обсуждать детали. Я с удовольствием помогу вашему отцу выпутаться из неприятной ситуации. А сейчас, фрейлейн, прошу меня извинить. Лейтенант Гильдебранд проводит вас в вашу комнату.
– Мою комнату? Значит, я не вернусь домой?
Ариана с трудом сдержала слезы. Фон Райнхардт непреклонно покачал головой и просиял своей фальшивой улыбкой:
– Увы, фрейлейн. Боюсь, нам придется предложить вам свое гостеприимство, по крайней мере до возвращения вашего отца. У вас будет весьма удобная комната.
– Понимаю.
– Да, пора бы уже понять. – Он мрачно воззрился на нее. – Когда я увижусь с вашим отцом (если эта встреча вообще произойдет), непременно скажу ему, что восхищен его дочерью. Замечательная девушка – очаровательная, умная, хладнокровная и превосходно воспитанная. Вы ни разу не заплакали, ни о чем меня не просили, не унижались. Наша маленькая беседа доставила мне истинное наслаждение.
«Маленькая беседа» продолжалась больше двух часов и была для Арианы жестокой психологической пыткой, поэтому при этих словах она едва сдержалась, чтобы не влепить офицеру пощечину.
Капитан нажал кнопку, намереваясь вызвать своего помощника. Однако пауза затягивалась, Гильдебранд все не появлялся. Тогда фон Райнхардт нажал на звонок еще раз.
– Очевидно, наш славный лейтенант чем-то занят. Придется подыскать вам другого провожатого.
Он произнес это таким тоном, словно Ариану должны были сопроводить в какой-нибудь номер «люкс», однако девушка прекрасно понимала, что ей уготована тюремная камера. Терпение капитана лопнуло – он раздраженно вскочил и, сверкая ярко начищенными сапогами, распахнул дверь. Было почти семь часов вечера. Гильдебранд, судя по всему, отправился ужинать. В приемной за письменным столом сидел еще один офицер – высокий мужчина с мрачным лицом и длинным шрамом через всю щеку.
– Фон Трипп, куда подевались все остальные?
– Ужинают. – Офицер взглянул на часы. – Уже поздно.
– Свиньи. Им бы только брюхо набить. Ну да ладно, ничего. Вы тоже сгодитесь. Кстати, вы-то почему не ужинаете?
Он недовольно уставился на обер-лейтенанта, который в ответ чуть скривил губы в холодной улыбке:
– Я сегодня на дежурстве, господин капитан.
Фон Райнхардт жестом показал на приоткрытую дверь своего кабинета:
– Я с ней закончил. Отведите ее вниз.
– Слушаюсь.
Фон Трипп вытянулся, щелкнул каблуками и вошел в кабинет.
– Встать! – негромко приказал он.
Ариана от неожиданности чуть не подпрыгнула.
– Что, простите?
Глаза капитана фон Райнхардта вспыхнули недобрым блеском.
– Обер-лейтенант приказал вам встать, фрейлейн. Извольте выполнять его распоряжения. Иначе у вас могут возникнуть неприятности…
Он красноречиво пощелкал хлыстиком по сапогу.
Ариана немедленно вскочила, охваченная паникой. Что они собираются с ней делать? Высокий блондин, столь бесцеремонно приказавший ей встать, имел довольно устрашающий вид, а больше всего ее напугал шрам. Офицер был похож на бесчувственный, жестокий автомат.
– Желаю приятно провести время, фрейлейн, – насмешливо сказал ей вслед капитан.
Ариана ничего ему не ответила. В приемной обер-лейтенант крепко взял ее за локоть.
– Идти рядом со мной, не прекословить. Я не вступаю в пререкания с арестованными, в особенности с женщинами. Не усложняйте задачу мне и себе.
После этого сурового предостережения Ариана старалась не отставать от офицера ни на шаг, хотя шел он очень быстро. Итак, все стало окончательно ясно: она арестована. Ни больше и ни меньше. Девушке стало страшно – сумеет ли отец выручить ее из беды?
Высокий офицер провел ее одним коридором, потом другим, затем они долго спускались по лестнице куда-то в подземелье. Навстречу дохнуло сыростью и холодом. Перед массивной стальной дверью обер- лейтенант остановился, открылось окошечко, оттуда выглянул охранник и внимательно оглядел их обоих. Дверь распахнулась и тут же с ужасающим лязгом захлопнулась, впустив арестованную и конвоира. Заскрежетали замки и засовы. Ступеньки лестницы снова вели куда-то вниз. Все это напоминало какое-то жуткое средневековое подземелье, и, когда Ариана увидела уготованную ей камеру, она поняла, что так оно и есть.
Фон Трипп подождал, пока охранница с унтерофицерскими погонами обыщет арестованную, а затем вошел вслед за Арианой в отведенную ей камеру. Из коридора доносились женские крики, рыдания, девушке даже показалось, что где-то плачет ребенок. Но лиц она не видела, ибо каждая камера находилась за стальной дверью с крошечным зарешеченным окошечком. Ариана и не представляла, что на свете могут существовать столь кошмарные места. Оказавшись в темном каменном мешке, она сжалась в комок. Ей неудержимо хотелось кричать, биться, выть от ужаса. В зарешеченное оконце проникали тусклые лучи света, и когда глаза Арианы привыкли к темноте, она увидела в углу большой белый таз, очевидно исполнявший здесь функцию туалета. Эта малозначительная деталь окончательно дала ей понять, что она действительно находится в тюрьме.
Задыхаясь от зловония, Ариана жалобно вскрикнула, потом опустилась на корточки в углу камеры, закрыла лицо руками и зарыдала.
Глава 15
Вальмар фон Готхард сошел с поезда в Базеле, осторожно огляделся по сторонам и вышел из города, направляясь к границе. Ему предстояло добраться пешком до Лераха, а там сесть на берлинский поезд. Все тело ныло от усталости; одежда его за минувшие сутки пришла в такое состояние, что ему больше не нужно было специально пачкаться, дабы выглядеть естественнее. Никому бы в голову не пришло, что этот оборванный старик управляет банком «Тильден», встречается с рейхсминистром финансов и является оплотом германской олигархии. По дороге брел запыленный бродяга, явно отшагавший пешком не один десяток миль. Вряд ли кто-нибудь поверил бы, что у этого оборванца бумажник, туго набитый купюрами.
Вальмар добрался до немецкой границы к полудню без каких-либо осложнений. Теперь предстояло самое трудное: пересечь пограничную полосу и миновать девять миль, отделявших его от Лераха. Всего шесть часов назад они с Герхардом благополучно проделали этот путь в обратном направлении. Дорога до Берлина тоже сулила немало опасностей. Времени на отдых не будет – придется немедленно пускаться с Арианой назад к швейцарской границе. Главное – доставить обоих детей в безопасное место, а там можно хоть замертво свалиться, это не будет иметь никакого значения. Пролезая через проход в колючей проволоке, сделанный им накануне, Вальмар чувствовал, что может свалиться замертво гораздо раньше. Все эти приключения ему уже не по возрасту. Но ради Арианы и Герхарда он пошел бы и не на такое. Ради своих детей фон Готхард не остановился бы ни перед какими тяготами.
Он огляделся по сторонам, прислушался. Короткий бросок, и Вальмар скрылся в небольшой рощице. Но на сей раз ему повезло меньше, чем ночью, – в кустах зазвучали чьи-то шаги. Фон Готхард попытался скрыться, но двое пограничников моментально настигли его.
– Куда это ты собрался, дедушка? В армию записываться?
Он попытался изобразить туповатую ухмылку, однако солдаты держали винтовки наготове.
– Я спрашиваю, куда собрался? – повторил один из них.
Изображая местный акцент, Вальмар ответил:
– В Лерах.
– Зачем?
– Сестра у меня там.
Сердце колотилось как бешеное.
– Вот как? Славно, славно.
Солдат ткнул дулом Вальмару в грудь, а второй начал шарить по его карманам. Покончив с карманами,
