меня сигаретой с наркотиком, и я на некоторое время потерял сознание. Когда я пришел в себя, Лагарди исчез, но вместо него появился умирающий Оррин Куэст. Я открыл ему дверь, а он из последних сил попытался заколоть меня ножом для колки льда.
Я шевельнул лопатками. Рана от ножа заныла.
Френч строго посмотрел на Мэглашена. Тот покачал головой, но Френч в упор уставился на него. Бейфус начал что-то насвистывать себе под нос.
Френч обернулся ко мне и медленно произнес:
— Мы всё осмотрели внимательно, но никакого ножа не было найдено возле трупа.
— Я оставил его там, где он упал, — заявил я.
— Похоже, мне снова придется надеть перчатку, — сказал Мэглашен, натянув ее и расправляя пальцы. — Кто-то из нас лжец.
— Ладно, — примирительно сказал Френч. — Здесь ни к чему театральные эффекты. Допустим, у парня в руке был нож, но это еще не значит, что он был его привычным оружием.
— Специально острозаточенный, — заметил я. — Короткий, длиной сантиметров в семь. Такие не продают в хозяйственных магазинах.
— Зачем ему нужно было убивать тебя? — спросил Бейфус, насмешливо улыбаясь. — Ты не был его врагом. Наоборот, тебя послала его сестра помочь ему.
— Я был для него просто предметом, застилавшим ему свет, — ответил я. — Человеком, который мог оказаться врагом. Я никогда не встречал его. Если он видел меня, то мне это неизвестно.
— Вы могли прекрасно подружиться, — со вздохом сказал Бейфус, — если бы не этот нож.
— Тот факт, что он держал его в руке и пытался заколоть меня, может означать многое.
— Что, например?
— В таком состоянии человек действует инстинктивно. Он не изобретает новой техники. Он ударил меня ножом между лопаток из последних сил, перед смертью. Если бы он не был тяжело ранен, удар пришелся бы в другое место и рана могла оказаться серьезной.
— Сколько можно нянчиться с этим типом? — не выдержал Мэглашен. — Вы обращаетесь с ним, как с человеком. Дайте мне поговорить с ним по-своему.
— Капитану это не понравится, — небрежно обронил Френч.
— Черт с ним.
— Капитану не нравится, когда провинциальные копы посылают его к черту.
Мэглашен стиснул зубы, и мышцы его физиономии напряглись. Прищурив заблестевшие глаза, он засопел.
— Спасибо за помощь, — сказал он, вставая. — Я ухожу.
Он обошел стол и остановился рядом со мной. Вытянув руку, он взял меня за подбородок и откинул назад мою голову.
— Мы еще увидимся, красавчик. В моем городе.
И дважды хлестнул меня по лицу перчаткой. Я дотронулся до нижней губы.
— Ради Бога, Мэглашен, сядь и оставь парня в покое. Дай ему закончить и держи руки подальше от него.
Мэглашен обернулся к Френчу:
— Думаешь, сможешь заставить меня?
Тот только пожал плечами. Мэглашен потер лицо своей ручищей и снова сел в кресло.
— Ну, послушаем твои соображения по этому поводу, Марлоу.
— Помимо прочего, Клаузен, вероятно, торговал наркотиками, — продолжил я. — Вся его квартира пропахла марихуаной. Когда я пришел туда, в кухне сидел один парень и считал деньги. Он пытался напасть на меня с револьвером и заточенным напильником, но я отнял у него оружие, и он удалился. Вполне возможно, что он был посыльным контрабандистов. Клаузен допился до того, что ему перестали доверять. Посыльный, наверное, понял, что я сыщик. Организация контрабандистов, конечно, не могла допустить, чтобы я наколол Клаузена. Из него легко было выдавить информацию. С момента, как они учуяли запах сыщика у дома Клаузена, тот был обречен.
Френч обратился к Мэглашену:
— Это тебе о чем-нибудь, говорит?
— Возможно, — проворчал тот.
— Допустим, все это так и произошло, — сказал Френч. — Но какое отношение к этому имел Оррин Куэст?
— Курить марихуану может любой, — ответил я. — Наркотики особенно привлекательны для одиноких, подавленных людей, которые не могут найти работу. Но когда человек начинает регулярно курить марихуану, то у него появляются извращенные идеи и дикие эмоции. На разных людей марихуана действует по-разному: одни становятся грубее, другие безразличнее к своей судьбе. Предположим, Куэст пытался шантажировать кого-нибудь из банды и угрожал донести в полицию. В таком случае есть вероятность, что все три убийства совершены бандой торговцев наркотиками.
— Это не вяжется с ножом в руке Оррина, — возразил Бейфус.
— Лейтенант сказал, что у него не было никакого ножа, — проговорил я. — Наверное, он мне просто привиделся. Во всяком случае, Оррин мог его где-то найти или такие ножи могли быть стандартным оборудованием в доме Лагарди. Кстати, о нем вам что-нибудь известно?
— Пока не очень много.
— Он не пытался убить меня и, вероятно, никого не убивал, — сказал я. — Куэст говорил сестре, что он работает у доктора Лагарди и что за ним охотятся какие-то гангстеры.
— А что тебе известно об этом Лагарди? — спросил Френч.
— Думаю, у него была практика в Кливленде, в центре города, и все было поставлено на широкую ногу. Но какие-то причины заставили его укрыться в Бэй-сити.
— В Кливленде, да? — протянул Френч, глядя в потолок.
— По-видимому, абортмахер, — решил Мэглашен. — Он давно у меня на примете.
— На какой примете? — поинтересовался Бейфус.
Мэглашен покраснел.
— Наверное, не на той, что была на Айдахо-стрит, — ответил за него Френч.
Мэглашен вскочил:
— Вы, ребята, чересчур умными считаете себя, а мы для вас провинциалы. Но все равно меня заинтересовала история с марихуаной. Это здорово облегчит мне работу. Я сейчас же займусь ею.
Он с достоинством зашагал к двери и вышел. Френч и Бейфус посмотрели ему вслед, потом взглянули друг на друга.
— Держу пари, сегодня ночью они устроят облаву, — сказал Бейфус.
Френч кивнул.
— В квартире над прачечной, — продолжил свою мысль Бейфус. — Подберут на пляже трех-четырех бродяг, запихнут их в эту квартиру, а после облавы выстроят их в шеренгу перед фоторепортерами.
— Не болтай лишнего, Фред, — заметил Френч.
Бейфус усмехнулся и замолчал. Френч повернулся ко мне:
— Раз уж дело дошло до предположений, скажи, что, по-твоему, искали контрабандисты в номере отеля «Ван-Найз»?
— Багажную квитанцию на чемодан с марихуаной.
— Недурно, — одобрил Френч. — А где она могла быть?
— Я уже думал об этом. Я знал, что Хикс носит парик, и мне пришло в голову, что это удобный тайник для квитанции.
— Интересная идея, — похвалил Френч. — Квитанцию действительно можно прилепить к подкладке липкой лентой.
Наступило молчание. Я разглядывал свои ногти: они могли быть и почище. После паузы Френч сказал:
— Мы отпускаем тебя, Марлоу, но не считай себя свободным от подозрений. И скажи, почему ты связал личность доктора Лагарди с Кливлендом?
