Опустившись в свое кресло, он предоставил Полу возможность или стоять, или самому расчищать себе место на одном из других кресел, заваленных газетами и книгами.
Пол предпочел стоять.
– Я знаю, что она в Эдинбурге, – медленно произнес. он, – И явно связалась с тобой. Послушай, Форбс, я собираюсь кое-что сказать тебе; есть информация, которую мне придется тебе доверить. – Он помолчал, тщательно взвешивая каждое слово. – Клер – очень уязвимая женщина. Она находится или должна находиться под присмотром нескольких специалистов, среди них – врач и священник. – Он глянул на Нейла. – Я предпочел бы не говорить тебе об этом, но я вынужден.
Нейл пристально смотрел на него. Его лицо оставалось бесстрастным.
Пол нервно облизнул губы. Он подошел к замерзшему окну, пытаясь разглядеть сквозь него Кантон Хилл, потом снова обернулся к Нейлу. Здесь, на фоне окна, выражение его лица будет трудней разглядеть.
– Моя жена эмоционально нестабильна, Форбс, и была такой с самого детства. Сначала ее защищала семья, а когда я узнал об этом после женитьбы... – он сделал паузу, – ее защищал я. – Но это не совсем правда, внезапно с удавлением понял он. – Без меня, без помощи тех, кто ее понимает, она в опасности, как для себя, так и для окружающих. – Он снова сделал паузу. Нейл молчал. Тишина создавала напряженность, и Пол осознал, что нервно потирает щеку. В теплом пальто ему стало жарко. – Она шизофреничка: слышит потусторонние голоса и наблюдает разные видения, а несколько месяцев назад она начала заниматься оккультизмом, вследствие чего стала буквально одержимой.
Нейл медленно поднялся.
– Подонок, – сказал он. – Ты и вправду ждешь, что я в это поверю.
Пол усмехнулся.
– Поверишь, когда узнаешь ее получше. – Он направился к двери: – Запомни, что ты оторвал ее от друзей, семьи, врачей и необходимых ей лекарств, – зловеще заявил он. – Ты взвалил на себя очень большую ответственность, Форбс, Прости тебя Бог, если с ней что-нибудь случится.
Нейл долго не двигался после ухода Пола, просто смотрел на то место у окна, где совсем недавно стоял его посетитель. Потом подошел к телефону. Прошло несколько секунд, прежде чем она ответила.
– Клер? Думаю тебе лучше знать, что твой муж в Эдинбурге. Он только что нанес мне визит.
Последовало короткое молчание, затем сдавленный голос Клер спросил:
– Что он сказал?
– Несколько изысканных выражений по поводу твоего психического здоровья и того, что может случиться, если я откажусь сообщить, где ты. Тебе лучше не появляться сегодня рядом с офисом или моей квартирой, на случай, если он будет околачиваться вокруг. Он, похоже, не из тех людей, кто так просто смиряется с неудачами. Я заеду за тобой на ленч, и мы перекусим где-нибудь за городом, хорошо?
– Спасибо.
– С тобой все в порядке? Квартира удобная?
– Замечательная.
– Ты хорошо спала?
– О Боже! Что тебе сказал Пол?
Он внезапно услышал в ее голосе резкие, оборонительные ноты.
– О том, как ты спишь? – Нейл деланно рассмеялся. – Ничего, А чего ты испугалась?
Через пару часов он заехал за ней и отвез в Хьюз Инк. Клер выглядела очень бледной. Пока они ехали, он время от времени посматривал на нее. Сегодня она была одета в брюки и толстый свитер. Это как-то больше шло ей, придавая менее строгий вид.
– Твой приятель Зак благополучно вернулся в «Каледонию»?
Он заметил, что Клер напряглась.
– Наверное, Я вчера вечером пыталась ему дозвониться, но его там не оказалось. – Снова эта попытка оправдаться. – Он не знает, где я. Если он выйдет на связь, ты ему скажешь? – Голос ее упал. Руки на коленях сжались в кулаки.
– Он сказал, что пробудет здесь несколько дней, верно?
Клер кивнула.
– Зак хотел посмотреть Шотландию. Он никогда не был здесь раньше.
Они достигли Южного Куинсферри, и Нейл припарковал «лендровер» на стоянке. Воды Форта мерцали в рассеянном солнечном свете. Высоко над их головами по массивным фермам моста прогрохотал поезд. Клер вдруг отчаянно захотелось, чтобы Нейл прикоснулся к ней – все ее тело внезапно резко отозвалось на его присутствие.
– Зачем ты это делаешь? – спросила она, когда они шли вдоль берега, устремив взгляд на воду.
– Что конкретно? – Он отвернулся от залива и, прищурив глаза от солнца, посмотрел на нее.
– Ведешь меня на ленч. Проявляешь доброту.
Он улыбнулся.
– Тебе не кажется это естественным?
– Кэтлин говорила, что ты меня презираешь! – Ее взгляд по-прежнему не отрывался от дальнего берега.
