еще крепче, внезапно пришел в себя. Он не мог себе этого позволить. — Дафна… мы не должны… — Встав на ноги, Сэм обнял ее, испытывая невероятное чувство вины перед Алекс. Но с этим нечеловеческим влечением к Дафне он ничего не мог поделать. — Я не могу. Я не имею права так осложнять твою жизнь… и поступать так со своей женой.
— Мне на это наплевать, — хриплым голосом ответила Дафна. — Я взрослая женщина и имею право сама принимать решения.
— Да при чем здесь это… Понимаешь, ты заслуживаешь большего. Я с ума схожу от желания, когда вижу тебя. И так было с самой первой встречи. Но тебе-то это что дает?
— Ничего хорошего.
— Я бы хотел дать тебе больше, но мне нечего давать. Не сейчас.
Еще не сейчас. А может быть, никогда.
— Для начала вполне хватит, — игриво сказала она. — Я многого не прошу.
— Ты имеешь право на большее. Ты заслуживаешь этого. — И с этими словами, не тратя времени на лишние разговоры, Сэм снова приник к ней губами. Казалось, прошли часы, прежде чем они поняли, что больше они не могут себя сдерживать.
— Ты знаешь, он поднимается, и с этим что-то надо делать, — сказал Сэм. Они оба рассмеялись, почувствовав его слишком очевидную эрекцию. Дафна стала нежно поглаживать его плоть через джинсы, и движение ее пальцев совершенно выбило Сэма из колеи.
— Я предлагаю что-нибудь вроде этого, — улыбнулась Дафна. Поцеловав его еще раз, она нагнулась к выпуклости между его обтянутыми голубой тканью бедрами и стала нежно пощипывать ее губами.
— Перестань, — неуверенно произнес Сэм, — не надо… О Господи… Дафна… Если ты не остановишься, я перейду к решительным действиям.
Она приводила его в неистовство, и ему это нравилось.
— Я очень на это надеюсь, — с озорной улыбкой сказала Дафна, вставая и наливая ему кофе.
— Как я могу? — спросил он, думая и о жене, и о дочери.
— Все бывает. Такова жизнь. Иногда она идет совсем не так, как мы планировали. На самом деле я не уверена, что вообще можно что-то спланировать. Моя жизнь по крайней мере никаким прогнозам не поддается.
— А я сейчас попал в поистине угрожающую ситуацию.
— Твоя жена — близкий тебе человек? — спросила Дафна.
Они старательно пили кофе, пытаясь забыть сладость соприкосновения тел.
— Я считал, что да. А теперь мне кажется, что я вообще не могу с ней разговаривать. Единственное, что существует, — это ее болезнь. Это стало предметом всех ее мыслей, интересов, разговоров. Мне трудно это выдержать.
— Я не могу ее осуждать. Но она тем не менее ждет от тебя очень многого, не так ли?
— Я считаю, что у меня есть перед ней определенные обязательства, — сказал Сэм, а потом поделился с ней своей самой большой тайной. — Моя мать умерла от рака, когда мне было четырнадцать лет. Я ненавидел ее за это. Я помню только то, что она была очень больна, постоянно говорила о своей болезни и без конца ложилась на операции. Всякий раз врачи ненадолго возвращали ее к жизни, пока в конце концов не доконали. И ее смерть убила моего отца. Мне казалось, что она хочет утянуть за собой в могилу всех нас. Если бы я ей позволил, она бы сделала это со мной. Но я не дал ей отравить меня так, как она отравила отца. Я отказался становиться частью ее трагедии. И теперь я чувствую то же самое в отношении Алекс. Понимаешь, я должен держаться от нее в стороне, чтобы сохранить свою жизнь.
Это было ужасное признание, но ему стало неизмеримо легче, когда он сделал его. Казалось, Дафна поняла, что он хочет сказать, в отличие от Алекс, которая была слишком поглощена собой, чтобы увидеть, в каком ужасном положении находится ее муж.
— Но ты же не можешь быть один? — спросила она хриплым голосом, сводившим его с ума.
— Я не знаю. Я должен попытаться. Но ты не облегчаешь мне мою задачу.
— Да уж, — сказала Дафна, снова сжимая в руке выпуклость под «молнией» джинсов и заставляя его закрыть глаза от удовольствия. — Я бы даже сказала, что я ее усложняю.
— И была бы совершенно права. — Сэм поцеловал ее, умирая от желания, но оставаясь твердым в своем намерении не заниматься с ней любовью. Он был в долгу перед Алекс. Не желая отдавать ей свою жизнь, он все же считал, что обязан сохранять ей верность. Ему просто не повезло, что их с Дафной пути столкнулись именно в этот момент. А может быть, это должно было случиться. Возможно, это была награда за то, что он потерял.
Они долго стояли в темной комнате. На улице уже совсем стемнело. Сэму казалось, что с того момента, когда он пришел сюда, прошло несколько дней. Когда он обнял Дафну в последний раз, его голос дрогнул от желания. Они положили кофейные чашки в раковину, Дафна помыла их, и они вернулись в кабинет.
— Ты останешься здесь? — спросил Сэм. Ему страшно не хотелось уезжать, но он знал, что должен сделать это. Ему надо было возвращаться домой, хотя он ничего не сделал — только потискал Дафну.
— Я возьму работу домой, — откликнулась она. Сэм проследовал в ее кабинет, чтобы помочь ей, и там тоже ее поцеловал.
Дафна мягко опустилась на стол, и Сэм едва справился с искушением овладеть ею прямо здесь. Он снова напомнил себе о том, что он женат. Леггинсы Дафны только усугубляли ситуацию — казалось, что на ней вообще ничего нет. Его пальцы ощущали каждый дюйм ее тела, словно она и не пыталась ничего скрыть от него. Постепенно Сэм обнажил ее грудь — столь прекрасную, что он чуть не заплакал. Соски ее округлых, безупречных грудей напряглись под его пальцами. Дафна умоляла его продолжать, но он лишь без устали целовал ее.
Только через полчаса она одернула свою рубашку, и они в конце концов вышли из кабинета. Было почти семь часов. Они сели в такси — Сэм сказал, что подбросит ее до дома, — и он почувствовал себя подростком, заигрывающим на заднем сиденье машины с хихикающей девицей.
— Тебе придется запирать кабинет, — предупредил он. — Я не уверен, что смогу взять себя в руки, когда в следующий раз тебя увижу.
Это было истинной правдой, но Дафне это, похоже, нравилось.
Он довез ее до Восточной 53-й улицы, где она снимала квартиру в старом доме. Дом принадлежал какой-то актрисе и был обставлен, по словам Дафны, довольно убогой мебелью.
— В гости зайдешь? — приглашающим тоном сказала она, выйдя из такси и стоя перед ним в своих вызывающих леггинсах.
Сэм покачал головой:
— Я не уверен, что буду хорошо себя вести.
— Я тоже не уверена в этом, — засмеялась Дафна. Но потом она нагнулась к нему, взяла за руку, и лицо ее посерьезнело. — Приходи сюда, когда захочешь. Даже если тебе просто не с кем поговорить. Я жду тебя, Сэм. И как бы дико это ни звучало… но я тебя люблю.
— Пожалуйста… не надо… я не могу… спасибо тебе.
Они обменялись нежным поцелуем. Помахав ему рукой, Дафна скрылась в подъезде. Сэм поймал себя на том, что запомнил ее адрес, хотя не должен был этого делать.
Домой он приехал в четверть восьмого. Нельзя было сказать, что Алекс встретила его с радостью. Но она ничего не сказала. Уже поняв, что Сэм избегает ее, она не стала обострять отношений; к счастью, она не знала, чем именно занимался ее супруг. Сэм испугался, что Алекс почувствует запах духов Дафны, и отправился мыть руки и менять свитер.
— Наверное, у тебя было много работы, — осторожно сказала она, уложив Аннабел. Кармен закончила мыть посуду и скрылась в комнате для гостей.
— Да.
— С таким режимом у тебя дела пойдут в гору. Раньше ты никогда не работал по субботам.
— Саймон привел массу новых клиентов. Он просто молодчина.
— Ты следишь за тем, как он работает? Его стиль может отличаться от твоего или от стиля Тома и Ларри. Ты же не хочешь, чтобы он тебя очаровал, а потом навредил твоему делу.
— Этого не произойдет. В Лондоне он заработал солидную репутацию инвестора и сделал большие деньги.
