— Непременно, — сказал Харри, он знал, что сейчас говорят ни они, а яд у них в мозгу.

Она тихо засмеялась:

— Пока смерть не разлучит нас.

Он ощущал тепло ее тела. И еще что-то твердое. Кобуру с табельным револьвером у нее на бедре. Он отпустил ее и добрался до Колкки. Ему показалось, что лицо Колкки уже стало мраморно-холодным и начало застывать. Он сунул руку в снег, добрался до груди мертвеца.

— Что ты делаешь? — пробормотала Кайя.

— Беру пистолет Юсси.

Он услышал, как на мгновение она перестала дышать. Почувствовал ее руку, ткнувшуюся ему в спину, будто ослепший зверек.

— Нет, — прошептала она. — Не делай этого… не так… Давай мы просто уснем… Эвен.

Как он и предполагал, Юсси Колкка улегся в постель со своей заплечной кобурой. Харри отстегнул кнопку, обхватил рукоятку и вытащил пистолет из снега. Провел пальцем по стволу, мушки нет, это «вейлерт». Он выпрямился слишком быстро, почувствовал, как вновь закружилась голова, подумал — как бы не упасть. И в глазах почернело.

Бельман стоял и смотрел в яму почти четырехметровой глубины, когда послышались какие-то хлопки. Они говорили, что спасательный вертолет уже на подлете. Впечатление такое, будто кто-то торопливо выбивает ковер. Его люди носили снег в рюкзаках, к которым привязали брючные ремни.

— Окно! — крикнули из ямы.

— Разбивай! — прокричал в ответ Милано.

Раздался звук бьющегося стекла.

— О, черт… — услышал он. И понял, что это не предвещает ничего хорошего.

— Воткните палку…

Бельман молча ждал. Потом услышал:

— Снег. Чертов снег. До самой крыши.

До Бельмана донесся лай собак. Он попытался подсчитать, сколько времени уйдет на то, чтобы очистить хижину от снега. Точнее, сколько суток.

Харри очнулся от жуткой боли в скуле и почувствовал, что по лбу и по переносице струится что-то теплое. Значит, падая, он ударился о камень как раз свернутой скулой, и именно это его и разбудило. Как ни странно, он по-прежнему стоял и сжимал в руке пистолет. Харри попытался вдохнуть воздух, которого не было. Он не знал, хватит ли у него сил для последней попытки, но это и не имело значения. Все просто: другого выхода все равно нет. Поэтому он сунул пистолет в карман и снова, хватая ртом воздух, начал форсировать дымоход. Добравшись до самого верха, он широко расставил ноги, нащупал железную решетку и нашел воткнутую в снег палку. К тому концу, который держал Харри, палка чуть расширялась, и он решительно сунул туда дуло пистолета. Ствол вошел внутрь на две трети и застрял. Получился полутораметровый глушитель. Пуля вряд ли пробьет слой снега толщиной более полутора метров, но что, если там до поверхности осталось совсем немного?

Он навалился на пистолет, чтобы тот от отдачи не выскочил из трубки и выстрел не ушел в сторону. Потом нажал на спуск. Жал снова и снова. Казалось, его барабанные перепонки вот-вот лопнут в герметически закрытом пространстве. После четырех выстрелов он остановился, обхватил губами отверстие в палке и попытался втянуть в себя то, что было внутри.

И втянул… воздух.

От удивления он чуть было не загремел вниз. Потом снова принялся сосать, осторожно, чтобы не разрушить туннель в снегу, который, видимо, пробили пули. Несколько снежных крупинок попали ему под язык. Воздух. У него был мягкий, округлый вкус виски со льдом.

Глава 60

Тролли и гномы

Рогер Йендем бежал вверх по Карл-Юханс-гате, где вот-вот должны были открыться магазины. На Эгерторгет он поднял глаза и увидел, что стрелки красных часов рекламы шоколада «Фрейя» показывают без трех минут десять. Он прибавил скорость.

Его срочно вызвали к Бенту Нурдбё, их вышедшему на пенсию и во всех отношениях легендарному главному редактору, ныне члену правления и рыцарю храма.

Он свернул направо на Акешгата, где в те времена, когда бумажные издания правили бал, сбились в кучу редакции всех больших газет. Потом повернул налево к зданию суда, направо к Апотекергата и, запыхавшись, влетел в «Стопп Прессен!». Похоже, в кафе так и не смогли определиться со стилем: то ли спорт-бар, то ли традиционный английский паб. А может быть, и то и другое, лишь бы журналисты всех мастей чувствовали себя как дома. На стенах висели газетные фотографии, позволявшие определить, что в последние двадцать лет интересовало, потрясало, радовало и пугало нацию. Чаще всего это был спорт, известные люди и природные катаклизмы. Плюс некоторые политики, которых с равным успехом можно отнести к двум последним категориям.

Кафе находилось в непосредственной близости от двух оставшихся на Акешгата газетных домов — VG и «Дагбладет»,[124] так что «Стопп Прессен!» можно было смело считать расширенной столовой этих изданий, но пока внутри было всего два человека. Бармен за стойкой и один посетитель, сидевший в самой глубине зала, под полкой с книгами, выходившими в серии «Классики» в издательстве «Гюльдендал», и древним радиоприемником, который поставили туда явно для придания заведению очарования старины.

Человек, сидевший под полкой, и был Бент Нурдбё. У него было высокомерное выражение лица Джона Гилгуда, панорамные очки Джона Мейджора и подтяжки Ларри Кинга. И он читал настоящую бумажную газету. Рогер слышал, что Нурдбё читает только «Нью-Йорк таймс», «Файнэншл таймс», «Гардиан», «Чайна дейли», «Зюддойче цайтунг», «Эль Паис» и «Монд», зато каждый день. Ему даже могло прийти в голову заглянуть в «Правду» и в словенский «Дневник», но он утверждал, что «восточноевропейские языки тяжелы для глаз».

Йендем остановился у столика и кашлянул. Бент Нурдбё дочитал статью о мексиканских эмигрантах, возвращающих к жизни обреченные на снос кварталы Бронкса, пробежал глазами всю страницу, чтобы убедиться, что ничего интересного там больше нет. Потом снял свои огромные очки, вытащил платочек, торчавший из нагрудного кармана твидового пиджака, и взглянул на нервного и не успевшего отдышаться человека, стоящего по стойке «смирно» у его столика.

— Рогер Йендем, я полагаю.

— Да.

Нурдбё сложил газету. Йендему говорили, что, когда он развернет ее снова, беседу можно считать оконченной. Нурдбё чуть склонил голову набок и занялся важным делом: принялся протирать стекла очков.

— Вы много лет работаете над криминальными сюжетами и хорошо знаете людей из КРИПОС и убойного отдела, не так ли?

— Я… да…

— Что вам известно о Микаэле Бельмане?

От заливавшего комнату солнца Харри снова зажмурился. Он только что проснулся и первые несколько секунд потратил на то, чтобы стряхнуть с себя сон и восстановить в памяти произошедшее.

Они услышали его выстрелы.

И, едва копнув лопатой, обнаружили лыжную палку.

Потом они рассказали, как боялись, что их могут пристрелить, пока они доберутся до трубы.

Голова трещала, будто он неделю пил не просыхая. Харри спустил ноги с кровати и осмотрелся в

Вы читаете Леопард
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×