гарантирована.
Паран сказал: — Вижу, вы методичны как всегда. Хотя сейчас на лице больше чувств. Глаза…
— Вы слишком долго были в пути, капитан.
— Может быть. И я уже не капитан. Дни службы окончились.
— Сожалеете?
Он пожал плечами: — Иногда. Я не был для них тем, кем хотел быть. Только в самом конце. — Он помедлил. — Было уже поздно.
— Может, это к лучшему. Меньше… забот.
— Удивительно, насколько ход мыслей Сжигателя отличается от моего. Воспоминания, перспективы. Я оказался в числе выживших…
— Выжившие. Они всегда есть.
— Хватка, Дергунчик, Дымка, Колотун, еще немногие. Собственники 'К'рул — бара' в Даруджистане.
— 'К'рул — бара'?
— Да, старого храма, некогда посвященного Старшему Богу. Разумеется, в нем 'нечисто'.
— Вы и не представляете, насколько.
— Сомневаюсь. Апсалар, я узнал многое о множестве вещей.
Послышался тяжелый удар в корпус судна: прибыл береговой патруль. Шлепанье канатов, скрип досок. Голоса.
— К'рул играл активную роль в борьбе против Паннион Домина. Но сейчас его присутствие меня беспокоит. Старшие Боги снова в игре…
— Да, вы уже говорили об этом. Они противостоят Увечному, и это можно лишь одобрить.
— Противостоят? — Он качал головой. — Иногда я убежден, а иногда… Причаливаем. Мне надо отдать распоряжения.
— Какие это?
— Лошади.
— Паран.
— Да?
— Вы возвысились?
Его глаза широко раскрылись: — Не знаю. Никакой разницы. Даже не уверен, что именно означает 'возвышение'.
— Это означает, что вас труднее убить.
— Почему?
— Вы вошли в силу, особой природы. Что ж, сила притягивает силу. Всегда. Не обычную, мирскую силу, но силы природы, потоки энергий. Вы начинаете видеть мир иначе, думать иначе. Окружающие замечают… Почти всегда это плохо. — Она вздохнула и внимательно вгляделась в него. — Может быть, не стоит предупреждать, но я скажу: берегитесь, Паран. Среди земель нашего мира есть две особо опасных…
— Это ваше знание или Котиллиона?
— Насчет одной — мое, насчет другой — его. Сейчас вы готовы вступить на одну из опасных земель. Семь Городов, Паран, нездоровое место, особенно для Властителя.
— Знаю. Могу ощутить… что там творится, с чем придется иметь дело.
— Если можете, заставьте сражаться за себя других.
Он прищурился: — Да, отсутствие веры налицо.
— Однажды я вас убила…
— Но тобой владел бог, сам Покровитель Ассасинов!
— Он играл по правилам. Но здесь так делают не все.
— Я уделю этому внимание в своих размышлениях. Спасибо.
— И помните — торгуйтесь с позиции силы или вообще не торгуйтесь.
Он странно ухмыльнулся и пошел на палубу.
Из угла раздался скребущий звук. Телораст и Кодл показались, стуча костяными ножками по полу.
— Он опасен, Неапсалар! Отдались! О, ты слишком много времени провела с ним!
— Не беспокойся за меня, Телораст.
— Беспокоиться? О да, мы беспокоимся! Так, Кодл?
— Бесконечно беспокоимся, Телораст. О чем это я? Мы совсем не беспокоимся.
— Владыка Фатида знает о вас все, в том числе и ваши беспокойства.
— Но он ничего тебе не сказал!
— Ты уверена?
— Конечно! — Птицеподобный скелетик качался и махал хвостом. — Подумай сама, Кодл! Если бы она знала, она нас раздавила бы! А не давит!
— Может быть, задумала предательство более хитрое! Об этом ты подумала? Нет, ты же не думаешь. Я должна думать за двоих.
— Ты не умеешь думать! Тебе и нечем!
Апсалар встала. — Сбросили трап. Пора идти.
— Спрячь нас под полой. Там же на улицах собаки!
Апсалар вложила кинжал в ножны. — Только не щекочите.
Кансу был ничем не примечательным, довольно неудобным портом; после высадки десанта с флота адмирала Нока четыре из шести пирсов и вовсе превратились в опасную груду обломков. Апсалар была довольна, что они с Параном быстро миновали россыпь убогих лачуг по сторонам ведущей в город дороги и увидели скопление также не очень красивых, но все-таки каменных зданий и рощи деревьев гилдинга. Между ними под присмотром ленивых пастухов бродили козы с горящими, словно у демонов, глазами. За городом начинались 'фароки' — сады, в которых выращивались деревья с серебристой корой, ценимой в изготовлении прочных канатов. Неровные ряды стволов словно растворялись в дымке; уныло качались под порывами ветра кроны.
Что-то было не так в этом городе: слишком маленькие толпы, приглушенные голоса. Самый разгар торгового сезона, а купеческих кораблей в гавани почти нет. Четыре судна стоят в отдалении от пирса; малазанские солдаты при воротах и вокруг причалов странно молчаливы и не склонны вступать в разговоры с гостями города. Паран тихо переговорил с торговцем лошадьми; Апсалар заметила, что из рук в руки перешла несообразно большая сумма.
Они молча доехали до перекрестка. — Паран, — сказала Апсалар, — вы не заметили здесь ничего необычного?
Он поморщился: — Не думаю, что нам нужно волноваться. Вами все же владел бог, а что до меня… короче, беспокоиться не нужно.
— О чем это вы?
— Чума. Неудивительно, учитывая, сколько в округе непогребенных трупов. Болезнь началась около недели тому назад под Эрлитаном. Идущие оттуда корабли не пускают в порт.
— Полиэль, — помолчав, сказала Апсалар.
— Да.
— И нам не хватает целителей, чтобы помешать ей.
— Купец рассказал, что чиновники обратились в храм Д'рек. Именно там обитают самые умелые целители. Они нашли внутри лишь множество трупов.
Ассасин бросила взгляд на Парана. — Я еду на юг, — продолжал тот, сражаясь со своим костлявым мерином.
'Да, ничего тут не скажешь. Воистину боги вступили в войну'. — А мы за запад, — сказала Апсалар. Ее уже беспокоило неудобное семиградское седло. Ни она, ни Котиллион никогда не блистали кавалерийскими талантами; но эта кобылка, по крайней мере, кажется смирной. Апсалар распахнула плащ, вытащив сначала Телораст, затем Кодл и сбросив их на землю. Ящерицы побежали впереди, размахивая
