понимаю: там где пришлось, ваши барышни геройски сражались, не хуже, чем вы со своей ротой, так это ведь крайний случай. Сейчас-то в чём необходимость? Солдаты в вашей России кончаются?
— Знаете, господин полковник, — ответил Уваров, соображая, как с ходу и в доступной форме ответить Басманову, — у нас минут пятнадцать точно есть, чтобы с глазу на глаз по-солдатски переговорить…
— Натурально, — согласился Михаил Фёдорович, — прямо вот здесь, за углом. Хорошее заведение. «Распивочно и на вынос».
Оказывается, эта формула сохранилась на протяжение более чем сотни лет в неизменности.
«На вынос» им было не нужно, а выпить по рюмочке для создания
Небольшой и уютный бар внутри угловой башенки, обеспечивающей почти круговой обзор по морю и части берега, был наверняка, как подумал Уваров, организован здесь ещё старинными турками, в ином, конечно, виде. Но место уж слишком удобное, пусть даже в виде кофейни для непьющих мусульман. И ошибся. «Автором проекта» был профессор Удолин, известная личность, с которой Уваров был немного знаком, в основном по слухам. Тот скопировал это заведение лично для себя, по памяти, после посещения «исходного Замка».
— Вы, Михаил Фёдорович, — спросил граф, согласившийся, что до общего обеда достаточно ограничиться бокалом хереса, расслабиться чуть-чуть, и разговор легче пойдёт, — отчего так присутствием моих «валькирий» удивились?
— «Валькирий»? — Басманов отпил маленький глоток и тут же потянулся за папиросой. — Неплохо. Сам придумал, или старшие подсказали?
Валерий почти и забыл, что Басманов входит в «старшую группу» «Братства». Как в Белой армии «первопоходником» был, так и здесь.
— Какая разница? По месту, и ладно. Главное — термин полностью соответствует их способностям и возможностям. Это — девушки «для боя». Хотя могут быть очень милыми и нежными с теми, кого не считают врагами. Не я их создал. Но они на нашей стороне, и я крайне этому рад… Они, в случае чего, даже там, под Берендеевкой, взводом не меньше, чем я ротой, а вы дивизией, сделать смогли бы.
Уваров почувствовал, что сказал кое-что лишнее и текстуально, и эмоционально.
Но та же система продолжала действовать. Если он уже хоть чуть прикоснулся к тайнам и принципам «Братства», отступать некуда. На что ему очень доходчиво, пусть и не впрямую, объяснил Вадим Петрович.
— Ты, разумеется, совершенно свободен, лично, политически и религиозно. Как любой член
— Не удивили, — спокойно ответил Басманов. — Мне капитан Ненадо докладывал, как эти красотки сражаться умеют. Без лишних мозгов, я бы так сказал. Если я чего недопонял, попробуйте ещё раз объяснить, для чего искать себе помощь и поддержку среди тех, кого обязаны защищать мы? Сильвия, конечно, Лариса, Ирина — совсем другое дело, — счёл нужным уточнить свою позицию полковник.
— Не совсем понимаю, что именно объяснять требуется, — сказал Уваров. — Я вправе предположить, что по своему положению и здесь, и в «Братстве» вы должны быть намного информированнее меня. Неужели вам ни Ляхов, ни кто-либо другой не сообщили цель и смысл операции? Я знаю намного меньше вашего, как кажется. Из полученного мною приказа следует — воевать здесь никто не собирается. Сил славных вооружённых сил Юга России должно хватить для обеспечения встречи моего «подзащитного» с кем-то из ваших должностных лиц. Мои девушки назначены сопровождать господина Катанова, создавать для окружающих нужное впечатление внешностью его секретарши. Лишь в случае крайней необходимости пресечь внезапное нападение террористов. Как ближайший для вас пример — если бы вместо австрийских жандармов эрцгерцога Фердинанда в Сараеве сопровождал я со своей группой, Гавриила Принципа и его друзей вычислили бы и шлёпнули, едва они из карманов пистолеты потянули. Мировая война не началась, и вы, господин полковник, наверное, до сих пор служили бы где-нибудь в Красном Селе штабс-капитаном. И до командира батареи едва ли возвысились…
— Понимаю, что вы хотите сказать. Удивитесь, но мне никаких разъяснений по поводу вашего отряда сделано не было. Говорили мы с Воронцовым относительно
Из сказанного полковником Уваров не слишком понял, при чём тут Южная Африка и дуггуры, но тоже пока решил
— Честно сказать, Валерий Павлович, — начал Басманов, — мне эта коллизия с переговорами вашего турка и наших купцов и интендантов если не полной чушью представляется, но где-то около того. Прежде всего не вижу смысла в самой этой
— Судя по словам Ляхова — пока вольноопределяющимся, даже не кандидатом, — ответил Валерий, — обрядов не проходил, клятв не давал.
— Не играет роли. Ты поимей в виду — здесь ранг и статус не от выслуги зависят, не от степени преданности, а исключительно от устройства мозгов. Обладаешь нужным набором
— И не обидно? — осторожно спросил Уваров. Он на себя примерил ту же ситуацию. Впрочем, кто сказал, что как раз у него этих самых
— Чего обижаться? — легко спросил полковник. — Ты «Ванькой-взводным» после десяти лет учёбы трубил, другой в то же время — на скрипочке в Большом театре пиликал. Он в пыльной оркестровой яме, ты с девушкой при парадном мундире в третьем ряду партера. Потом ты в окопах, и портянки неделю не перематывал, а он — опять же во фраке перед барским столом поигрывает. Кому чего, одним словом…
Басманов налил ещё по бокалу золотого терпкого вина.
— Есть у меня
