Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»

существование России в её нынешнем качестве, а главное — последствия, могущие наступить по её инициативе очень скоро. Если в одном из параллельных миров, как я уже говорил, она практически выведена из числа главных мировых игроков и тщетно пытается сохранить жалкие остатки прежней мощи и влияния, то в двух других, включая и этот, всё обстоит противоположным образом. Югороссия, существующая в двадцать пятом году, стремительно развивается, по своим военным и экономическим возможностям уступает только Соединённым Штатам. А если (что рано или поздно случится) присоединит к себе остальные территории, ныне управляемые большевиками, или просто объединится с РСФСР в «Евразийскую конфедерацию» под лозунгом «Одна страна — две системы», для Европы это станет катастрофой. Тамошняя «версальская» Германия, похоже, сделала ставку на идеи Бисмарка, и если оформится прочный русско-германский союз, наша «добрая старая Англия» превратится в ничтожный островок, населённый вырождающимися потомками титанов девятнадцатого века!

— Вы говорите странные и страшные вещи, сэр Арчибальд, — возмутился один из клубных «ультраконсерваторов».

— Да неужели? А разве сейчас, здесь, у вас, Великобритания по-прежнему «владычица морей», «мастерская мира», дирижёр «европейского концерта»? Вне рамок ТАОС мы что-нибудь можем предпринять в отношении своих бывших колоний и доминионов? Способны противостоять «Чёрному интернационалу», если он сочтёт нас очередной целью?

Оппонент промолчал. Молча ждали продолжения и остальные.

— В том и дело, джентльмены, что единственная реальность, где мы что-то можем и что-то значим, зажата между двумя другими, с совершенно проигрышным для нас раскладом. И я прислан сюда, чтобы проигрыш превратить в победу. Прошу вас усвоить: все параллельные миры сплетены воедино, взаимопроницаемы, населены во многом одними и теми же людьми, используют зачастую общую инфраструктуру. В этом самом кабинете в другом мире сейчас сидят почти те же самые люди и, возможно, говорят о том же самом, но с другой точки зрения. В случае необходимости мы можем рассчитывать на их помощь, так же как они — на нашу. Ведь это так естественно, так соответствует нашему национальному характеру: «Помоги себе сам, тогда и Бог тебе поможет».

Именно поэтому силами, способными в равной мере контролировать все известные реальности, сочтено необходимым осуществить массированное воздействие на стыке пространств и времён. Вычислено — именно сейчас эта реальность зависла в состоянии неустойчивого равновесия. Если Олегу Романову удастся его план узурпации власти и возрождения российского самодержавия в его, так сказать, «идеальной форме», начавшийся XXI век станет веком русской гегемонии. И Россия будет определять, как должен быть устроен мир, кого взять себе в союзники и клиенты, а кого — предоставить собственной участи. Я не хочу жить в таком мире. Вы, разумеется, тоже, поэтому должны полностью положиться на меня, вернее, на те силы, которые меня направляют.

В ответ на вопрос, что именно представляют собой означенные «силы» и каковы основания считать их дружественными и стремящимися к тем же, что и «Хантер-клуб», целям, Арчибальд сказал, что сущность их столь же непостижима, как и «божественное провидение». Достаточно того, что они обладают возможностью управлять законами природы и, пожалуй, определять мироустройство в пределах этой, конкретно взятой Вселенной.

Скептически настроенный мистер Пейн, до сих пор отчего-то не удостоенный даже рыцарского звания, притом что «сэром» не так давно стал даже популярный в кругах богемы певец-гомосексуалист (наверняка Оскар Уайльд от зависти и негодования перевернулся в гробу), своим вопросом попал в точку.

— Ни в коей мере не подвергая сомнению слова достопочтенного докладчика, я просто следую урокам известного большинству присутствующих Сократа. То есть ищу в словах собеседника логические неувязки, в которых не могу разобраться самостоятельно, и немедленно прошу меня просветить. Итак — имеются некие «силы», настолько могущественные, что в состоянии воскрешать мёртвых, творить миры и забавляться законами природы, как ребёнок кубиками. Так отчего бы им самим не отменить Россию как исторический парадокс, расселить нас на её территории, как не столь давно было сделано на американском континенте, и предоставить остальное естественному процессу эволюции? Для чего привлекать к столь грандиозной задаче совсем небольшую группу людей, весьма достойных, конечно, но далеко не всесильных!

Пейн произнёс эту тираду и сел с победительным видом.

— Я вас понимаю, — проникновенно ответил Арчибальд. — Но в том ведь и дело, что Господь Бог не установил на Земле даже после пришествия Спасителя тех порядков, которые вытекали бы из дарованных им Заповедей, постулатов Нагорной проповеди… Он, в неизречённой милости своей, предоставил людям право самим решать свои судьбы, лишь иногда тем или иным образом направляя и подсказывая…

— И карая, — с места добавил Пейн.

— Да, и карая. Причём последние две тысячи лет предпочитает делать это не собственноручно. Что касается «всесилия»… Человек, настолько всесильный, что в состоянии одним нажатием кнопки семикратно уничтожить планету со всем её населением (впрочем, это не из нашей истории, здесь, слава богу, до такого ещё не додумались), подчас затрачивает массу усилий, ухищрений и смекалки, чтобы вырастить в своём садике розу диковинного голубого оттенка. С прагматической точки зрения ему это совершенно не нужно, однако он посвящает своему увлечению всё свободное от руководства судьбами нации или целого мира время. Рыхлит землю, вносит удобрения, уничтожает тлей, отбраковывает неудачные образцы. Думаете, Господу нашему нечем больше заняться, кроме как определять меру наказания ничтожнейшему из грешников? Однако он это делает. По крайней мере — мы уверены, что он это делает. Вот сейчас он неожиданно пропустил в наш мир эти «силы», для которых у меня нет определения. Очевидно, это очередное проявление Божественного Провидения. Вы удовлетворены, мистер Пейн?

— Удовлетворён. Переходите к сути.

Суть оказалась достаточно простой по сравнению с очень затянувшимся предисловием. Здешнему составу «хантеров», с привлечением всех имеющихся возможностей, соратников и сотрудников в Англии, за её рубежами и в самой России, необходимо спланировать и провести операцию по физическому устранению Великого князя Олега. Одновременно с ней из одной или двух параллельных реальностей в эту будет переправлено достаточно специалистов, технических средств и боевых групп «добровольцев», чтобы организовать в Москве, Петрограде и любых других местах (если потребуется) масштабные беспорядки по типу февраля 1917 года. Власть возьмут «нужные люди» из Главной Исторической Последовательности (ему пришлось попутно объяснять метафизический смысл этого термина), знающие, как следует действовать для достижения безукоризненно просчитанного результата.

Россия немедленно будет дезинтегрирована на минимум пятьдесят безусловно независимых государственных образований с массой территориальных и политических претензий друг к другу. В идеале это обеспечит немедленное начало одной всеобщей гражданской и десятка межконфессиальных и этнических войн. И весь наступающий век именно британцам (как единственно понимающим смысл происходящего и держащим в руках рычаги силового и психологического управления) будет предоставлена возможность пользоваться плодами этой внезапной «геополитической катастрофы».

Идея как таковая вызвала горячее одобрение и энтузиазм собравшихся. Собственно, она ни в чем не расходилась с той, что со времён Ивана Грозного и королевы Елизаветы составляла суть и стержень британской политики, просто впервые после завершения Мировой войны была сформулирована с беспощадной определённостью. Полное уничтожение геополитического противника, и никаких политкорректных нюансов. Раньше приходилось жить, стиснув свои чувства в кулак, как на светском рауте в доме бесконечно ненавистного человека.

— Вы уверены, достопочтенный сэр, что предлагаемая вами операция пройдёт достаточно гладко и не потребуется прямой силовой акции, нашей и наших союзников? Всё же у России четырёхмиллионная, весьма боеспособная армия и мобилизационный потенциал под сорок миллионов.

— У царской России было под ружьём двенадцать миллионов к моменту революции, и это никак не помешало свержению Николая и развалу Империи, — с чувством превосходства ответил Арчибальд.

— Вы говорите о какой-то другой истории, — с места довольно запальчиво выкрикнул молодой (по клубным меркам) человек. — В нашей — несколько царских генералов смогли выделить из