На лице Елана появилось отвращение.
– Вы же занимаетесь грязной работой воров, и во имя чего? Представитель знати побелел как мел. Поднявшись на ноги и опираясь руками, чтобы не упасть в момент сильной качки, казначей медленно побрел по направлению к выходу. Салк Елан перевел взгляд на Калама.
– Ну что же, мой сопротивляющийся друг, что ты понял из нашего разговора с капитаном?
– Ничего, чем хотел бы поделиться с тобой, – проворчал убийца.
– Твои постоянные попытки избежать нашего общения стали напоминать детскую игру.
– Выбирай: либо так, либо никак. В противном случае мне придется тебя убить.
– Как нехорошо с твоей стороны. Калам. И это ты говоришь после такого количества добра с моей стороны…
– Не беспокойся, я отплачу свой долг, Салк Елан.
– Подобные слова ты можешь говорить в одиночестве. Однако я предлагаю тебе интеллигентный разговор, которого больше не найти на этом судне.
– Я обойдусь и без проявления симпатии к своей персоне, – произнес убийца, направляясь к выходу.
– Ты неправильно меня понял, Калам. Я вовсе не враг тебе. Наоборот, между нами очень много схожего.
Убийца замер у самого порога.
– Если ты ищешь дружбы между нами, Салк Елан, то прежде всего тебе следует сделать несколько шагов назад и хорошенько осмотреться, – произнеся эти слова, убийца вышел на палубу и направился вперед.
Очутившись на бревенчатом полу, убийца обнаружил себя в самом центре бешеной активности судовой команды. Люки быстро задраивались; матросы проводили последнюю проверку морских снастей. Время перевалило за десять склянок, а ночное небо было сплошь покрыто облаками, через которые не пробивался свет ни одной звезды.
Капитан медленно доковылял до Калама.
– Что я вам говорил? Зеркало потеряло свой блеск!
Послышались завывания ветра. У Калама сложилось впечатление, будто воздух пытался вырваться на свободу, однако какая-то сила яростно ему сопротивлялась.
– Южный, – засмеялся капитан, похлопав Калама по плечу. – Скоро мы повернем прямо на своих охотников. Пираты сгрудились на полубаке – посмотри, мы же легко перережем им всем глотки. Худ бы побрал этих самодовольных тварей; посмотрим, как широка будет их улыбка, когда к губам прикоснется сталь наших клинков, – капитан приблизился к лицу убийцы так, что последний ощутил его смрадное кислое дыхание. – Присматривай за своими кинжалами, парень, этой ночью придется хорошенько поработать. Да, именно так, – лицо капитана мгновенно переменилось, и он бросился прочь, начав раздавать команде новые приказания.
Убийца уставился ему вслед. «В конце концов, может, это и не паранойя. Этого парня действительно что-то серьезно тревожит».
Палуба резко наклонилась, когда они изменили курс практически на сто восемьдесят градусов. В то же самое время их настиг штормовой ветер, и «Тряпичная Пробка» на самых малых парусах рванула вперед, на север. Светильники разбились вдребезги, и судовая команда немного поутихла.
«Морская битва в самый разгар шторма. Капитан стоит на просмоленной, залитой водой палубе и наблюдает за тем, как его команда берет на абордаж пиратский корабль. Это не просто дерзко, это чертовки нагло».
Две большие человеческие фигуры появились за спиной, окружив Калама с обеих сторон. Убийца поморщился. Оба телохранителя казначея практически с первого дня пути потеряли боеспособность: их скосила морская болезнь. Они выглядели так, будто максимумом их возможностей являлось способность вывалить содержимое своих кишечников в ту же секунду на ботинки Калама. Однако громилы старались держать себя в руках; один из них даже грозно помахивал саблей.
– Наш предводитель желает говорить с тобой, – пробасил первый из них.
– Это очень плохо, – бросил убийца в ответ.
– Немедленно.
– Что же произойдет в ином случае? Вы убьете меня своим смрадным дыханием? А ваш предводитель будет говорить с трупом – да, это он, наверное, умеет.
– Предводитель отдал приказ…
– Если он действительно хочет говорить, то пускай придет сюда сам. В противном случае, как я уже сказал, это очень плохо закончится.
Парочка дикарей отошла в сторону.
Калам продолжил движение вперед и, миновав главную палубу, очутился на полубаке, где столпилось два отряда моряков. Убийце не раз приходилось выдерживать испытание шквалом за всю свою долгую жизнь: имперские кампании, галеры, транспортники, триремы, три океана и более полудюжины морей… Настоящий шторм по морским меркам оказался относительно спокойным. На лицах моряков было суровое выражение – они готовились к серьезному испытанию. Однако руки, несмотря на недостаток света, по старому обычаю заряжали арбалеты всего за несколько секунд.
Взгляд Калама шарил по ним в течение минуты, пока не наткнулся на лейтенанта-женщину.
– Мне нужно сказать вам пару слов, сэр…
