понимала — Брэд не хотел видеть всего этого. Сестра положила руку на плечо Пейдж и слегка сжала. Она много раз видела такое, и всегда это было нелегко, особенно если под угрозой была жизнь ребенка.
— Алли, — прошептала Пейдж. — Милая… все хорошо… не бойся… я здесь, с тобой. — Алисон никогда не любила новые места, переезды, а теперь ей предстоит переселиться в одно из них, и Пейдж не могла последовать туда за ней, чтобы помочь привыкнуть. Но духом она всегда будет с дочерью, как и Алисон — с матерью.
— Миссис Кларк… — Это был доктор Хаммерман. Она и не слышала, как он вошел. — Мы теряем ее, — тихо добавил он.
— Я знаю. — Она жалобно улыбнулась, не замечая слез.
У доктора сердце разрывалось от ее вида.
— Мы сделали все, что могли. Но повреждения были слишком серьезны. Я надеялся, что девочка все- таки выживет… но, увы… мне жаль… — Он стоял чуть поодаль, чтобы не мешать ей, и следил за экранами мониторов.
Потом просмотрел несколько распечаток, проверил пульс и что-то сказал сестрам. Он видел — девочка не протянет и часа. Жаль мать. — Миссис Кларк, — наконец снова обратился он к ней. — Можем мы чем-то помочь? Может быть, пригласить священника?
— Все в порядке, — ответила она, вспоминая первый миг, когда ей дали на руки Алисон, маленький комочек с розовым личиком и прядью светлых волос над лобиком.
Несмотря на то что роды проходили трудно, Пейдж засмеялась и протянула к ней руки. Это воспоминание вызвало у нее улыбку, она повернулась к Алисон и начала снова, в тысячный раз, рассказывать ей об этом. Две сестры, утирая слезы, отошли в сторону.
Теперь рядом с ней был только хирург. Примерно через час он снова проверил данные мониторов — ничего не изменилось, состояние Алисон не улучшилось, но и не ухудшилось. Вопреки прогнозам, она черпала силы откуда-то изнутри и продолжала бороться.
Пейдж по-прежнему сидела рядом, тихо разговаривая с дочерью. В душе она уже разрешила Алисон уйти — раз уж ей не было суждено удержать ее. Она не имела на это права. Алисон была похожа на ангела, и Пейдж, без эмоций и сил, просто сидела рядом с ней.
— Я люблю тебя, моя дорогая. — Она повторяла это снова и снова, словно желая достучаться до Алисон, прежде чем та покинет этот мир. — Я люблю тебя, Алли… — В каком-то уголке души Пейдж осталась крохотная надежда, что вот сейчас Алисон встанет и скажет: «Мама, я тоже люблю тебя», но она знала, что этого не случится.
Доктор Хаммерман снова подошел к ним, проверил датчики на руках Алисон, посмотрел внимательно на приборы, проверил работу аппарата искусственного дыхания. Пейдж сидела в палате уже почти два часа и начала жалеть, что Брэд так и не приехал — ему тоже следовало бы попрощаться с Алисон. Когда доктор наклонился к ней и стал шептать что-то на ухо, она испуганно вздрогнула.
— Вы видите этот агрегат? — Он указал на один из экранов. Пейдж кивнула. — Пульс стал более наполненным и частым. Она заставила нас поволноваться… но теперь я могу предположить, что она возвращается к нам.
Пейдж вспоминала, как однажды Алисон упала в плавательный бассейн и чуть не утонула — когда Пейдж до нее добралась, больше всего на свете ей хотелось отшлепать ее. Теперь она смотрела на Алисон сквозь катящиеся слезы и жалела, что теперь она не может ни отшлепать дочь, ни накричать на нее.
— Вы уверены?
— Посмотрим.
Пейдж осталась рядом с кроватью, продолжая разговаривать с Алисон. Она рассказала ей о том случае с бассейном, когда ей было четыре или пять лет, а потом о другом случае, когда Алисон выехала на велосипеде на шоссе, забитое машинами. Пейдж тогда была беременна Энди.
Она рассказала ей и эту историю, повторяя, как она любит ее.
Когда солнце перевалило через вершины холмов, Алисон тихо вздохнула и спокойно уснула. Она словно совершила тяжелое путешествие и теперь вернулась домой — так она устала. Пейдж почти физически ощутила ее перемещение в новое пространство. Ей уже не казалось, что дочь покидает их: она вернулась на землю и решила не оставлять родных.
— На моей памяти немало подобных чудес, — сказал 1 доктор Хаммерман, улыбаясь, а сестры о чем-то шушукались рядом, наблюдая за этой сценой, — они были уверены, что девочка не дотянет до рассвета. — Эта юная леди ; отчаянно боролась за жизнь. Она еще не готова сдаться… и я, признаюсь, тоже.
— Спасибо, — сказала Пейдж, не в состоянии от прилива чувств сказать что-то еще. Она была уже готова к уходу Алисон, как ни грустно это было для всех них. Теперь Пейдж почти физически ощутила, как Алисон покинула госпиталь и затем снова вернулась. Целуя кончики пальцев дочери, она чувствовала, что теперь уже ее ничем не испугать. На них снизошла милость господня, и по дороге домой Пейдж снова и снова поражалась этому — словно бог простер над ними свою руку, и теперь ей казалось, : что они с Алисон навсегда защищены.
Ведя машину по озаряемому первыми лучами солнца городку, Пейдж была благодарна ему за все гораздо больше, чем когда-либо прежде, — за свое такое безоблачное и полное тогда счастье.
Глава 9
Весь этот день Пейдж не покидало ощущение, что ее жизнь кардинально изменилась. Никогда еще она не испытывала такой легкости и счастья. Почему — она не смогла бы объяснить, но ее больше не пугали никакие несчастья, она ощущала себя необычайно уверенной и была в ладу со всем окружающим.
Даже Брэд почувствовал это, когда она кормила их завтраком. Несмотря на бессонную ночь, Пейдж не выглядела ни усталой, ни раздраженной, наоборот, она удивительным образом посвежела и похорошела.
Брэд обрадовался тому, что Алисон удалось выкарабкаться этой ночью, что она выжила. Он был взволнован тем, что рассказала ему Пейдж. Брэд повез Энди в школу и сказал, что приедет ужинать. Когда они уехали, Пейдж позвонила матери и рассказала ей о событиях прошедшего дня. Мать снова предложила приехать, но Пейдж показалось, что она по-прежнему не понимает ситуации, но теперь это уже ее не волновало. Пообещав матери звонить и повесив трубку, она почувствовала себя почти счастливой. Никогда она еще не была так близка с дочерью, и теперь она чувствовала, что Алли выживет, что ее жизнь в руках господа. Она уже не ощущала необходимости как можно больше времени проводить в госпитале.
Пейдж приняла душ и провалилась в глубокий сон, проснувшись как раз вовремя, чтобы быстро заехать в госпиталь, прежде чем забрать из школы Энди. Алисон снова лежала в отделении интенсивной терапии, и Пейдж провела некоторое время около нее, чувствуя, что прошлой ночью они с дочерью совершили далекое путешествие.
— Привет, дочурка… я рада снова видеть тебя… — Ей казалось — нет, она знала, — что Алисон каким- то образом слышит и понимает ее, где бы они ни побывали прошлой ночью. — Я ужасно тебя люблю… ты меня обманула прошлой ночью — я навсегда прощалась с тобой, а ты вернулась. Я рада этому. — Она сердцем почувствовала, что Алли чуть заметно улыбнулась в ответ. Вообще ей казалось, что теперь она понимает Алисон без слов. — Ты нужна здесь, Алли… нужна нам всем… тебе нужно поспешить и скорее поправляться. Нам не хватает тебя. — Ей было легко сидеть и говорить с ней.
Когда Пейдж уже уходила, она столкнулась с Тригви, и тот отметил происшедшую в ней перемену: походка Пейдж стала легкой, волосы блестели, впервые за эти дни на ее лице сияла улыбка.
— Боже, что с вами произошло?
— Не знаю, Тригви. Поговорим обо всем позже.
— Как Алисон?
— Лучше. Или вернее — в том же состоянии. Вчера была еще одна операция, и после некоторого осложнения ночью они сказали, что положение стабилизировалось. Это уже кое-что. — Конечно, у нее было что рассказать, но не сейчас, в коридоре интенсивной терапии. — Кстати, Хлоя спит, я ее видела. Когда я пришла, она бодрствовала и очень жаловалась на боль, но это, наверное, хороший признак. Выглядит она лучше.
— Слава богу. Когда вы вернетесь сюда? — поинтересовался он.
Она покачала головой.
