приехать и убедиться…
Врач одобрительно кивнула и что-то сказала, обращаясь к сестре, которая показала на закрытую дверь бокса.
— Идемте. — Врач жестом пригласила Джейсона следовать за собой. Открыв дверь бокса, она пропустила его вперед. Джейсон вошел — и не увидел даже больничной койки: ее заслоняли какая-то сложная медицинская аппаратура и спины двух медицинских сестер. Тяжело вздыхал аппарат искусственного дыхания, негромко гудели и попискивали электронные блоки и, датчики. На взгляд Джейсона, аппаратуры здесь было даже слишком много, и на мгновение он растерялся, чувствуя себя как непосвященный, оказавшийся на какой-то тайной культовой церемонии. Ему казалось — все, что здесь происходит, не предназначено для его взгляда, и все-таки он должен был довести до конца то, ради чего перелетел океан. Он должен убедиться, что та, чью жизнь поддерживают эти сложные машины, — не Кэрол. Это был его долг не только перед ней, но и перед детьми, хотя вся ситуация и сейчас казалась ему абсолютно нереальной.
Джейсон двинулся за врачом и, обогнув большой мерно жужжащий аппарат, увидел узкую кровать, а на ней — неподвижную фигуру, до подбородка укрытую простыней. Фигура была совершенно неподвижна: голова забинтована, на щеке — пластырь, рука в гипсе. Бледное лицо почти не отличалось по цвету от простыни, нос был заклеен еще одной полоской пластыря, губы скрывала прозрачная полумаска аппарата искусственного дыхания.
С того места, где стоял Джейсон, рассмотреть лицо было трудно, он сделал еще один шаг вперед и вдруг почувствовал, как у него перехватило дыхание, а глаза заволокло слезами.
Это была Кэрол.
На несколько мгновений Джейсон застыл точно парализованный. Сбылись его худшие опасения, и он не знал, что теперь делать. Наконец он робко наклонился над лежащей, осторожно прикоснулся к торчащим из лубка пальцам. Они были синеватыми и очень холодными, и на мгновение ему показалось, что он прикасается к трупу. Кэрол не шевелилась. Она была в другом, каком-то очень далеком мире, и казалось, что уже никогда не вернется обратно. Жизнь еще теплилась в ней, но внешне это никак не проявлялось. Даже дыхание, от которого чуть приподнималась ее грудная клетка, было механическим, искусственным.
Не замечая слез, катившихся по его лицу, Джейсон смотрел и смотрел на измученное, похудевшее лицо Кэрол. То, чего он так боялся, случилось — каким-то образом Кэрол оказалась в тоннеле, когда там произошел взрыв, и на долгих десять дней превратилась в неопознанную жертву теракта. Все это время она боролась за свою жизнь, но никто из близких ничего не знал, никто из тех, кто любил ее, не приехал, чтобы хотя бы подержать Кэрол за руку.
С трудом оторвав взгляд от лица женщины, которую он когда-то любил и продолжал любить, Джейсон повернулся к врачу. Он был потрясен и не сразу обрел дар речи.
— Это она… — прошептал он наконец, и обе медсестры с сочувствием поглядели на него. Они не знали английского, но им было ясно, что Джейсон опознал в неподвижной фигуре близкого человека.
— Мне очень жаль, мсье, — покачала головой врач и движением руки предложила Джейсону выйти вслед за ней в коридор. — Это ваша жена? — проговорила она, хотя никакого подтверждения не требовалось: слезы на лице Джейсона говорили сами за себя. Да и сам он выглядел как человек, на которого обрушилось страшное несчастье. — К сожалению, когда ее доставили, при ней не было никаких документов, поэтому мы не смогли опознать ее и известить родных, — добавила врач, с сочувствием глядя на него.
Джейсон с трудом кивнул.
— Я знаю. Ее сумочка и паспорт остались в отеле. Кэрол… она не любит таскать с собой сумочку. Никогда не любила.
Он действительно хорошо помнил эту ее смешную привычку. Кэрол утверждала, что сумочка делает ее старше, и, засунув в карман джинсов десять или двадцать долларов, отправлялась бродить по улицам Нью-Йорка. Джейсон считал это не слишком благоразумным и пытался настаивать, чтобы она брала с собой хоть какое-то удостоверение личности, но Кэрол только смеялась в ответ. «Меня узнают и без удостоверения, — говорила она, — а как раз этого я и хочу избежать!» И вот теперь, когда с ней стряслась такая беда, никто не знал, кто она, никто не опознал в этой тяжело раненной женщине знаменитую на весь мир кинозвезду.
— Кэрол — известная киноактриса, — добавил он зачем-то, хотя и понимал, что сейчас это не имеет значения. Для врача, да и для всех остальных тоже, его бывшая жена была теперь не суперзвездой, а пациенткой, жизни которой угрожала опасность и которую нужно было спасти.
— Вот как? — удивилась врач. — Вы говорите — она актриса?
— Да. Вы наверняка о ней слышали… Ее зовут Кэрол. Кэрол Барбер.
Джейсон знал, какое впечатление произведут его слова, и не ошибся. Женщина была потрясена.
— Кэрол Барбер? — повторила она с легким недоверием в голосе. — Мы не знали…
— Да, — подтвердил Джейсон. — Поэтому у меня к вам будет одна просьба… Мне бы не хотелось, чтобы репортеры о чем-то пронюхали. Наши дети… им еще ничего не известно, а я не хочу, чтобы они узнали о несчастье из новостных программ. Я должен сам им сказать.
— Конечно, я все понимаю, — согласилась врач. Огласка была ни к чему. Разумеется, врачи продолжали бы делать для Кэрол то же, что и раньше, когда она была просто неопознанной жертвой теракта, но больнице внимание прессы могло только повредить. Узнав о том, что случилось, репортеры и фотографы наверняка осадили бы Ля Питье, словно неприятельскую крепость, а это осложнило бы работу персонала. Пока Кэрол Барбер оставалась безымянной, все было намного проще. Присутствие в отделении реанимации одной из известнейших кинозвезд Соединенных Штатов могло серьезно осложнить жизнь всем.
— Рано или поздно информация все равно просочится, и тогда нам будет очень трудно сдержать любопытных и репортеров, — сказала врач, озабоченно хмуря брови. — А пока… Я даже не представляю, что можно сделать. Впрочем, можно зарегистрировать ее на вашу фамилию. Думаю, это поможет немного отсрочить неизбежное.
— Хорошо. Пусть в ваших бумагах она будет Уотермен. Кэрол Уотермен, — предложил Джейсон, думая о том, что когда-то так и было. Правда, зрители всегда знали ее как Кэрол Барбер — это имя служило ей чем-то вроде сценического псевдонима, но когда-то она носила и его фамилию. После развода Кэрол вернулась к своей девичьей фамилий, которую не стала менять, даже выйдя замуж за Шона. Его фамилия была Кларк, и сейчас Джейсон подумал, что правильнее было бы воспользоваться этим именем. Больше того, сама Кэрол наверняка предпочла бы его, но… Да какое это имеет значение теперь, оборвал Джейсон сам себя. Сейчас главное, чтобы Кэрол выжила.
— Скажите пожалуйста, Кэрол… она не… она поправится? — Он собирался спросить, не умрет ли Кэрол, но не смог заставить себя произнести страшные слова вслух. Впрочем, Джейсон и сам видел, что жизнь Кэрол висит на очень тонком волоске.
— Трудно сказать… — Врач слегка пожала плечами и поправила на груди стетоскоп. — Черепно- мозговые травмы часто сопряжены с серьезными последствиями, предсказать которые очень трудно. Томограммы показывают, что есть некоторый прогресс, однако оценить всю тяжесть ее состояния мы сможем только после того, как миссис Уотермен придет в себя. Через несколько дней мы планируем отключить аппарат искусственного дыхания, чтобы она начала дышать самостоятельно. Если все будет благополучно, то какое-то время спустя ваша жена выйдет из комы. До этого момента ничего определенного сказать нельзя. Кроме того, травмы мозга чреваты осложнениями, которые иногда проявляются только через несколько лет. Впрочем, я думаю, у миссис Уотермен ничего такого не будет, — поспешно добавила врач, перехватив испуганный взгляд Джейсона. — В любом случае говорить об этом еще рано. Возможно, вашу жену придется заново учить буквально всему: ходить, говорить, читать и так далее. Кроме того, опасность еще не миновала — есть опасность инфекции, возможны любые осложнения. Удар по голове был очень сильным, и… К счастью, ожоги довольно легкие, да и сломанная рука быстро заживет. Повторяю: на данный момент нас больше всего беспокоит травма головы.
Джейсон покачал головой. Он не представлял, как сообщит все это детям, но они должны знать… Хлоя, конечно, сразу прилетит во Францию, и Энтони тоже. В трудную минуту они оба захотят быть рядом с
