поднята, она не смотрела на своего мужа. За ее спиной прихожане церкви, уставшие ждать, начали перешептываться.
Когда появилась Ронвен, цепей на ее запястьях не было. На бледном лице появилась слабая улыбка.
– Ну вот и все. А теперь, может, перейдем к свадебному пиру? – страдальческим голосом произнес Джон де Лэйси.
Элейн отошла от мужа, приблизилась к Ронвен и поцеловала ее бледную щеку.
– Ты в порядке?
– Ты спасла мою жизнь, милая.
– Да. – С минуту Элейн молча смотрела на Ронвен.
Печать бесконечной тоски и нескрываемой боли лежала на усталом лице графини.
Брачное ложе было приготовлено в большой гостевой комнате замка. Только здесь Элейн впервые оказалась наедине с Робертом де Куинси. На пиру он много пил, и теперь его лицо пылало румянцем. Он не пожелал никуда уходить, пока Лунед и Неста снимали с Элейн платье, а Ронвен, плотно сжав губы, расчесывала ей волосы. Элейн осталась в сорочке; сверху она накинула бархатный халат. После этого она обернулась и взглянула на Роберта. Он был по-прежнему одет.
– Вы хотите, чтобы я позвала ваших слуг, сэр?
– Мне не нужны слуги, – улыбнулся он. – Ты можешь раздеть меня.
– Я? – Она удивленно взглянула на него.
– Да, ты, жена! Ты будешь мне прислугой, – надменно проговорил он. Он хорошо понял совет Стивена Сигрейва. Высокомерную жену нужно усмирить. И если при этом он сможет предаться своим любимым удовольствиям, то тем лучше. Начать можно прямо сейчас. Он развалился в тяжелом резном кресле и вытянул ноги перед собой.
– Для начала сними с меня обувь.
Элейн медлила, и его лицо потемнело от злости.
– Ты только что перед Богом поклялась подчиняться мне, женщина. Сними с меня обувь!
– Я вам не прислуга, – с жаром ответила она. Ее глаза гневно сверкали. Она прошла через комнату и распахнула дверь. – Позовите слугу сэра Роберта! – приказала она стражникам. Закрыв дверь, она вернулась к креслу, в котором сидел ее муж. – Сэр, вы хотя бы представляете, кто я такая?
Он откинул голову назад и громко рассмеялся.
– Да, ты моя жена.
– Я графиня Честер, сэр. И этот титул я сохраню до конца своих дней, раз вы не смогли дать мне другого.
Дверь открылась, и в комнату заглянул слуга.
– Вы посылали за мной, сэр Роберт?
– Нет. – Роберт откинулся на спинку кресла. – Я не посылал. Миледи, моя жена, сделала это за меня. Можешь идти, Эдвард. Ты больше не понадобишься мне сегодня вечером.
Он дождался, пока закроется дверь, а потом подошел к Элейн. Улыбаясь, он встал прямо напротив нее.
Она не видела, откуда пришел удар. Движение руки Роберта было таким быстрым, что она не успела увернуться. Это был сильный удар наотмашь. Роберт снова улыбнулся.
– Очень жаль. Весь замок увидит синяки и поймет, как скоро мне пришлось наказать свою молодую жену. – Он сложил руки на груди. Элейн с трудом удалось устоять на ногах. – Я прекрасно знаю, что женщина, которую ты вызвала после свадебной церемонии, – убийца. Сигрейв сказал мне, что, если вдруг возникнут сложности, например, ты откажешься мне подчиняться, я могу в ту же секунду отдать ее прямо в руки палачу.
Элейн вздрогнула, самодовольная улыбка озарила лицо Роберта.
– Моя обувь, мадам! – снова скомандовал он.
Он не потрудился даже сесть в кресло. Почти ослепшая от ярости Элейн была вынуждена опуститься на колени, чтобы снять с него туфли, а затем и чулки. Она приняла тяжелый плащ с его плеч и, подчиняясь приказу, повесила его на торчащий из стены деревянный крючок. Затем она ослабила тяжелый пояс, стягивающий его одежду, и повесила его рядом с плащом. Грудь Роберта была покрыта жесткими черными волосами, широкие плечи казались почти квадратными. Элейн сковал страх, когда муж оказался перед ней в одних льняных кальсонах. Затем медленно, с ленцой он поднял руку и распустил удерживающую их тесьму, позволив им легко соскользнуть на пол.
– А теперь ты, жена, – ухмыльнувшись, проговорил он, – сними, наконец, свою ужасную сорочку. Посмотрим, что досталось мне в результате этой сделки.
Элейн сжала кулаки, она старалась не смотреть на Роберта, представшего перед ней в столь вызывающем виде. Над комнатой повисла абсолютная тишина, потом он рассмеялся.
– Может, мне позвать своего слугу, чтобы он раздел вас, леди Честер?
Элейн зажмурилась и сглотнула. Каким-то образом ей удалось совладать с непослушными руками и заставить их развязать ленты, чтобы сбросить халат. Затем почти дерзким движением она обнажила шею и позволила своей сорочке соскользнуть с плеч. Она не смотрела на Роберта, только чувствовала, как его руки блуждали по ее телу; она была совершенно холодна. Позволив ему подвести себя к постели, она опустилась на покрывало, когда он приказал ей. Она не сопротивлялась, когда он овладел ею, будто ее собственное тело уже не принадлежало ей.
Было больно. Было очень больно, и она закрыла глаза, отвернулась, уткнулась в подушку, чтобы он не видел ее лица и не заметил слез. Скоро все было кончено, он отступил. Удивительно, но в душе Элейн осталось странное чувство нетронутости, как будто ничего не произошло, как будто он даже не прикасался к ней. Теперь она знала: с ее телом Роберт может делать все, что угодно, но он никогда не завладеет ею самой.
Наконец он уснул, неуклюже развалившись на постели. Оглушительный храп разносился по комнате. Элейн выползла из-под покрывала, накинула сорочку и прошла через комнату к камину. До сих пор она не проронила ни звука.
Огонь почти потух, пепел белел в темноте, и все еще тлеющее пламя чернело и дымилось, отдавая последнее тепло. Элейн устало склонилась над кучей дров, выбрала несколько поленьев и подбросила их в темное жерло камина. Несколько минут ничего не происходило, только тихий треск нарушал тишину, но потом огонь начал оживать.
Всадник гнал свою лошадь галопом; он летел прямо к Элейн. Одна его рука крепко сжимала поводья, вторую он протягивал ей. Она слышала, как он звал ее по имени.
– Кто ты? – громко спросила она; слова разорвали тишину комнаты, но Элейн этого не заметила. Она наклонилась ближе к огню, волосы рассыпались по плечам.
Всадник стремительно приближался, она уже почти могла видеть его лицо. Он широко улыбался.
– Подожди меня! – кричал он. – Подожди меня, любовь моя!
Элейн могла слышать грохот копыт его лошади, видеть, как развевается на ветру попона. И тут она узнала его.
– Пресвятая Дева Мария! Что же ты тут делаешь? – Тяжелая рука опустилась на ее плечо. Она потеряла равновесие и чуть было не упала в камин. Муж, обнаженный, стоял за ее спиной. Его лицо, искаженное гневом, казалось белым в тусклом мерцании огня.
– С кем ты говорила? С кем? – закричал он. Элейн попыталась уклониться от удара, но он пнул ее ногой, и она поморщилась от боли. – Что ты делала?
Она подняла голову и взглянула на него сквозь плотную завесу спутанных волос. В его глазах бушевал гнев, но за его неистовой силой прятался страх.
– А ты как думаешь, что я делала? – Элейн рассмеялась. – Я смотрела в огонь, чтобы увидеть свое будущее. Я гадала. Видела, чем закончится мой брак.
Роберт нервно облизнул пересохшие губы.
– И что же ты видела? – Сам того не желая, спросил он.
– Я видела смерть, – медленно проговорила она. Роберт побледнел.
Но это не было правдой. На самом деле она видела Александра, короля Шотландии.
