Шторм успокоился, и небо на востоке просветлело, начав отливать золотом. Как только задул попутный ветер, «Тряпичная Пробка» развернулась и взяла прежний курс. Судовая команда разбирала завалы на корме, и, несмотря на то что все дико устали, матросы работали с большим оптимизмом.
Казначей с единственным охранником стоял неподалеку от главной мачты, неотрывно наблюдая за вторым пиратским парусником. Последний уже настолько приблизился к правому борту, что на его палубе было возможно рассмотреть мелкие фигурки пиратов. Внимание телохранителя тем не менее периодически возвращалось на Салк Елана, который сидел, развалившись, на лесенке капитанского мостика. Никто из судовой команды не осмеливался пересечь пространство в десять шагов, разделяющее этих людей.
Калам решил начать атаку первым. Подойдя к казначею со спины, он произнес:
– Так вы решили взять командование кораблем на себя? Человек обернулся и резко кивнул. Во всех его чертах сквозила неуверенность.
– Я намереваюсь откупиться и таким образом очистить нам путь.
– Ага, и взять себя в долю. Сколько это составит – восемьдесят, девяносто процентов? Точно, они возьмут вас в виде заложника… – лицо казначея посерело, как мокрый мел.
– Это не ваша забота, – закричал он.
– Вы правы. Однако убийство капитана и его офицеров меня касается напрямую, поскольку от этого напрямую зависит благополучие нашего путешествия. Если вся судовая команда пока об этом не знает, то пришло самое время высказаться об этом.
– У нас есть моряки флота, которые обязаны заниматься проблемами безопасности. А все остальные – держитесь от меня подальше и останетесь живыми и невредимыми. Попытаетесь приблизиться – упадете замертво.
Калам внимательно посмотрел на приближающийся пиратский парусник.
– Какова же, интересно, их доля? А что, если пираты перережут вам глотку, не согласившись на сделку, и заберут с собой всю добычу?
Казначей улыбнулся.
– Не думаю, что дядя и кузены способны на это. А сейчас предлагаю вам покинуть палубу и ждать в своих каютах. А ну – живо!
Не обратив никакого внимания на визги этого представителя знати. Калам вышел в центр палубы и принялся искать взглядом моряков флота.
Столкновение с пиратами прошлого судна было коротким и яростным. Первый парусник буквально распался на части.
– Битва была больше похожа на резню, – пробормотала лейтенант, когда Калам присел перед ней на корточки. Пара ее взводов занимались тем, что по колени в воде пытались унять течь в передней бреши, заткнув ее какими-то лохмотьями. – У нас нет ни одной царапины.
– Сейчас вы хотите отдыха? – тихо спросил Калам. Лейтенант пожала плечами.
– Не знаю. Это зависит от задач, капрал. Что мы должны сделать?
– Казначей отдаст приказ оставаться в трюме. После этого пираты вас обезоружат…
– А затем перережут глотки и выбросят за борт. Точно, согласно имперскому приказу о государственной измене.
– Этот человек ворует у воров – я понял твою точку зрения, – Калам поднялся на ноги. – Я переговорю с командой и вернусь, лейтенант.
– Но почему бы ни взять казначея с телохранителем прямо сейчас, Калам?
Глаза убийцы сузились.
– Необходимо следовать определенным правилам, лейтенант. Оставь убийство для тех, чьи души уже окрашены в черный цвет.
Женщина сжала губы, помедлила, а затем коротко кивнула.
Калам наткнулся на матроса, с которым ему довелось разговаривать при загрузке трюмов на пирсе Арена. Тот с озабоченным видом сматывал на корме огромные витки канатов.
– Слышал, что вы спасли капитана, – произнес он.
– Он жив, однако находится в крайне тяжелом состоянии.
– Знаю, поэтому кок сейчас караулит у двери, сэр. Наш Ви очень умный – спросите здесь любого. Кроме того, он так хорошо бреет… Я видел голову одного счастливчика, которого побрил Ви, – она была похожа на грудь девственницы.
– Кто сейчас взял на себя обязанности офицеров?
– Если вы имеете в виду поддержание порядка и распределение обязанностей, это я, сэр. Однако наш новый командир не очень заинтересован в этом. Знаете, его фехтовальщик рассказал мне, что мы начнем по-настоящему работать, как только волнение немного поутихнет.
– Чтобы переносить груз. Мужчина кивнул.
– А что потом?
– Ну, если командир верен своему слову, то он отпустит нас на все четыре стороны.
– И с какой бы стати ему быть таким добрым, а?
– Знаете… я думал об этом самостоятельно и решил, что за пиратами нужен будет очень острый глаз. Мы проворонили своего капитана, и это очень расстроило парней.
