– А я на углу Пятой авеню и Одиннадцатой улицы.
– Поздравляю. А теперь отвези меня домой или остановись, и я пойду пешком.
Хилари не шутила; он притормозил и, не дав ей сказать следующую фразу, поцеловал.
– К вам или ко мне, мадам продюсер? Или совершим нечто, действительно безумное и направимся в отель «Плаза»?
Рассмеявшись нахальству Билла, Хилари потребовала отвезти себя домой, но уже не удивилась, когда по пути он остановился угостить ее ужином. Они ели гамбургеры в одной из его любимых закусочных, и Хилари была удивлена, обнаружив за внешностью плейбоя и атлета недюжинный интеллект.
– Итак, загадочная женщина, что же скрывается за взглядом ваших зеленых глаз, напоминающих изумруды?
– Честолюбие.
С ним первым она была столь откровенна, но почему-то думала, что он это поймет.
– Я этого когда-то тоже попробовал. Опасная штука – привыкаешь, как к наркотику.
– Я знаю.
Но это была единственная движущая сила, которая помогала ей взбираться на вершину, где никто уже не мог бы к ней подобраться. Не поднявшись туда, Хилари не могла чувствовать себя в безопасности. Однако этого она не стала ему объяснять.
– С этим ничего не может сравниться, правда, Билл? Тебе жаль было бросать футбол?
– Вообще-то да. Это классная игра, но мне надоело ходить с перебитыми коленками и сломанным носом. Такое обращение нельзя терпеть всю жизнь.
Билл улыбнулся ей улыбкой, от которой таяло большинство женских сердец, заплатил по счету и эскортировал ее обратно в свой «Феррари».
Доставив Хилари к дому, он спокойно высадил ее и уехал, а она, войдя к себе в квартиру, почти пожалела, что Билл не предпринял хотя бы попытку покорить ее – она ожидала от него большего.
Спустя полчаса, когда Хилари уже переоделась в халат, зазвонил домофон.
– Кто там? – спросила она по переговорному устройству.
– Билл. Я забыл кое-что спросить у тебя по поводу завтрашней программы.
Хилари нахмурилась, а потом усмехнулась. Его слова звучали искренне, но с таким же успехом это могла быть уловка. Она посчитала более вероятным второй вариант и решила подержать его внизу, на снегу.
– А что именно?
– Что-что?
– Я спросила, что именно?
– Я тебя не слышу!
Он принялся отчаянно звонить. Хилари пыталась перекричать его по домофону, но потом сдалась и впустила в подъезд, рассчитывая быстро спровадить, если обнаружит обман.
Когда Билл поднялся, раскрасневшийся, улыбающийся, весь покрытый не прекращавшим падать снегом, она ждала его в дверях.
– У тебя что-то с домофоном!
Глядя на него, Хилари засомневалась в своей стойкости.
– Неужели? Как мило, что ты зашел. А о существовании телефонов вам что-нибудь известно, мистер Брок?
– Нет, неизвестно.
Без дальнейших церемоний он легко, словно тряпичную куклу, подхватил ее на руки, вошел в квартиру, ногой закрыв за собой дверь. Хилари расхохоталась – сцена была комичной, а сам он по-юношески очаровательным, но не настолько, чтобы ей захотелось заводить с ним роман.
– Где ваша спальня, мисс Уокер? – спросил он простодушно.
Билл напоминал школьника, задумавшего проказу, но в то же время был невероятно сексапилен.
– Там. А что?
– Сейчас увидите.
Он положил ее на кровать, зашел в ванную и через пять секунд вышел оттуда абсолютно голый. Хилари, вскочив, изумленно взирала на него. Он был самым нахальным из всех мужчин, каких она знала, и вместе с тем самым привлекательным.
Без лишних слов он сразу приступил к делу. Несмотря на первоначальное сопротивление, Хилари вскоре была побеждена его искусством любовника и тоже воспылала страстью. На то, чтобы овладеть ею, Биллу понадобилось совсем немного времени.
Потом он, едва дыша, лежал в ее объятиях; затем, улыбаясь, повернулся на спину. Хилари, потрясенная и растерянная, смотрела на него. Билл пробудил в ней ощущения, о существовании которых в себе она не подозревала.
Не успела она что-либо сказать, как Билл опять принялся за ласки. Хилари думала, что сойдет с ума, потому что это продолжалось снова и снова, до самого утра. Такого она никогда не испытывала и полагала, что никогда больше не испытает, но теперь по крайней мере она убедилась, что не все в ней безнадежно
