какое-то странное чувство. Что-то в этом мужчине было такое, от чего у нее перехватило дыхание. Его лицо было настолько близко от нее, что она могла почувствовать свежий запах мыла, исходивший от его кожи, и увидеть крохотные морщинки в уголках его глаз под тяжелыми черными бровями.
Она положила руку на горло, ощущая исходящую от Оскара силу, которой не могла противиться.
— Хорошо, мистер Дистес, — сказала она наконец. Я возьмусь за эту работу.
Оскар тепло улыбнулся и положил руку ей на плечо.
— Прекрасно. Теперь как насчет того, чтобы отпраздновать ваше решение? — Он подошел к буфету. — Что бы вы хотели? Вишневую наливку? Скотч?
— Вишневую наливку, если не возражаете, — сказала Линда дрожащим голосом и приблизилась к буфету, чтобы присоединиться к Оскару.
Он передал ей рюмку и произнес тост
— Хорошо, мисс Роусон… Линда, за счастливое и плодотворное сотрудничество.
Она сделала глоток вина и пристально посмотрела на него поверх своей рюмки.
— Надеюсь на это, — произнесла она с нервной улыбкой. — Но, как я вам уже сказала, если я буду работать с Энн, то должна быть свободной в своих действиях. И мне не должен мешать сильно любящий папа. Таким образом, постарайтесь не делать того, о чем мы договоримся.
— Да, конечно. — Он согласно кивнул головой. — Я могу это понять. Я доверяю вам. Правильно судить о людях — это часть моей работы, и я чувствую, что вы женщина с сильным характером и четко отличаете хорошее от плохого. И ценю это, — добавил Оскар и еще раз обезоруживающе улыбнулся. — Мне нравятся такие люди.
2
Неделю спустя Линда распаковывала вещи в своей новой спальне в доме Оскара Дистеса.
Это была замечательная комната — большая, светлая, с ванной, явно предназначенная для гостей и не рассчитанная на чей-то личный вкус, с крепкой дубовой мебелью. Однако во многом здесь чувствовалась женская рука — в портьерах на окнах, в покрывале на постели с изображениями бутонов роз и в оборке на лампе, стоящей на прикроватном столике, — рука погибшей Кэтрин Дистес.
Через большое окно можно было видеть кусок серого моря, грозного этим непогожим мартовским днем. Поверхность моря усеивали белые барашки. Был слышен даже грохот прибоя и то, как камни на берегу бьются друг о друга далеко внизу.
Линда обрадовалась, увидев недалеко от дома плавательный бассейн. И не только потому, что купание доставляли ей удовольствие. Когда погода станет теплей, плавание будет прекрасной терапией для Энн.
Линда только закончила раскладывать остаток своих вещей в выдвижном ящике гардероба, как услышала легкий стук в дверь. Она быстро взглянула на себя в зеркало, чтобы убедиться, что волосы закрывают шрамы на лбу, и только тогда повернулась к двери.
— Входите, — сказала она.
Дверь открылась, и на пороге показалась сестра Оскара.
— Хорошо ли вы устроились? — спросила Нэнси.
— О да. Я привезла с собой не очень много вещей.
— Отлично, если вы пойдете со мной, то я представлю вам миссис Эдисон — экономку Оскара. И после этого я уеду.
Линда с тревогой посмотрела на Нэнси.
— Но не сейчас! Я же только обосновалась здесь.
— О, моя дорогая, я тут уже слишком долго, — ответила Нэнси. — Если я не вернусь сейчас домой, к мужу, то могу найти, что у меня его уже нет. Не говоря уже о работе.
— Да, конечно, — сказала Линда с пониманием. — Но…
Нэнси взмахнула рукой.
— В любом случае я вам больше не понадоблюсь. Это уж точно. Иногда я думаю, что принесла Энн больше вреда, чем пользы. Так же как и брат, я слишком эмоциональна в общении с девочкой. У меня самой нет детей, поймите. Так что Энн очень дорога мне, особенно с тех пор, как ее мать умерла. Это такая трагедия, потерять мать в столь юном возрасте.
— Да, — ответила Линда приглушенно. Чувство вины за трагическую смерть Кэтрин часто посещало ее. Она не могла не ощущать себя причастной к этому инциденту.
— Что может быть ужасней для Энн и ее отца, — наконец добавила она слабым голосом.
Нэнси окинула ее пристальным взглядом.
— Да, они слишком часто об этом вспоминают, не так ли? Но жизнь ведь продолжается. — Она улыбнулась, и ее тон стал более мягким. — И я уверена, что вы поможете им обоим.
— Я попытаюсь, конечно, — ответила Линда. — Но это довольно трудный случай. Когда неделю назад я впервые встретилась с Энн, она ужасно испугалась меня. И я не смогла преодолеть этот барьер.
Нэнси секунду колебалась.
— Думаю, — сказала она медленно, — вы догадываетесь, что проблем с моим братом будет не меньше, чем с девочкой. Он волевой мужчина, умеет скрывать свои эмоции, но становится похожим на тигра, когда дело касается его ребенка.
— Да, я понимаю это, — ответила Линда спокойно, затем улыбнулась. — И уже приняла это в расчет. У меня есть опыт общения с подобными родителями.
В это время раздался легкий стук, и обе женщины увидели Оскара Дистеса, стоящего в дверях.
— Я прервал вас? — спросил он мягко.
— О, Оскар, — сказала Нэнси. — Ты здесь. А я хотела сейчас представить Линде миссис Эдисон.
— Я могу сделать это сам. Нет смысла затягивать церемонию прощания. Как воспримет Энн твой отъезд?
Нэнси виновато покраснела.
— Да, я действительно не упомянула ей, что собираюсь уехать. Только сказала, что нужна Элиоту.
Оскар взглянул на Линду.
— Что бы вы могли посоветовать нам как специалист?
Линда на секунду задумалась.
— Думаю, что лучше всего говорить ребенку как можно больше правды, — начала она медленно. — По крайней мере, никогда нельзя ему врать. — Она улыбнулась Нэнси. — Вы не делали этого. Но пока я работаю с девочкой, вероятно, было бы лучше, если бы она думала, что вы вернетесь.
— В таком случае, все хорошо, — с облегчением отметила Нэнси. — Тогда я поехала. Счастливо, Линда, и, если я понадоблюсь, пожалуйста, позвоните.
Она подошла к брату и поцеловала его в щеку.
— Прощай, Оскар. Позвони мне скорей и дай знать, как идут дела.
— Нэнси, — сказал Оскар, ласково обнимая ее. — Я, наверное, никогда не смогу в достаточной степени отблагодарить тебя за все. Мы бы не справились без тебя.
— О, глупости, — ответила Нэнси, краснея. — Я тоже люблю Энн, ты же знаешь.
— Да, — сказал Оскар тепло. — Знаю. А теперь позволь отнести твои вещи в машину.
Нэнси остановила его за руку.
— Я обо всем позабочусь сама. Оставайся здесь и помоги Линде устроиться.
Помахав на прощание рукой, она резко повернулась и большими шагами вышла из комнаты. Через мгновение послышался шум отъезжающего автомобиля, и после наступила тишина, периодически нарушаемая рокотом волн.
Внезапно испугавшись, что осталась в спальне наедине с Оскаром Дистесом, Линда повернулась к нему. Он все еще стоял в дверях и пристально смотрел на нее. Смущение было явно написано на его лице. Интересное лицо, подумала она про себя, с четко прорисованными линиями, высокими скулами,
