Усевшись в машину, Хасан достал рацию и вышел на связь. Странно, но говорил он по-русски – выходило, что беседа велась явно не с азербайджанцем.
– …Все нормально. Азербайджан получил свою порцию, – сообщил он. – Рядом развалины старой церкви. Да, бывший монастырь. Это в пяти сотнях метров от дороги…
Поговорив еще немного, он завел машину, и «Скорая» отбыла от руин, возле которых лежали искореженный миномет и труп Параджаняна.
Глава 12
Вертолет летел над горами Карабаха. Локис, сидя у иллюминатора, всматривался вниз. Осенние краски делали особенно красивым расстилавшийся цветным ковром пейзаж. Однако бросалось в глаза и то, что, хоть война уже давно закончилась, ее следы еще не зажили. Некоторые из сел смотрелись «контрастно» – целые и разрушенные дома, иногда можно было увидеть взорванный мост.
Рейд, который был первым для десантников, начался с час тому назад. Они вылетели на стандартное патрулирование в районе разделительной полосы – утром поступила задача произвести поисковые мероприятия на вертолете. В экипаж входил старлей Баринов и еще пять десантников.
– …Загрузились мы в них и вылетели на задачу, – рассказывал старлей о своей похожей задаче в Чечне, – с нами было еще двое милиционеров, и омоновцы, и один, кажется, оперативник. Летали вокруг Грозного, осматривали холмы и предгорья. Задача была обычная: осматривать местность, стараясь обнаружить какие-либо признаки нахождения бандформирований. При обнаружении чего-либо подозрительного надо было садиться и досматривать. Мы шли в первой «вертушке», вторая шла за нами и чуть выше. Летали долго, осматривая все мало-мальски подозрительные места вокруг чеченской столицы: развалины близлежащих ферм, в которых запросто могли укрываться боевики, лощины и впадины, одинокие кошары…
– А дальше-то что? – спросил внимательно слушавший его Сачихин.
– Уже когда возвращались обратно, я заметил внизу пять человек, бродивших по склону холма, и легковую машину, стоявшую неподалеку от них на дороге. Я пошел в кабину к пилотам сказать, чтобы начали снижаться, группа пойдет на досмотр машины и этих людей. Эти пятеро тоже засекли наши вертолеты. И вот, когда мы стали снижаться…
– Смотришь? – к Локису подсел Аббасов. – Я тоже не могу оторваться. Как все-таки странно видеть то, что всю жизнь прекрасно знаешь, но с высоты!
– А по мне, так ничего особенного, – ответил сержант. – Гор я уже навидался. Нет, красиво, конечно…
– Э-э, не скажи, – воспротивился Фазиль, – ты все это видишь глазами солдата, так?
– Ну, естественно, – пожал плечами миротворец, – а как же я, по-твоему, должен смотреть? Не космонавтом же.
– Да я не о том! – досадливо отмахнулся Аббасов. – Я ведь живу здесь всю жизнь, понимаешь? Родился я в Агдаме, большую часть жизни там провел, а сейчас вот вынужден жить в другом месте. Я же помню эту землю совсем другой. Сейчас ведь каждое второе село если не уничтожено войной, то половина домов сгорела… И смотрю я на все это, и вспоминаю, как мы жили до войны!
– А что, разве тогда у вас вражды не было? – спросил Локис. – Неужели вы тогда друг на друга не бросались? Я вот сейчас даже не могу представить – раз такая война была, значит, она не с пустого места взялась.
– Да что ты! Какая вражда! – возмутился Фазиль. – Это сейчас азербайджанец и армянин друг на друга волком смотрят, а тогда разве можно было себе такое представить?
Аббасов, вспоминая былое, разволновался и размахивал руками, словно мельница.
– Ведь мы до того времени, как начал Союз разваливаться, жили, как братья. Нет, конечно, в высоких сферах периодически какая-то грызня шла, но мы, простые люди, о таком и не думали. Вот у меня был дом – так соседями были армяне. И так сплошь и рядом. Вместе виноград выращивали, праздники отмечали, азербайджанки за армян выходили замуж…
– Теперь о таком можно забыть, – подкинул комментарий Каширин, – это время закончилось.
– К сожалению, – покачал головой Аббасов. – А вот, смотрите, там я работал когда-то.
– Руины какие-то… – пробормотал Локис, вглядываясь вниз.
В небольшой живописной долине, окруженной невысокими горами, виднелись остатки домов, каких-то хозяйственных построек, заброшенных несколько лет тому назад.
– Там была пасека, – подсказал азербайджанец.
– А что делал милиционер на пасеке? – расплылся в улыбке Локис. – Неужели, Фазиль, ты и с пчелами разбирался?
– Нет, это уже было гораздо позже, – пояснил Аббасов, – пчеловодом и работал.
– Пчеловодом?! – изумился Локис.
– Ну да. Пока минометами не накрыли… и пасеку, и все остальное.
– Да, тяжко у вас, – покачал головой десантник, – что ни возьми, повсюду трагедия.
– Сейчас уже получше, – сообщил Аббасов, – по сравнению с тем, что было, сейчас просто идиллия.
Разговор прервала затрещавшая рация.
– …очередной обстрел азербайджанской стороны. Снова миномет. Приблизительное место дислокации – квадрат…
– Ну вот, как всегда! – послышался голос Каширина. – Горячим парням не сидится без дела. Я смотрю, они не могут прожить ни дня без приключений. Правильно нас полковник предупреждал – покоя вам не будет.
– Стреляли, скорее всего, из разрушенной армянской церкви! – произнес Аббасов, слушая сообщение и прикидывая по карте район.
– Ты знаешь это место? – внимательно всмотрелся ему в лицо Локис.
– Да, конечно, – энергично кивнул тот. – Это на нейтральной территории. Могу показать.
Фазиль оказался возле пилота и, развернув карту, принялся показывать, что к чему. Через некоторое время вертолет пошел на снижение.
Вертолет опустился на площадку неподалеку от руин. Десантники с необходимыми предосторожностями покинули средство передвижения и принялись осматриваться на местности.
– Что же здесь было-то? – спросил старшина. – Церковь вроде какая-то…
– Все правильно. Даже не церковь, а целый монастырь, – ответил Фазиль, – но только это было в незапамятные времена. Лет двести он уже в руинах.
– Смотри ты, и не растащили! – удивился Локис.
– А зачем? – пожал плечами Фазиль. – Во-первых, камня здесь хватает, а во-вторых, святыни, будь то христианские или мусульманские, у нас не трогают, пускай и разрушенные.
Он собрался с мыслями и добавил:
– Вот я, допустим, мусульманин. Но это же не значит, что я буду ненавидеть христиан, взрывать церкви и разбирать их на кирпич. У нас, в исламе, очень уважительное отношение к другим религиям, и мусульмане обязаны строить отношения с ними.
– А как же в последнее время? – вставил «пять копеек» недоверчивый Каширин. – Я-то слышал, что в Армении разрушают мечети, а у соседей – церкви.
– Да, есть такое, – согласился Аббасов. – Но это началось, только когда пошли все эти проблемы. Людей испортила война, началась взаимная резня.
– Хватит болтать! – нетерпеливо прервал подошедший старлей. – Надо все осмотреть. У нас задача.
– Да никого тут уже нет, товарищ старший лейтенант, – отозвался Сачихин. – Они нас что, дожидаться будут? Сделали дело – и ага!
– Разберемся.
Десантники прошлись по территории, внимательно осматривая все вокруг. Но с первого взгляда ничего особенного обнаружить не удалось. Сержант отправился за руины монастыря. Вот здесь он уже заметил кое-что, заслуживавшее внимания.
