Быстрый Бен улыбнулся.
– Идет.
Раллик смотрел, как в корчму входит могучего сложения человек. Его темная кожа выдавала в нем южанина, что само по себе не было необычно. Внимание Раллика привлекли ножны длинных кинжалов с рукоятями из рога, украшенные серебром, торчащие из-за узкого пояса.
Такое оружие могло быть откуда угодно, но только не с юга. К тому же орнамент на ножнах был весьма узнаваем и означал принадлежность к профессии убийц.
Человек вошел в комнату так, будто она принадлежала ему, и никто из тех, кого он раздвигал плечами, проходя, казалось, не стал бы его разубеждать. Он подошел к стойке и заказал эль.
Раллик изучал узор на своей кружке. Было ясно, что человек хочет, чтобы любой, подобный Раллику Ному, узнал в нем члена Гильдии убийц. Кто же приманка? Не ясно.
Оцелот, глава его клана, прекрасно знал, также как и все в Лиге, что империя вошла в город и ведет против них войну. Раллик был не совсем уверен. Человек у стойки мог оказаться и из Семи Городов, и из Каллоуса. Но у него был взгляд человека Малазанской империи. Коготь? Если так, зачем показываться? До сих пор враги не оставляли следов, не оставляли свидетелей, а уж тем более не демонстрировали себя. Подобное бесстыдство могло означать только смену тактики. Может, это вызвано призывом Воркейн уйти в подполье?
Набат бил в голове Раллика. Все это неверно.
Мурильо подсел поближе к нему.
– Что-то не так, приятель?
– Дела Гильдии, – ответил Раллик. – Хочешь промочить горло?
– Часто я отказывался? – ухмыльнулся Мурильо.
Бросив бесстрастный взгляд на бесчувственного Колла, сползающего со стула, убийца встал. Что он там нес о пяти драконах? Он направился к стойке. Пока он пробирался через толпу, задел локтем какого-то юнца. Тот задохнулся, захватал ртом воздух и исчез по направлению к кухне.
Раллик подошел, окликнул Скурва и сделал заказ. Хотя он не смотрел на южанина, он знал, что тот его заметил. Это было всего лишь ощущение, но из тех, что не обманывают. Он печально глядел, как Скурв несет ему пенящееся пиво. В конце концов, он сделает то, что просил Оцелот, хотя и подозревал, что тому понадобится что-то еще.
Он вернулся к столу и поболтал с Мурильо, усердно потчуя его пивом. Мурильо чувствовал, что Раллик начинает тяготиться его обществом. Он допил пиво и встал.
– Ладно, – произнес он. – Крупп куда-то улетучился, Крокус тоже. Колл опять потерян для мира. Спасибо, Раллик, за пиво. Пора мне поискать теплую постель. До завтра.
Раллик посидел еще минут пять, лишь раз бросив мимолетный взгляд на южанина. Потом он поднялся и побрел в сторону кухни. Два повара выпучили глаза, когда он вошел. Раллик не обратил на них внимания. Он подошел к двери, которая была приоткрыта, чтобы в кухню шел свежий воздух. В переулке было мокро, но дождь уже прошел. В тени здания напротив корчмы топталась знакомая фигура.
Раллик подошел к Оцелоту.
– Готово. Твой человек потягивает эль, большой, черный парень. Два кинжала, оба с клеймом. Он выглядит внушительно, и не из тех, с кем мне хотелось бы подраться. Он полностью твой, Оцелот.
Рябое лицо Оцелота перекосило.
– Он все еще там? Хорошо. Возвращайся. Сделай так, чтобы тебя заметили, точно заметили, Ном. Раллик скрестил руки.
– Меня и так уже заметили, – протянул он.
– Тебе следует вытащить его наружу, к лавке Тарлоу, – засопел Оцелот. – Приказ Воркейн, Ном. Когда будешь выходить, иди через парадную дверь. Чтобы не ошибиться, никаких уловок, все явно.
– Этот человек убийца, – буркнул Раллик. – Если все будет явно, он заподозрит ловушку.
– Ты сделаешь так, как хочет Воркейн, Ном. Теперь возвращайся!
Раллик посмотрел на командира, всем своим видом выражая отвращение перед таким планом, потом вернулся в кухню. Повара захихикали было над его возвращением, но только на секунду. Одного лишь взгляда на его лицо было довольно, чтобы весь юмор улетучился. Они вернулись к своей работе, будто услышав грозный окрик хозяина.
Раллик вошел в главную комнату и остановился, замерев.
– Проклятье, – забормотал он. Черный человек ушел. Что теперь? – К парадной двери, – сказал он, пробираясь через толпу.
В переулке, по одной стороне которого бежала высокая каменная стена, Крокус привалился к кирпичам купеческого дома, и не отрываясь, глядел на окно. Оно было на четвертом этаже, за стеной, а за закрытыми ставнями находилась та самая комната, которую он так хорошо помнил.
В окне горел свет почти все два часа, что Крокус стоял внизу, но минут пятнадцать назад он погас. Окоченевший и полный сомнений, Крокус плотнее запахнул плащ, спросив себя, что он здесь делает. Он уже не раз задавал себе этот вопрос, вся его решимость, казалось, высохла вместе с закончившимся дождем.
Что за темноволосая женщина была в корчме Феникса? Это она его так смутила? Кровь на ее кинжале говорила о том, что она без колебаний убьет его, чтобы сохранить свои тайны. Возможно, смущение объяснялось вращающейся монетой. Ничего нормального во всем произошедшем не было.
Что такого в его мечте познакомиться с дочерью д'Ар-ля? Ничего общего с женщиной-убийцей в баре нет в этом желании.
