встречалась с Хиларионом. И должна сказать, — с упреком добавила Джейн, — меня обидело то, что ты не пригласила меня раньше.
— Ты же должна преподавать в Гринло. Мне никогда и в голову не приходило, что ты захочешь все бросить и поехать.
— Могла, по крайней мере, попросить.
Фэрис покорно опустила голову.
— Я не слишком привыкла просить о чем-то.
Джейн с улыбкой кивнула.
— Я знаю. Это редко дает результаты. Но я думаю, стоит иногда практиковаться в этом, хотя бы для того, чтобы не разучиться.
Фэрис никак не могла уснуть в ту ночь. Она пыталась. Открывала в своем купе окно, закрывала окно — никакой разницы. Слишком часто она ложилась спать поздно и позже обычного вставала, и, наверное, это сбило ее внутренние часы. Или, может быть, виной тому всплеск активности потребовавшийся для отъезда из Парижа. Сюда входили усилия, приложенные для того, чтобы закончить все дела и упаковать все вещи, и не забыть последние газеты и журналы, в которых, вероятно, были новости из Аравиля и Галазона, а также аккуратно подшитую папку с отчетами, одолженную Джейн у человека, назвать которого она отказалась. «В пути тебе вполне хватит времени прочесть их, — весело сказала Джейн. — Не то что перед экзаменом». И все это время Фэрис не могла избавиться от мысли: как бы ни хотелось ей уехать из Франции, она, может быть, больше никогда сюда не вернется.
Она вертелась с боку на бок на своей полке, но не могла расслабиться и дать ровному ритму поезда убаюкать себя. Вместо того чтобы ее успокоить, этот ритм врывался в ее мысли: «Никогда не вернусь, никогда не вернусь…»
Фэрис сдалась и встала. Пошарив в темноте, она нашла свои лайковые тапочки по запаху, а новый халат из клетчатого шелка на ощупь. Плотно запахнув халат, чтобы прикрыть старую ночную сорочку, пострадавшую от стирки в прачечной колледжа, она открыла дверь купе.
Узкий коридор был пуст, пассажиры первого класса давно улеглись спать. В тусклом свете Фэрис увидела, что дверь соседнего купе открыта. Там дежурил Рид, в соответствии с планом.
Она подошла достаточно близко, чтобы услышать его шепот:
— Что-нибудь нужно? Я могу позвонить проводнику.
Фэрис покачала головой.
— Не могу уснуть.
— Стакан теплого молока? Колоду карт? Пасьянс навевает скуку, как мне говорили.
— Нет, спасибо. Должно быть, я просто нервничаю. — Она посмотрела в пустой коридор. — Я не хотела тебя беспокоить.
— Вы меня не побеспокоили. — Рид закрыл дверь ее купе и жестом пригласил герцогиню к себе. — Выкурите сигарету?
Фэрис села у окна, Рид остался на своем месте у двери. Когда она отказалась от предложенной им сигареты, он спрятал портсигар в карман и сам тоже не закурил. Она ожидала, что он продолжит разговор шепотом, но он ее удивил, погрузившись в настороженное молчание.
В конце концов Фэрис не выдержала.
— Что, по-твоему, нужно Бринкеру? — тихо спросила она, удивив саму себя.
Силуэт Рида едва вырисовывался на фоне тускло освещенного коридора, но пожатие его плеч было выразительным.
— Вы вот-вот достигнете совершеннолетия. Возможно, он наконец примирился с этим и решил вернуть вас домой, на ваше законное место.
— Возможно. — Фэрис показалось, что Рид переигрывает в своем глупом оптимизме, но так как он явно хотел ободрить ее, она оставила сомнения при себе. — Если это так, мне жаль, что он не подождал, пока я закончу колледж.
Рид снова пожал плечами.
— У него могли созреть новые планы. Он женился на предполагаемой наследнице короля Джулиана. Король не может жить вечно. Возможно, по какой-то причине Бринкеру необходимо, чтобы вы находились в Галазоне, в безопасности, а потом он сможет отстаивать свои интересы в Арависе.
Фэрис тихо рассмеялась.
— Знаешь, у меня только что промелькнула ужасная мысль. До сих пор мне это не приходило в голову, но ведь мы с Менари теперь действительно родственницы!
— Правда? Ну да, верно, если ваш дядя женился на ее сестре, то теперь она приходится вам тетушкой, не так ли? А что такое с этой девушкой? Она красавица, и ей не меньше восемнадцати лет, насколько я могу судить, но, когда она открывает рот, кажется, что ей двенадцать.
— Она привыкла все делать по-своему.
— Ну, это очень поможет ее красоте. Но она должна постараться не разговаривать, как моя маленькая сестренка.
— Если увижу ее в Арависе, я ей так и скажу.
— Вы это серьезно? Вы действительно собираетесь ехать в Аравис?
— Придется.
— Вы больше нужны нам дома, в Галазоне, знаете ли.
У Фэрис сжалось сердце от грусти и сожаления.
— Надеюсь.
— Эти кровожадные аристократы в Аравиле не имеют к нам отношения. Оставайтесь в Галазоне, там очень много дел.
— Я тоже кровожадная аристократка, Рид.
— Но вы — наша кровожадная аристократка. В этом вся разница.
— Спасибо. — Она едва сумела справиться с дрожью в голосе.
Рид хотел что-то прибавить, потом осекся и покачал головой, явно недовольный собой.
— В чем дело?
— Я просто понял, почему никогда не смогу научиться, как Тириан, втираться в доверие к влиятельным людям, вот и все.
— О чем ты говоришь?
— Вы очень хорошо понимаете. Вы можете себе представить беседу, которую вели бы с Тирианом, если бы сейчас дежурил он, а не я? Если бы он не отослал вас сразу же обратно в купе с кружкой теплого молока, которую специально хранил в рукаве как раз для такого случая, он бы говорил о возвышенном и не касался личностей. Он так хорош, как будто вовсе не человек, а создан каким-то мастером-искусником. — Рид снова покачал головой. — А я просто не могу удержаться, чтобы не влезть в чужие дела.
Фэрис обнаружила, что голос снова ей повинуется.
— Ты назвал меня когда-то дурочкой с волосами цвета морковки, помнишь?
Он помедлил перед тем, как ответить.
— Да. Я помню, что сказал это. Но вы немного изменились с тех пор.
— Теперь ты можешь встать на мою сторону? Против самого коварного человека в Галазоне?
На этот раз пауза была более долгой.
— Зачем меня об этом спрашивать? Вы знаете ответ. Вы его знали еще в ту ночь, в «Белом руне».
— Все равно ответь мне.
— Вы сказали, что рыбак рыбака видит издалека. Вы были правы. Ваш дядя мне платит. Но я встану на вашу сторону.
— Я тебе тоже буду платить.
— Хорошо. Но я бы все равно встал на вашу сторону. Вы действительно наша кровожадная аристократка, в конце концов.
— Спасибо, Рид. — Она встала. — Мне лучше заставить себя немного поспать, иначе я и правда буду завтра кровожадной.
