— Бывают времена, когда терпение Адъюнкта превосходит даже мое терпение. А это кое-что значит.
'Пенный Волк' подошел к причалу.
Немного дальше у того же причала заскребла по камням шлюпка. Канаты были быстро вдеты в каменные кольца; Лостара Ииль проследила за самым ловким из Клинков, что влез на стенке, от кольца к кольцу, таща за собой веревочный трап. Вскоре он оказался наверху, привязал трап к основным причальным кольцам.
Тене Баральта влез первым, неловко и медленно, используя только одну руку и ворча при каждом движении.
Чувствуя жжение в желудке, Лостара ползла за ним, готовясь подхватить, если он сорвется.
'Сплошной обман. Всё обман'.
Она оказалась наверху, помедлила, поправляя оружие и плащ.
— Капитан, — проскрежетал Баральта, — постройте людей. Ожидаем Адъюнкта.
Она увидела, что справа приближается отряд Имперской Стражи во главе с офицером, расталкивает кипящую толпу.
Тебе Баральта тоже заметил их: — Как я и подозревал, их слишком мало. Если толпа учует поживу…
Лостара повернулась лицом к Клинкам, сохраняя невозмутимость. В голове проносилось: 'Как скажете, Кулак. Только не надейтесь, что я верю хоть одному слову'.
В этот миг воздух прорезал густой рев, небо над гаванью озарилось сполохами.
Банашар прищурился, пытаясь рассмотреть толпу сквозь чад, и хмыкнул: — Его здесь нет. Фактически я его несколько дней не видел. Кажется. А ты как, старший сержант?
Бравый Зуб пожал плечами, что, наверное, послужило знаком для Ябеды.
Солдат оглянулся на молчаливого Гентура и сказал: — Так точно, старший сержант. Вначале мы его упустили, потом кое-что услышали, а сложив то и это… Понимаете?
Волосатый старик показал зубы: — О да, Ябеда. Поди прочь, пока я не приказал тебе дважды обежать гавань с полной бочкой за плечами.
— Он нам уже не начальник, так? — спросил Гентур.
Но Ябеда побледнел. — Вы в отставку никогда не уйдете, так, сэр?
— Объясни это приятелю. Не здесь. Советую переулок.
Солдаты поспешил уйти, перешептываясь, и сели за свой стол.
— Я всегда считал, — заметил Банашар, — что дурная репутация обычно бывает незаслуженной. 'Злодей' просто использует намеки и сомнения. К тому же я иногда верю в величие человеческого рода, рано или поздно умеющего добиться свободы. Но глядя на тебя, Бравый Зуб… любой оптимизм кажется самообманом.
— Точно. И что?
— Ничего.
Послышался шум на улице, множество голосов — но вскоре всё стихло. Каждый вечер так. Банды идиотов носятся, отыскивая жертву. Настроение в городе царит мрачное и злобное, и усугубляется с каждым пробитым звоном, хотя явных причин нет… Увы, теперь есть, напомнил себе Банашар.
Ну, это тоже не настоящая причина. Просто подходящая цель.
— Кто-то играется с ножиком, — сказал Бравый Зуб.
— Это имперский флот. Не вовремя, учитывая, что на борту виканы; да и другие иноземцы сейчас, по-моему, лишние.
— Ты мало выпил, Банашар. Что, заболел?
— Хуже. Принял решение. Началась осень. Ты можешь ощутить ее в ветре. Черви кишат на берегу. Это сезон Д'рек. Сегодня я буду говорить с Имперским Магом.
Старший сержант скривил губы: — Но ты же сказал: едва попробуешь, станешь покойником. Ты именно этого захотел?
— Я планирую оторваться в толпе от преследователей, — тихо проговорил Банашар, склонившись над столом. — Пойду по набережной, хотя бы до моста. Слышал, там стоит Городская Стража, отгоняет безмозглых дураков. Боги, они совсем тупые? На кораблях целая армия!
— Я же говорю, кто-то играется. Хорошо бы его повстречать. Воткнуть кулак в морду и посмотреть, как он выйдет через затылок. Способ грязный, но быстрый. Ублюдок заслужил худшего.
— Что ты собираешься делать?
— Неважно.
— Ну, — сказал бывший жрец более храбро, чем чувствовал себя на самом деле, — сегодня или никогда. Завтра приходи, поставлю кувшин 'Темного Малазского'…
— Да, вспомнил. У тебя деньжищ много — откуда это, а?
— Из храмовых сундуков, Бравый Зуб.
— Ты украл деньги из здешнего храма Д'рек?
— Здешнего? Точно. И из всех, которые посетил. Спрятал в такое дупло, что никто не узнает. Беда в том, что каждый раз, доставая краденое, я терзаюсь виной. Я трачу немного — в том, чтобы угоститься пивом, нет особого греха. Так я себя утешаю. Но вина остается.
— Так если тебя зарежут сегодня ночью…
Банашар ухмыльнулся, разведя руками: — Пшшш! Пропало. Всё. Навеки.
— Ловкий трюк.
— Ты хочешь, чтобы я тебе оставил?
— Худа ради, нет! Что мне делать с сундуками монеты?
— Сундуками? Дражайший старший сержант, скорее уж с комнатами. Ну, утром или увидимся — или нет. Было приятно познакомиться, Бравый Зуб.
— Да ладно. Завтра, говоришь?
Банашар кивнул, встал и начал пробираться к выходу.
Оставшись за столом в одиночестве, Бравый Зуб поднес кружку к губам и почти сомкнул веки. Тем, кто стоял хотя бы в двух шагах, они казались совсем сомкнутыми, так что тип, поспешно вскочивший и ужом скользнувший за Банашаром, не понял, что старший сержант впился в него своими глазками. Высоченный волосатый старик тремя глотками прикончил кружку, резко встал и пошатнулся, махнув рукой.
Он неуклюже подошел к Ябеде и Гентуру. Оба выглядели виноватыми и испуганными, точно обсуждали что-то нехорошее. Бравый Зуб склонился над столом. — Слушайте, недоумки, — прошептал он.
— Мы просто поджидаем Иноземца, — выпятил глаза Ябеда. — И все. Мы никогда…
— Тихо. Видите ту змею, что ползет наружу? Скорее!
— Он… ушел, — сказал, покосившись на дверь, Гентур. — Змея? Скорее уж…
— Вы правы. Его цель — не кто иной, как Банашар. Ну, вы готовы сегодня удивить Когтя? Соглашайтесь — и я стану думать о вас гораздо лучше.
Солдаты были уже на ногах.
Гентур сплюнул на ладони и потер их: — Я о такой ночи давно мечтаю. Идем, Яб, а то упустим.
— Идут к набережной, — сказал Бравый Зуб. — Там, севернее, начинаются Ступени, так?
Солдаты поспешили к задней двери. Они казались даже слишком старательными.
Старший сержант знал, что Ябеда крепче, чем кажется. Да и вряд ли Коготь думает, что его будут выслеживать. Все эти толпы… ну, не особенно трудно. 'Солдаты любят убивать ассасинов…'
Кто-то в углу низкого зала швырнул на стол кости.
Бравый Зуб чуть не подпрыгнул.
'Похоже, я размяк'.
Среди собиравшихся у гавани толп мелькало много хорошо вооруженных фигур, хотя пока что их
