сказал он. — Вы боитесь, что у меня не хватит вкуса?
— Меньше всего меня тревожит ваш вкус! — отрезал Барук. — Остроумнее всего, если вы нарядитесь тистеандийским полководцем. Меня волнует Городской совет. Он не состоит из одних непроходимых глупцов.
— Надо думать, что нет, — согласился Рейк. — Был бы рад услышать от вас имена наиболее умных и сообразительных сановников. Думаю, вы не станете опровергать моих предположений. Мне кажется, в Совете есть люди, готовые облегчить императрице Ласэне захват Даруджистана. Разумеется, не бескорыстно. Кто-то не имеет желаемой власти, но мечтает ее приобрести. Кто-то страдает от сократившейся торговли, а возможности торговли с империей обещают невиданные барыши. Как тут не пускать слюни при их подсчете! Что скажете, Барук? Я не слишком исказил реальную картину?
— Нет, — был вынужден признать алхимик. — Однако мы тоже не сидим сложа руки.
— Разумеется, — подхватил Рейк. — Вот, кстати, дополнительная причина для моего появления в доме госпожи Симталь. Вы сказали, там соберется вся городская власть. И Городской совет и… маги тайного союза Торруда.
— Кое-кто придет, — согласился Барук. — Но не все. Должен вам заявить, Аномандер Рейк, что ваша расправа с гильдией ассасинов заставила многих моих собратьев пожалеть о союзе с вами. Им ваше присутствие будет явно не по вкусу.
Рейк снова улыбнулся.
— Неужели они захотят, чтобы о нашем союзе стало известно пронырливым сановникам? Сомневаюсь.
Тистеандий вскочил с кресла.
— Нравится вам или нет, но мне хочется побывать на этом празднестве. Мои соплеменники давно не устраивают никаких торжеств. Иногда они просто утомляют меня своей суровостью и цеплянием за старое.
Барук сощурился.
— Вы подозреваете, что существует смыкание двух Советов? Что власть в одинаковой степени притягивает всех нас, точно кучу железных опилок к магниту?
— Когда столько влиятельных людей собирается в одном месте, поневоле начинаешь так думать, — сказал Рейк. — Мне хочется увидеть это собственными глазами.
Собственные глаза тистеандия сейчас глядели на Барука, и их цвет плавно перетекал из тускло- зеленого в янтарный, и обратно.
— Назову вам еще одну причину, уважаемый Барук. Поскольку празднество Геддероны является вашим главным празднеством, лазутчики империи не преминут появиться у госпожи Симталь. Если они собираются вонзить кинжал в сердце Даруджистана, лучшего времени и места невозможно придумать.
Барук с трудом подавил дрожь.
— Во-первых, будет нанята дополнительная охрана. Если имперские «когти» попытаются, как вы говорите, вонзить кинжал, маги Торруда им этого не позволят.
Алхимик помолчал, затем устало кивнул.
— Довольно споров, Рейк. Симталь согласится принять вас в качестве моего гостя. Вы обещаете мне, что не подведете с костюмом?
— Обещаю.
Барук подошел к окну. Небо над даруджистанскими крышами посветлело.
— Вот и начинается, — прошептал он. Тистеандий тоже подошел к окну.
— Что начинается?
— Наш новый год, — ответил алхимик. — Год Пяти Клыков умер. Рассвет знаменует рождение года Лунных Слез.
За внешне бесстрастным лицом Аномандера Рейка угадывалось напряжение, которое Барук сразу же почувствовал.
— Странное название, правда? И совпадение необычное, хотя я скептически отношусь к этим древним названиям. За тысячу лет многое изменилось. Наверное, тот, кто их нам подарил, вкладывал в них иной смысл.
— Я знаю, кто их вам подарил. Икарий. Это его названия: Пять Клыков, Лунные Слезы. Колесо времени, надо понимать, — тоже его подарок?
Баруку оставалось лишь удивленно таращить глаза. В голове алхимика теснились вопросы, но задать их тистеандию он не успел.
— Думаю, в будущем вы серьезнее отнесетесь ко всем дарам Икария. Тысяча лет — не такой уж большой срок, уважаемый алхимик. В последний раз Икарий был у меня совсем недавно — лет так восемьсот назад. Он явился вместе с неким Маппо из расы треллей, и с ними был Озрик… или Оззерк — кажется, поклоняющиеся ему так произносят его имя.
Рейк печально улыбнулся.
— Помню, мы с Озриком поспорили, и Бруд еле-еле нас растащил. Это был давнишний спор.
Миндалевидные глаза тистеандия сделались серыми. Он замолчал, погрузившись в воспоминания.
Роальд, как всегда, предварил свое появление вежливым стуком. Затем слуга вошел и поклонился.
— Господин Барук, Мамот проснулся и выглядит достаточно отдохнувшим. Ваш помощник Крюпп передал устное послание. Он просил также передать его искренние извинения, что не смог явиться сюда сам. Желаете выслушать послание?
— Да, — коротко ответил Барук.
Роальд снова поклонился.
— Угорь встретится с вами нынешним вечером, на празднестве в доме госпожи Симталь. Угорь находит ваше предложение об обмене сведениями и совместных действиях весьма волнующим. Это все.
Барук даже просиял.
— Замечательно.
— Прикажете привести сюда Мамота?
— Конечно, если он в силах идти.
— В силах. Сейчас приведу, — пообещал Роальд и ушел.
Алхимик повеселел и уже с улыбкой сказал Рейку:
— Как я и говорил вам, там соберутся все. В данном случае
Рейк молча смотрел на него, а улыбка алхимика становилась все шире.
— Надо же, сам Угорь туда пожалует. Загадочный даруджистанский шпион высочайшего уровня. Его называют «человеком без лица».
— Не забывайте, он будет в маске, — напомнил алхимику тистеандий.
— Если мои предположения верны, маска вряд ли поможет Угрю, — ответил Барук.
Дверь снова открылась. На пороге стоял отдохнувший и посвежевший Мамот. Кивнув Баруку, он сказал, не тратя время на прелюдии:
— Возвращение оказалось легче, чем я предполагал.
Увидев Аномандера Рейка, Мамот улыбнулся и поклонился.
— Приветствую вас, хозяин базальтовой крепости. Едва я узнал от Барука о союзе с вами, мне невыразимо захотелось взглянуть на вас.
Удивленный Рейк повернулся к алхимику, ожидая объяснений.
— Мамот тоже входит в тайный союз Торруда… Друг мой, мы очень тревожились, когда тебя пленила магия Древних.
— Да, я попал в ловушку, но ненадолго. Влияние Омтоза Феллака затронуло меня только краем. Спокойствие и рассудительность помогли мне и внутри чужого Пути, и двигающийся по нему меня даже не почуял.
— Сколько времени у нас есть? — спросил разом помрачневший Барук.
