после суточного знакомства с ним?
— Хотите сказать, они вас не слишком напугали?
Он только улыбнулся:
— Они все у вас очень милые, Мэри Энн.
Ну просто исключительной деликатности человек!
Воспользовавшись передышкой перед следующим этапом драмы, Мэри Энн опустилась на диван и глубоко вздохнула, расслабилась. Ей припомнился один эпизод из ее жизни, довольно горький эпизод. Был мужчина, который сделал ей предложение. Он тогда еще не был знаком ни с ее родителями, ни с бабушкой, ни с тетей. Потом она узнала о его неблаговидном поступке (какие-то махинации с родительскими деньгами) и порвала помолвку. И после этого случая все размышляла: неужели она способна привлечь только человека с ущербной психикой? Неужели мужчины каким-то чутьем угадывают, что она происходит из неблагополучной семьи? И дают ей только то, чего, по их мнению, она достойна?
— Он вчера по пути домой пел «Мою темницу»? — попробовала пошутить она.
Грэхем покачал головой и улыбнулся успокаивающе и сочувственно.
— А как вообще он там оказался? — спросила она.
— Я так понял из слов ваших родных, что он ушел вроде бы прогуляться и не вернулся, и все догадались, что он отправился в какой-то бар.
За окном послышался звук подъезжающего автомобиля. Мэри Энн вскочила и, выглянув в окно, увидела задние огни седана, который припарковывался у крыльца.
— Это, наверное, Камерон и тетя Луиза!
Камерон обижается на нее! А Мэри Энн досадовала на кузину за то, что она втянула ее в историю с приворотным зельем. Она на несколько шагов опередила Люсиль у дверей, сама впустила гостей в прихожую, помогла тете снять пальто. Камерон помахала свернутым в трубочку журналом.
— Подарок тебе, Мэри Энн. От Пола. Он говорит, что посоветует матери использовать это для рекламы.
Мэри Энн прижала палец к губам и беззвучно проговорила:
— Тише!
Камерон недоверчиво заглянула в гостиную и, увидев Грэхема, помахала ему рукой. Мэри Энн охватило зловещее предчувствие. Камерон сунула журнал ей в руки:
— Вот, возьми.
Это был еженедельный развлекательный журнал «Улёт».
— Что это за название? — спросила Мэри Энн.
— «Улёт»? Потому что он хорош во всех отношениях — именно это имеется в виду. Я загнула страницу. Грэхему тоже можно посмотреть.
Мэри Энн открыла журнал и увидела фото, которое сделал стажер «Логан стандарт», когда они с Грэхемом возвращались из ресторана по вечерней улице. Ее бросило в жар. Грэхем выглядел на снимке красивым, словно кинозвезда. Зато ее бедра заслуживали надписи: «Для широкого диапазона нагрузок». Но хуже всего была подпись: «Доктор Грэхем Корбет на свидании с дочерью Джона Клайва Дрю Мэри Энн».
У Мэри Энн подогнулись колени. Камерон выхватила у нее журнал и вошла с ним в гостиную. Мэри Энн охватило такое чувство, будто ее сфотографировали идущей по улице в одной ночной рубашке. Наверное, ее реакцию можно было назвать неразумной, но в памяти всплыли скандальные фотографии отца в таблоидах из времен ее детства.
Мэри Энн вошла в гостиную следом за Камерон, подошла к буфету и налила себе вина.
— Вы необычайно фотогеничны, Мэри Энн, — сказал Грэхем.
— Хотите вина? — спросила она безо всякого энтузиазма.
— С удовольствием.
Люсиль, заглянув в гостиную, сообщила, что «чайник сейчас закипит», и предложила слегка перекусить.
— Каролина, наверное, вышла покурить? — догадалась Луиза.
— И прогулять Парис вместе с родителями. — Мэри Энн тревожно взглянула на Камерон, которая с раздраженным видом кружила по комнате.
Вскоре между Грэхемом и Луизой завязалась беседа о книгах матери Грэхема и продолжалась до тех пор, пока остальные не вернулись с прогулки.
— Каролина, ты, наверное, и не знаешь, что Эвелин Корбет — это мать Грэхема! — окликнула Луиза сестру.
— Знаю. Я уже сказала ему, что «Обычай знойного Юга» — самый мой любимый ее роман! — с воодушевлением отозвалась та.
Мать Мэри Энн потрясенно раскрыла глаза.
— Это, наверное, что-то ужасное, — пробормотала она.
Луиза тоже вернулась к семейным ценностям:
— Да, наша мама такое бы читать не стала.
Мэри Энн подозревала, что тетя Каролина упомянула именно эту книгу только для того, чтобы шокировать сестер. Их смущение ее явно забавляло.
— В любом случае нужен большой талант, чтобы стать такой знаменитой и для многих любимой писательницей, — вставила Мэри Энн.
И мать тотчас ее поддержала:
— В своем роде да, разумеется.
— Грэхем тоже пишет книгу, — продолжала Мэри Энн, хотя только однажды слышала, как Грэхем упомянул об этом в ее присутствии — Джонатану. — Она, по-моему, будет в духе его шоу. Как помочь самому себе. И он действительно помогает массе людей, — добавила она, выразительно взглянув на мать. На этот раз она намекала на отца, который, повесив пальто на вешалку, как раз вошел в гостиную:
— Камерон Макалистер, собственной персоной! Правда, моя племянница — киска ничего себе?
Мэри Энн захотелось выбежать из дома и больше никогда сюда не возвращаться. А Джон Клайв помахал Луизе:
— А Скип где?
— У него сегодня совещание.
Отец наполнил себе рюмку.
— Грэхем, не присоединитесь?
— Спасибо, может быть, позже.
Камерон соскочила с дивана.
— Тетя Каролина, вы уже готовы распаковать подарок?
— Я к этому всегда готова, цыпленочек, — засмеялась тетя. — Не хочется только нарушать планы Люсиль.
— Сейчас я спрошу у нее, когда мы сядем за стол, — вскочила с места Мэри Энн. «На кухне можно будет сунуть голову в духовку!»
Она проскользнула через комнату на кухню и там перевела дыхание. Люсиль, увидев ее лицо, мягко произнесла:
— Мисс Мэри Энн, никакие чужие поступки не могут бросить на нас тень. Только мы сами на это способны.
Мэри Энн шагнула к негритянке и порывисто обняла ее. Они с Люсиль были почти одного роста. Мэри Энн была несказанно благодарна ей за это проявление здравого смысла в момент владевшего ею душевного смятения.
— Ваша тетя хочет, чтобы я поставила на стол вино. Она мне так сказала, — продолжала Люсиль.
Мэри Энн и сама это слышала: «Люсиль, я не допущу, чтобы поведение этого человека испортило мне день рождения. А его все равно никакими силами не оторвать от выпивки».
— Когда мы будет ужинать? — спросила она.
— Через пятнадцать минут, если никто не против.
