Глава 16
ЛЕТУЧИЙ ОТРЯД КОРОЛЕВЫ-МАТЕРИ
Улицы вокруг дворца были забиты народом. Ничто уже не сдерживало его ярость: бедняки и богачи вопили с таким неистовством, что караульные у городских застав на всякий случай заперли ворота. Лишь Богу ведомо, что могло произойти в тот день, если бы не внезапная перемена погоды: небо вдруг потемнело, засверкали молнии — и хлынувший дождь разогнал возбужденных людей по домам. Но две-три тысячи отчаянных фанатиков, не обращая внимания на ливень, по-прежнему кричали во все горло:
— Да здравствует месса! Да здравствует месса!
Гугеноты, собравшиеся в Лувре, не слишком волновались; слыша этот рев: ведь их пригласил к себе сам король Франции. Дворяне-протестанты даже не могли себе вообразить, что монарх способен пренебречь законами гостеприимства и разрешить, чтобы кто-то причинил зло людям, которых он принимал под своим кровом. Кроме того, гугеноты думали, что сумеют дать фанатикам достойный отпор, а если будет нужно, то и оградить от опасности государя. Многие протестанты понимали, что на них натравливает чернь герцог де Гиз. И если дело дойдет до того, что Гиз, окончательно лишившись рассудка, рискнет выступить против Карла IX, гугеноты поддержат законного государя и не позволят самозванцу захватить французский трон.
Но на улице гремели и другие призывы; к ним с довольной улыбкой прислушивалась королева. Выбрав удобный момент, она потянула короля Карла на балкон, заявив:
— Ваше Величество, поприветствуйте своих верных подданных; они мечтают увидеть вас.
Карл IX шагнул на балкон; заметив короля, чернь взвыла, и в этом вое Карл разобрал:
— Слава герцогу де Гизу! Слава нашему предводителю! Долой еретиков!..
— Вы понимаете, что происходит, сир? — негромко произнесла Екатерина, приблизившись к сыну. — Срочно нужно что-то предпринять — или Гиз воспользуется ситуацией.
Карл IX трясся от страха и гнева. Его глаза дико загорелись, он отпрянул от края балкона, поспешил в зал и сразу же увидел там Генриха де Гиза, который как раз в эту минуту мило разговаривал с адмиралом Колиньи. Карл вперил в собеседников сумасшедший взгляд и вдруг громко рассмеялся: от ужасного хохота его тело содрогалось, будто в жутких конвульсиях.
А Екатерина Медичи неторопливо пошла прочь. Она двигалась по залу с улыбкой на невозмутимом лице, и гости низко кланялись королеве-матери. Она была бледнее, чем всегда, и казалось, что по залу проплывает изваяние с головой и руками из слоновой кости. Она замедлила шаг возле одной из своих придворных дам, шепнула ей несколько слов и заскользила дальше. Затем королева отдала краткие распоряжения еще двум-трем девушкам. После этого Екатерина отправилась в свои апартаменты; за ней побежали четыре фрейлины, весь вечер неотступно следовавшие за королевой. Среди них была и Алиса де Люс.
Екатерина вошла в свой огромный роскошный кабинет. Жестом она пригласила туда и Алису. Королева опустилась в большое кресло, фрейлина подставила ей под ноги скамеечку с бархатной обивкой.
— Милая моя, — сказала Екатерина Алисе, — отныне вам больше не придется покидать Лувр, вернее — покидать меня…
— Но, Ваше Величество…
— Знаю, знаю, сегодня в восемь у вас свидание с графом де Марийяком…
Алиса ошеломленно уставилась на королеву, но та только усмехнулась.
— Мне же всегда все известно, — спокойно заявила она. — И если уж мы скоро распрощаемся, признаюсь вам: это Лаура сообщала мне о каждом вашем шаге. Да-да, ваша старая верная Лаура, от которой вы ничего не скрывали, постоянно доносила мне обо всем, что вы говорите и делаете… Советую вам, Алиса, лучше выбирать себе друзей.
Потрясенная Алиса застыла, ощущая, что ее душу опять сковывает страх.
— Эта Лаура — мерзкая женщина, выгоните ее, — продолжала Екатерина. — Но вернемся к графу де Марийяку. Я знаю, что вы встречаетесь с ним ровно в восемь. Несчастный молодой человек!.. Он, разумеется, открыл вам секрет, хотя я и велела ему молчать… Граф отведет вас в храм Сен-Жермен- Л'Озеруа… Думаю, вы понимаете, зачем?
— Нет, мадам, — пробормотала Алиса.
— Вы наивны, как ребенок! Я полагала, вы сообразите… Да будет вам известно: я все подготовила к вашей свадьбе… Вас с графом обвенчают нынче ночью…
Щеки бедной фрейлины стали пунцовыми. Ее сердце бешено колотилось, на ресницах заблестели слезы.
— Но та бумага, Ваше Величество, — пролепетала она.
— Бумага? А что?
— Вы же сказали, что отдадите мне ее сегодня вечером, -прошептала несчастная, дрожа и уповая на чудо.
— Вам вручит ее Панигарола… Я вернула ему ваше признание! Ведь он все простил вам! Так вот… В одиннадцать часов вы увидитесь с маркизом, а в двенадцать появится Марийяк, я его уже уведомила…
Алисе едва не стало дурно. В глазах у нее потемнело. При мысли о том, что королева может свести Панигаролу и Марийяка в одном месте, бедная фрейлина чуть не потеряла сознание. Удастся ли быстро спровадить монаха? И знает ли он, что Алиса выходит замуж за графа? Неужели маркиз будет столь милосерден и прекратит преследовать Алису?
— Где же ваша благодарность? — ласково осведомилась королева.
— О, извините меня, мадам… Я сама не своя… от радости… и от ужаса.
— От ужаса? А, понимаю, вы опасаетесь, что соперники увидят друг друга, и маркиз откроет графу вашу тайну… Не волнуйтесь, я все продумала, они не встретятся.
— О, Ваше Величество! — пылко вскричала Алиса, розовея от счастья. — Вы возвращаете меня к жизни — и жизнь моя принадлежит вам!
— Нет, вы и правда настоящий ребенок! Сохраните свою жизнь для себя!.. Однако это еще не все, Алиса… Я была с вами абсолютно откровенна… Хочу верить, что и вы тоже…
— Что вас интересует, мадам? Я ничего не скрою от вас?
— Расскажите мне о ваших планах… Я говорю не только о завтрашнем дне… Вы намерены жить в Париже или покинете столицу?
Алиса решила, что разгадала причину любопытства своей госпожи. Ведь граф де Марийяк — сын королевы! Фрейлина узнала это еще тогда, когда подслушала в Сен-Жермене беседу Жанны д'Альбре и Деодата. Ни одному человеку не доверила Алиса этой тайны. Молодая женщина не сомневалась: как только королеве станет известно, кто такой Марийяк, она тут же подошлет к нему убийц, чтобы уничтожить живое доказательство своего давнего греха… Теперь же Алиса подумала, что Екатерина, видимо, знает о сыне; а раз так, им нужно срочно уезжать из Парижа; жить в одном городе с королевой слишком опасно. Разумеется, Екатерина надеется, что Алиса убедит Марийяка поселиться где-нибудь в глуши… Только поэтому королева и позволяет им пожениться, поэтому и свадьба будет ночью…
Вслух же Алиса промолвила:
— Мадам, как раз этим вечером мы с графом собирались поговорить о будущем, но в любом случае я выполню пожелания Вашего Величества.
— Какие пожелания? Вы совершенно свободны… И все же — о чем бы вы попросили графа?
— Мадам, королева повелела мне быть откровенной, и я отвечу вам честно: я очень хочу отправиться в провинцию. Верю, что вы не рассердитесь на меня…
Алисе показалось, что Екатерина повеселела.
— Значит, вы покидаете Париж, — кивнула королева. — И когда же?
— Если можно — то сразу после венчания!
Екатерина на миг погрузилась в размышления. Возможно, она заколебалась, решив, что графа де Марийяка пока не нужно убивать?..
— После венчания, — задумчиво проговорила королева, — у храма Сен-Жермен-Л'Озеруа вас будет ждать экипаж. Я уже распорядилась: караул заставы Бюси распахнет перед вами ворота и не будет задерживать вас в городе. Вы немедленно поедете в Лион, а оттуда — в Италию. Немного поживете во Флоренции, где и получите мои дальнейшие инструкции. Даете слово, что послушаетесь меня?
