтобы сопротивляться такому давлению…
И, наконец, в-третьих, у экипажа субмарины просто не было времени долго оставаться в таком щекотливом положении: где-то на многокилометровой глубине океана находился российский научно- исследовательский батискаф и его экипаж пребывал сейчас в еще более удручающем положении, чем команда «Макарова». И что было самым поганым в этой ситуации, так это то, что помощь ученые могли получить только от моряков «Макарова»…
– Да-а-а-а, ситуа-а-ация, – задумчиво произнес Морской Волк, ковырнув ключом от каюты плотный ледяной бок айсберга, – влипли. Точнее не скажешь. Ну что, Николай Давыдович? – обратился Макаров к старшему помощнику. – Есть по этому поводу хоть какие-нибудь мысли или предложения?
– Никак нет, товарищ командир, – виновато откликнулся капитан третьего ранга, словно бы сложившаяся ситуация произошла исключительно по его недосмотру. – Стойка антенны погнута, – добавил он, – я уже распорядился произвести ремонт.
