– По сравнению с мировой революцией стойка антенны – это мелочь, – озабоченно произнес Морской Волк, осторожно ступая по палубе и то и дело пригибаясь, чтобы не удариться головой о нависающие сверху края айсберга. – Знатно нас припаяло. – Командир снова ковырнул льдину. – Как думаешь, – обратился Макаров к старпому, – погрузиться сможем?
– Вряд ли, товарищ командир, – капитан третьего ранга с видом пессимиста качнул головой, – глубина тут маленькая, да и айсберг на поверхности не останется, за нами пойдет – это сто процентов. А тогда уж придавит нас не к берегу, а ко дну.
– А если попробовать обтесать по длине лед топорами? – Командир продолжал выдавать идеи, пытаясь найти хоть какое-нибудь приемлемое решение. – Как думаешь, сколько на это уйдет времени?
– До хрена, – честно признался старший помощник. – Да и топоры у нас на борту если и есть, то от силы один или два… Это не наш тип оружия.
– Да уж, – командир не удержался от грустной улыбки, – не наш. Ладно, давай возвращаться, будем думу думать.
Хотя думать особо было нечего. Старпом был прав: даже если подрубать края айсберга, пытаясь освободить лодку, то, во-первых, это займет уйму времени, которого у них нет, а во-вторых, айсберг под собственным весом все равно будет налегать своей массой на корпус лодки. Так что, сколько бы они ни махали топорами, эффекта от этого не будет ровным счетом никакого. Тут надо было искать какое-то другое, кардинальное решение. И такого решения у Морского Волка пока что не было. И не предвиделось. А следовало найти его, и как можно скорее. Хотя бы потому, что едва он со старшим помощником ступил на мостик, как вахтенный офицер доложил, что запеленгован сигнал радиомаяка. Следовательно, помощи научное судно не дождалось, воздух у его экипажа закончился и, скорее всего, батискаф всплыл в аварийном режиме, так что времени на раскачивание, а тем более на ожидание у экипажа «Макарова» не было совершенно…
Глава 13
Толстый стальной люк батискафа мягко отошел в сторону, и в чрево глубоководного аппарата наконец-то хлынули потоки живительного морского воздуха. Несколько раз глубоко вдохнув, академик Коноваленко осторожно пошевелил затекшими от долгого сидения руками и ногами, убедился, что никаких компрессионных и других побочных эффектов от перепада давлений нет, что организм его в полном порядке. Наказав Людмиле присматривать за Георгием, он устремился к металлическому трапу, ведущему на поверхность.
Спустя минуту голова геофизика снова появилась в люке.
– Ребята, – весело сказал академик, – давайте сюда, – и измученные члены команды послушно выбрались на обшивку подводного судна.
Вокруг, насколько хватало видимости, простирались темные воды Ледовитого океана, усеянного там и сям ледяной крошкой и крупными льдинами. Ни их корабля – «Академика Королева», ни понтона, ни радиомаяка – ничего видно не было. Только море и сверкающий на солнце лед.
– Ребята, простите меня, а? – первым нарушил тишину Георгий. – Сам не знаю, что такое на меня нашло, – виновато промычал пилот. – Просто бес какой-то попутал…
– Бывает, – коротко бросил академик, даже не оглянувшись. Он посмотрел на девушку, и только после того, как она чуть заметно кивнула, обернулся к своему нашкодившему члену экипажа. Георгий и в самом деле выглядел вполне нормально: осмысленный взгляд, ровное дыхание, поза раскаявшегося двоечника…
– Ладно, – уже куда более дружелюбным голосом произнес Коноваленко, – проехали. Каждый болеет по-своему. У кого-то боязнь замкнутого пространства, у кого-то – боязнь высоты, а ты, значит, вот так реагируешь на нехватку кислорода. Вернее, не ты, а твой организм, – поправился академик. – Будешь знать. И в следующий раз не лезь туда, где можешь натворить разных нехороших дел. – Владимир Феоктистович закончил свое короткое нравоучение и снова приладил к глазам бинокль, пытаясь увидеть в морских просторах хоть что-то дающее шанс на спасение. – Даже радиомаяка не видно, – задумчиво пробормотал геофизик, – куда все могли запропаститься?
– Ну, маяк сам по себе – штука маленькая, – поспешил пояснить технические детали прощенный Жора, – его так сразу и не разглядишь. Тем более если он скрыт какой-нибудь льдиной, – добавил он, – а вот где «Академик Королев»?
– Не знаю, был ли ты в это время вменяем, – с ехидцей произнес академик, – но последнее, что мы от них получили, – это сигнал «SOS».
– Да помню я, – раздосадованно ответил Портнов, – что вы меня вообще за идиота держите?
– Успокойся, Жора, – примирительно произнес руководитель экспедиции, – прости, вырвалось. Тебя держат не за идиота, а за полноценного члена команды, от действий которого сейчас будут зависеть в том числе и наши с Людмилой жизни.
– Наверное, мы с нашим кораблем разминулись, – предположил техник. – «Королев» ушел от ледяного поля в одну сторону, а нас течением вынесло в другую, противоположную.
– Жора, – обратился к пилоту Коноваленко, – мы можем каким-то образом добраться вон до той льдины? – поинтересовался академик, указывая на недалекую и довольно обширную по площади ледяную глыбу.
– Аккумуляторы, конечно, на подсосе, – задумчиво пробормотал пилот, прикидывая расстояние и возможности выполнить поставленную задачу, – подзарядиться тут не от чего, силовой установки у нас на борту нет, но до нее, пожалуй, дочапаем. А зачем? – поинтересовался он.
– А затем, дорогие друзья, – Владимир Феоктистович отнял от глаз бинокль и посмотрел на обоих своих членов экипажа, – что нам с вами предстоит выгрузиться на эту льдину и на ней ожидать помощи.
– А батискаф? – Людмила глянула на академика округлившимися от удивления глазами.
– А батискаф пришвартуем рядом, – пожал плечами Коноваленко, – я так понимаю, что наш аппарат никак не назовешь судном, и к самостоятельному плаванию в открытых водах он не приспособлен. Верно? – Владимир Феоктистович обратился за поддержкой к технику.
– Верно, – озабоченно отозвался Жора, разочарованный перспективой сидения на льдине, – море, конечно, пока спокойное, но, не дай бог, поднимется хоть небольшая волна – нас зальет к чертовой матери.
– Так ведь можно переждать и внутри? – не унималась врач.
– Снова задраиваться? – Жора поморщился. – Нет уж, благодарю покорно. Сидеть в полной темноте и ждать неизвестно чего? Лучше уж на льдине.
– Почему в темноте-то? – продолжала допекать своими вопросами Людмила.
– Да потому, – нетерпеливо ответил Георгий, – что аккумуляторы на этой рыбке, – он приподнял ногу и несколько раз постучал по стальному боку глубоководного аппарата, – не вечные, подзарядить их нечем, а мощности осталось разве что дотянуть до той льдины да пару-тройку часов поддерживать в рабочем режиме работу бортового компьютера. На праздничную иллюминацию, уж извините, у нас силенок не хватит, – закончил он и стал спускаться по трапу внутрь аппарата.
– Жора прав, – добавил Владимир Феоктистович, когда техник скрылся в батискафе, – двигаться мы не можем, а течением нас может отнести неизвестно куда.
– Ну, а так нас отнесет вместе со льдиной, – привела очередной аргумент Людмила, которой очень не хотелось куковать на ледяном поле. – Какая разница?
– Разница в весе, – терпеливо пояснил академик. – Сколько весит батискаф? А льдина? Льды за сутки дрейфуют всего на несколько километров, а батискаф может отнести не на один десяток. Вот так. Да вы не переживайте, Людмила, – подбодрил девушку Владимир Феоктистович. – Мы с вами там такой комфорт создадим, какой на батискафе вам и не снился! Поверьте опытному полярнику, – уверенно добавил он и жестом пригласил врача следовать за Георгием.
Спустя минут сорок глубоководный аппарат послушно ткнулся в бок льдины, и академик со знанием дела стал командовать швартовкой и разгрузкой. За выступы завели два троса, еще один приладили к прочно вбитому в лед металлическому стержню, надежно прикрепив суденышко ко льдине. Теперь батискаф мог утонуть только вместе с этим многотонным айсбергом. Покончив со швартовкой, немногочисленный экипаж приступил к разгрузке нехитрого скарба, и спустя еще час академик стоял у небольшой кучи вещей, сложенной в самом центре их плавучего необитаемого острова.
