углу.
Мелькнули цветные пятна и искры, изображение стало четким, и Шульгин увидел словно бы кадры из импортного боевика, цветные, сочные, необыкновенно объемные. А на них… На первом плане в белой ветровке Новиков, заложивший руки за спину, кривящий губы в недоброй усмешке. Очень, оказывается, киногеничный… Позади – он сам стоит, облокотившись о бак мотоцикла. Та самая сцена в московском тупике, когда они оставили в дураках пришедших за Ириной агентов.
Сильвия остановила изображение, прибавила контраста и с увеличением показала лицо Шульгина. Спорить с таким доказательством было трудно. Хотя…
– Ну и что? – изобразил он недоумение. – Определенное сходство есть, и не более. Этот человек, по- моему, несколько моложе, да и на мотоциклах я не езжу. Не говоря о том, что такого рода оперативная съемка вообще не документ…
– Судебную процедуру никто с вами соблюдать не собирается, – отрезал толстяк. – Мы и так слишком долго проявляем непозволительную сдержанность. Если бы в данный момент, – он ткнул пальцем в экран, – агенты действовали по инструкции, мы избежали бы многих неприятностей. А если вам потребуется абсолютное доказательство, то через полчаса компьютер подтвердит вашу полную идентичность с этим… персонажем.
– Пожалуй, это было бы нелишним, – врастяжку, с усмешечкой ответил Сашка. Сама его усмешка, уж такая не английская, могла быть достаточным доказательством. Только… «Они ведь сами еще не знают точно, я это или нет», – сообразил Шульгин. Отчего продолжил с напором: – Нелишним… Потому что кто ж его знает… Бывают очень странные совпадения. Известны случаи, когда даже расстреливали по ошибке. У Жюля Верна в одном романе преступники-близнецы действуют. Один грабил, другой алиби обеспечивал. А еще артисты загримированные. Да и кстати, раз вы меня как-то с данным человеком ассоциируете, какой именно криминал ему вменен? Интересно было бы знать, а то, может, мне выгоднее его дело на себя принять, чем при своем оставаться? Так уж будьте любезны… И еще вот что мне в голову пришло – где и когда изображенное здесь происходило? Уверен, что представлю вам полное алиби, поскольку знаю, что снят не я…
Он валял дурака, надеясь вывести противника из равновесия, чтобы в дальнейшем как-то это использовать, но на самом деле понимал, что раз его опознали, то речь пойдет об Ирине, о Валгалле, обо всех неприятностях, что они успели агграм причинить, если, конечно, проигрыш галактической войны можно назвать «неприятностью».
И тут же до него дошла наконец простая мысль. Удивительно, что только сейчас. С момента съемки в Москве прошло меньше недели, а последний бой на базе аггров состоялся, может быть, только вчера, и, оставаясь здесь, знает ли вообще Сильвия со своими приспешниками, что там случилось? После взрыва информационной бомбы аггры исчезли из текущей реальности, никаких сигналов от них прийти сюда не могло в принципе. Значит, для Сильвии тот мелкий, почти забытый эпизод – событие совсем свежее, охота на Ирину все еще в разгаре!
Чудны дела твои, господи… Ну ладно, пусть спрашивают. Еще кое-какие доводы в запасе у него есть. Ультима рацио реи…[1]
Однако спросили его совсем не о том, о чем он думал (Шульгин ведь не знал о дипломатической встрече Антона и Сильвии).
Сильвия прокрутила запись немного вперед, прибавила звук, и в комнате отчетливо прозвучали слова Новикова: «У нас есть свои интересы в этом мире, у вас тоже, вот и подумаем вместе».
– Вот что нас интересует. В каком смысле произнесена последняя фраза? Означает ли она вашу связь с так называемыми форзейлями или следует считать вас представителями некой третьей силы? И если да, то какой именно?
Шульгин с трудом удержался, чтобы не выдать своего изумления и даже, пожалуй, восхищения. Надо же, как четко тогда Андрей выдал!
До сих пор понять не могут и вообразили, что они с Андреем еще каких-то третьих пришельцев изображают. Здесь можно еще ого-го как попридуриваться!
Он ведь ни сном ни духом не ведал о «Ставангерском пакте» форзейля и аггрианки, о том, что Сильвия передала куда следует наводку Антона, где искать обидчиков, и что других контактов со своим руководством она больше не имела. Но зато понял, что сейчас Сильвия считает, будто зверь пришел на ловца, что, сделав свое дело в Москве, таинственные соперники прибыли и в Лондон. По ее душу…
Зато сообразить, как следует вести себя в таком варианте, Шульгин явно не успевал. И решил пока продолжать по-старому. А там видно будет. Но Антон!.. Какая же, в самом деле, сволочь! Как же он такого- то не предусмотрел? Если бы Шульгин знал, что форзейль действительно упустил из виду наличие на заднем плане неизвестной ему видеозаписи Сашкиной личности, он повторил бы вслед за Талейраном: «Это хуже, чем преступление, это ошибка!»
– Ничем не могу помочь. Прежде всего я не понял, что сказал человек в шлеме. Какой-то славянский язык, по-моему? Соответственно туманным для меня остается и смысл вашего вопроса. Переведите, если не затруднит…
– Жаль, искренне жаль. Проще было принять мое предложение. К взаимной пользе. Не исключено, что у нас нашлись бы очень перспективные точки соприкосновения. Значит, поступим так. Раз вы не кто иной, как офицер новозеландской разведки Ричард Мэллони, настаиваете на данной версии, не можете привести никаких доводов, позволяющих считать вас лицом экстерриториальным или пользующимся иными правовыми льготами, мы решили дать вам время подумать. Через какой-то срок мы встретимся и продолжим беседу. Думаю, у вас не будет оснований жаловаться на плохое обращение. Если вам покажется, что время нашей разлуки несколько затянулось, не огорчайтесь. Постарайтесь скоротать его с пользой…
Тут Шульгина подвела семантика. Он понял последнюю фразу слишком буквально. И обрадовался. Именно этого он и хотел. Если ему дадут на размышление хотя бы полсуток, а лучше сутки, он обязательно что-нибудь придумает. А то ведь от Антонова плана одни лохмотья остались. И в крайнем случае, когда истечет положенное время, Антон его обязательно выдернет, остаться здесь хронофизика не позволит. Хотя… Шульгин испытал легкое беспокойство – сможет ли Антон здесь его найти или при закрытии «прямого канала» его ждет… Аннигиляция, к примеру?
Его отвели в прежнюю комнату и оставили одного. По пути он постарался запомнить в деталях планировку той части дома, где проходил. Вплоть до числа ступенек. Вдруг придется маневрировать в темноте. И прикинул, где и сколько может помещаться охранников и тайных постов. Пока что все выглядело не слишком серьезно.
Минута работы…
