Викентьевич не шел пешком, а имел транспортное средство не хуже, а, может быть, даже лучше, чем у спецназовцев. Тем более что аэросани они взяли у шахтеров со Шпицбергена, а шахтерам они там для какой надобности? Вот и простаивали они большую часть года в неотапливаемом ангаре. На такой машине не то что погони устраивать – дай бог, чтобы не сломалась или не заглохла посреди сугробов.
Во-вторых, спешить надо было еще и потому, что снегопад хоть и стал меньше, но не прекратился, и след с каждой минутой становился все менее и менее заметен.
– Слышь, Башка, – обратился Локис к своему сосредоточенному сослуживцу, – а откуда у этого Еременко посреди острова мог взяться снегоход, а? – В ответ Кондратьев только пожал плечами. – Вот и я не знаю. И поэтому мне в голову пришла одна интересная мысль. Слушаешь? – Сашка утвердительно кивнул, и Локис продолжал, внимательно вглядываясь в горизонт: – Помнишь, как американский морпех нас предупреждал, мол, чтоб не в свое дело не совались, а то снег все спишет? – Кондратьев снова кивнул. – Так вот я думаю – может, этот Еременко с ними связан? Суди сам. Во-первых, с чего бы это посылать в Гренландию нас, спецназовцев, на поиски какого-то обычного мужика, будь он хоть трижды гражданином России? Во-вторых, с чего это вдруг этим мужиком так заинтересовались американцы? И тоже, заметь, не простые спасатели, а служащие элитных частей? В-третьих, откуда все-таки здесь взялся бесхозный снегоход? Заправленный, на ходу, все чин чинарем? Опять же без зазрения совести порешил своего напарника-ирландца. Не каждый на такое пойдет… Я так думаю, – продолжал Локис, – что тут без наших американских коллег не обошлось. Смекаешь? – Башка кивком согласился с доводами Володьки. – Я так мыслю, что и снегоход они заранее подкинули, и Еременко этот – их человек и, стало быть, как есть злостный вредитель для нашего государства.
– Шпион, – поточнее сформулировал Кондратьев.
– Точно, – поддержал друга Локис, – а то бери и похлеще…
– Есть еще и в-четвертых, – отозвался Башка. – Отчего это американский шпион почти что на американской территории стал бегать от своих же американских друзей спасателей, рискуя провалиться в пропасть, очутиться в лапах медведя или же просто замерзнуть? Есть варианты?
– А пес его знает, – пожал плечами Локис, немного поразмышляв. – Может, при крушении самолета башкой обо что-нибудь треснулся и теперь у него развилась шпиономания? Контузию получил…
– Не-е-ет, – уверенно покачал головой Кондратьев, – будь он американским агентом – шиш бы они пустили нас на свою территорию. Зачем? Сами бы все спокойно сделали.
– Так они же не спецназ пускали, а российских спасателей, – возразил Володька.
– А какая, хрен, разница, кто возьмет Еременко, спасатели или спецназ? – объяснил Башка. – Он вообще по их определению не должен был не то что попасть в руки, а даже светиться перед русскими. Не-е-ет, – Александр снова с сомнением покачал головой, – тут что-то другое.
– Ты ничего не слышишь? – внезапно насторожился Локис и с удвоенной энергией стал крутить по сторонам головой, пытаясь разглядеть в бинокль источник невидимого пока и непонятного шума.
– Нет, – мотнул головой Кондратьев. – Хотя… Погоди-ка. – Александр выключил двигатель, и аэросани по инерции покатились в полной тишине. Через несколько секунд слух сослуживцев перестроился, и вместо грохотания своего двигателя они услышали вдалеке ровный механический стрекот. И шел он не спереди, где по идее скрылся Виктор Викентьевич, не с той стороны, а с обратного направления – сзади.
– Мать честная, – удивленно пробормотал Локис, настраивая резкость на нужную дальность, – легки на помине…
– Что там? – Кондратьев взял у друга бинокль и тоже приладил к глазам. – Наши американские коллеги. И до хренища…
– Теперь ты мне будешь говорить, что они не своего шпиона ищут? – саркастически заметил Локис. – Давай, Сашка, жми на всю железку. Если мы им встали поперек дороги – то церемониться они с нами не станут. Здесь свидетелей нет, так что, как говорится, снег действительно все спишет…
Два раза просить Кондратьева не надо было. Хоть и не с первого раза, но зажигание сработало, и аэросани резво взяли с места.
– Ты на дорогу посматривай! – крикнул Кондратьев Локису, который все время глядел в сторону американцев, с досадой отмечая, что погоня неуклонно приближается. – А то им и руки не надо будет марать. Ухнем сейчас в какую-нибудь полынью. Это на их машинах сканеры есть. Я сам видел. А наш сканер – это ты, – сообщил он Вовке о новом назначении. – Я ж на пределе иду…
Локис послушно сменил направление наблюдения, но время от времени не упускал момента глянуть и на догоняющих их американцев.
– Как они нас вычислили? – озадачился Володька. – Следили, что ли? Зачем?
– Затем, что возле самолета устраивать резню им было не с руки, – откликнулся Башка, – слишком много глаз. А здесь – пожалуйста.
– Так нас же пассажиры видели, и командир знает, куда мы отправились, – справедливо заметил Локис.
– Сбросят в трещину – и все дела, – оптимистично предрек Кондратьев, выжимая из двигателя все соки. – Много того ирландца будут искать? Пропал без вести – и концы в воду. Точнее, в пропасть, – добавил он. – А вычислили… Да по следу и вышли. Судя по всему, на этом острове такие допотопные аэросани только у нас и есть, тут и вычислять нечего. Да плюс еще со сканерами, которые железо могут унюхать за добрых пять километров, – уверенно сообщил Башка технические данные вражеской техники. – Тут разве только слепой нас не найдет.
– А чего ж они только сейчас появились? – продолжал допытываться Локис, которого объяли нехорошие предчувствия. Шестеро вооруженных до зубов коммандос против них двоих. Да еще в чистом поле, где и спрятаться-то толком было негде, не то что найти подходящее укрытие для стрельбы. Хорошему снайперу здесь работы на десяток секунд. А снайперская винтовка у америкосов была, в бинокль Локис это очень хорошо видел.
– Это не они появились, а мы, – поправил друга Кондратьев. – Мы же идем точнехонько по следу Еременко, вот наши пути и должны были рано или поздно пересечься. Ну, давай же ты, милая, давай, не подведи… – ласково обратился он к машине, которая начала так не вовремя капризничать, почихивая и сбиваясь с ритма.
– Так, может, не ждать, пока подъедут поближе, а? – поинтересовался мнением сослуживца Локис. – Давай я пальну, а? – предложил он, взял на изготовку автомат и принялся ерзать на сиденье, выбирая более удобную для стрельбы позу. – Пока очухаются – я парочку точно успею срезать. А дальше уж посмотрим… – Локис поймал в прицел ближайший снегоход.
– Погоди, – глянул на него Кондратьев, – не надо.
– Почему? – искренне удивился Володя.
– Застрелят, – просто ответил Александр, быстро глянув через плечо, – там же не мальчики. И даже не моджахеды. Там профессионалы. Такие же, как и мы, а может, и покруче.
– Так все равно же убьют, – пожал плечами Локис, – ты же сам сказал, что они для этого за нами увязались. Так давай с собой хоть парочку на тот свет захватим.
– Это я только предположил, что они по наши души приперлись, – ответил Александр, – но, возможно, это и не так. Может, им только этот Еременко нужен. Я не знаю.
– Ладно, – нехотя согласился Локис, – ждать-то, пока догонят, осталось минуты три-четыре. Там и поглядим. Дай-ка мне на всякий случай и твой рожок, – попросил сослуживца Володя, – тебе однозначно будет недосуг встревать.
Ждать действительно пришлось недолго, юркие американские машины вскоре догнали неуклюжие аэросани, и с ближайшей машины янки раздалась короткая очередь. Пули легли рядом, и только одна попала в обшивку, не причинив никому вреда.
– Ага-а-а! – чуть ли не с восторгом взревел Локис. – Вот она, омерзительная ряшка империализма! Э-э- э-х, ма! – гаркнул он во все свои молодые легкие. – Щас мы с вами в буденновскую тачанку поиграем! Сашка, дай-ка мне свой автомат. Я их, гадов, с двух рук класть буду! – в преддверии боя Володька раздухарился окончательно.
– Стреляй по технике! – крикнул сослуживцу Кондратьев, искоса поглядывая то на ледяную дорогу, то на маневры американцев.
– С чего это вдруг? – искренне удивился Володька.
