но всегда заметно, что зоны ты не нюхал. Тебя оправдываться не просили. Если раньше времени начинаешь за себя говорить, значит, есть в чем виниться. Генерал, Тарас, что скажете? – Сухой по очереди взглянул на двух авторитетов.
– Я вот слышал, что там какой-то богатый клад нашли. Стоит он чуть не два лимона баксов. Пусть расскажет обо всем. Если правда, то надо в общак отстегнуть, – Генерал налил себе в стакан минералки, выпил, шумно и тяжело дыша.
– Мне тоже такой базар известен, – Тарас утвердительно кивнул, – я даже знаю, что там какой-то геолог из Москвы пашет.
– Археолог, – поправил Каштан. – Да, это правда. Только клад еще не нашли. Сейчас там работают с ним мои люди, как найдут, сразу сообщат. Я думаю, что произойдет это со дня на день. Антиквар для этого и должен был приехать. Но, похоже, не захотел вести пустые базары. Поэтому и прислал жену.
– Как ты вышел на этот клад? – спросил Сухой, повернувшись к Каштану. – И что там у тебя с ментами стряслось? Мы знаем, что у тебя местный полковник прикормленный, но его власть в этом районе. У нас там своя политика. Мы с УБОП ссориться не хотим. Так, братва?
Присутствующие согласно наклонили головы, но промолчали.
– Вышел просто. Мои люди отловили одного пацаненка, который старым оружием торговал и принес на просмотр золотые вещи. Прикинули – дорогое добро. Ну и стали его трясти. Выяснилось, что дело организовал его учитель, с которым они вместе военные трофеи искали. А учитель рассказал, что найденное – ничтожная часть клада, который он более-менее точно знал, где искать. У деревни Осиновка. Мои люди лоханулись, сгоряча замочили учителя и пацаненка, попробовали сами искать, но все впустую. Тогда я и позвонил Антиквару, просил его прислать стоящего специалиста. Я надеюсь, что этот парень быстро все сыщет. Он толковый, сам убедился.
– Кто же этакие ценности в землю прятал? – поинтересовался Сухой, закуривая.
– Темная история. В войну какой-то дезертир их нашел, закопал, а сам был расстрелян. Клад с тех пор лежал нетронутым. Этот учитель нарыл сведения в архивах.
– Ну, ну, – скептически усмехнулся Сухой, выпуская клубы дыма. – И как же это так получилось, что клад твой прямо около недостроенного моста выискался? Мы тут с братвой прикинули, чуем фуфло… Может, ты музей где-нибудь грабанул, а золото прикопал? Типа, смотрите, братаны, как мне подфартило, прямо по заказу на месте будущих работ еще и сокровища немереные. Есть что работягам отстегнуть.
– Я говорю правду, – жестко произнес Каштан, выпрямившись.
– Правду, и ничего, кроме правды, – закончил Сухой, улыбнувшись. – Расслабься, ты не в американском суде. Это твои заморочки. Нам с братвой до клада этого дела нет. Но! – Сухой поднял вверх указательный палец, похожий на сучок. – Генерал правильно базарил. В общак надо отстегнуть. Я так думаю, что пятьсот тонн будет к случаю, как думаете?
– Нормально, – подал голос Тарас, – четвертая часть. Правильный расклад.
– Никто не знает ценности того, что там есть, – возбужденно начал Каштан, но вовремя сдержался, – хотя я согласен, что расклад справедливый.
– С этим порешили, – Сухой негромко хлопнул ладонью по столу. – К концу месяца ждем от тебя бабки. Пятьсот тысяч баксов. Не найдешь золото, отстегнешь из своих. Я слышал, что тут твои орлы лихо купоны стригут. Уж сомневаться стал, не обманываешь ли старого, не пролетают ли мимо денежки, которых братве на киче ой как не хватает? И Долото у тебя поднялся, а он большой знаток общаковских дел. Небось рассказал, как Сухого обмануть? Ладно, ладно, не ершись, – миролюбиво закончил он, видя, что Каштан весь напрягся, – я так шучу по-стариковски. Проехали… А теперь про свои терки с ментами пару слов. Неужто, правда, что оперативника замочил, да еще у самого Белецка?
«Все, хана, пронюхали, – подумал Каштан, – или Тихон, гнида, стал на них работать? От этого не отпереться. Теперь я у них на крючке».
– Было дело, – сказал он вслух, – опер этот за два дня на моих «быков» вышел. И повязал их крепко. Собирался дальше колоть, поскольку цель имел меня на кичу отправить. У меня выхода не было.
– Может, и так, – сощурился Сухой, – только зачем было такой театр у нас устраивать? Взял бы своего полковника да заставил этого опера уволить. Да хоть замочил бы у себя в особняке! Я что, за мента переживать бы стал? Нет. Хотя и среди них люди попадаются, впрочем, редко… Но зачем ты нас с этим повязал? Нам-то какой резон тебя спасать? А УБОП вплотную этим делом занялся. Даже вот его ребят, – Сухой указал пальцем на Тараса, – в мусорню таскали, двое за стволы в СИЗО парятся. Вот такие дела!
Сухой опять закурил. В зале повисло тяжелое молчание.
– Будет, я думаю, разумно, если ты нам еще пол-лимона в общак перекинешь, – наконец сказал он, раздавив недокуренную сигарету в пепельнице. – Как теперь говорят, за моральный ущерб.
– Я согласен, – Каштан опустил голову.
В данной ситуации возражать он не мог. Хотя понимал, что Сухой занимается откровенным шантажом. В переводе на нормальный язык его сентенции должны были звучать следующим образом: «Если ты нам заплатишь, то, так и быть, мы на твой след убоповцев выпускать не будем». Однако и это не разговор. Любому опытному следаку даже гадать не надо, чтобы допустить, кто заинтересован в ликвидации Анисимова. Только попробуй это докажи! А вот Сухой может вполне подбросить хорошие доказательства!
– Ну и с этим порешили, – Сухой глубоко вздохнул, будто сбросил с души некую тяжесть. – Теперь и выпить можно, и о строительстве твоем побазарить.
– У меня есть для вас новость, – вдруг произнес Каштан каким-то торжественным голосом. – Вчера днем меня пытались убить. Сработано было профессионально. Я даже и допустить не мог, что киллеры такие способы применяют. Спасла меня чистая случайность. Так что, получается, меня кто-то заказал. Кто, не знаю. Хочу у вас помощи попросить.
Сухой насквозь просверлил его холодным взглядом прищуренных глаз:
– Интересные дела… И как же все произошло?
Каштан вкратце поведал о вчерашнем происшествии.
– Так ты говоришь, что киллер мертв? – спросил Сухой. Он о чем-то напряженно размышлял.
– Да. Убит моими охранниками. Документов или каких-то других зацепок не нашли. Профессионал. Ничего у него не было.
– А сам на кого думаешь? – спросил Магомед, заинтересованно, даже с некоторым оттенком сочувствия.
Каштан пожал плечами:
– Трудно сказать. Грешу на своих. Вам, братва, уж точно не резон меня мочить.
Братва сдержанно рассмеялась. Сухой махнул рукой:
– Если что ухватим, тебе сразу передадим. Не сомневайся. Ты нам нужен живым и здоровым. Давай выпьем за твое здоровье. Окном хотели грохнуть. Первый раз такое слышу. Невидаль какая! Видать, ты мужик фартовый?
Обстановка разрядилась. Собравшиеся авторитеты стали налегать на богатое угощение, появившийся, казалось, «из воздуха» официант ловкими движениями наполнил бокалы, предварительно спросив у каждого, что он будет пить. Каштан встал из-за стола и набрал короткий номер на своем мобильнике:
– Алена, проводи даму в ресторан! Я у дверей встречу.
Он хотел было спуститься вниз, но от одной мысли, что его снова унизительно, как какого-то малолетнего «быка», обзвонят в поисках оружия эти наглые чеченцы, охранники Магомеда, стало не по себе: «Чернота поганая! Совсем оборзели! Даже Сухой своих телков такие вещи не заставляет делать. И, что характерно, на равных почти с ним сидит, даже о беспределе заикнулся. Вот уж кого надо точно придавить, так это местных „чехов“! Ничего, сука! Потерпи часок. Сюрприз получишь. Разве я не понимаю, кто мог на меня сейчас киллера натравить?»
Через минуту Анна Васильевна, которой все-таки не удалось избежать унизительной процедуры – один из чеченцев у входа, похабно ухмыляясь, с явным удовольствием, не торопясь, провел вдоль ее прекрасной фигуры металлодетектором, – вошла в ресторанный зал. Авторитеты повернули свои головы, взглянули на гостью, казалось, застыли на мгновение. Генерал тихо пробурчал, но так, что его услышали все присутствующие:
– Вот это бикса!
