герцогиня Мелузина из Вета, прозванная «Фарфоровой герцогиней» — миниатюрная женщина в голубом платье, с миловидным лицом и ясным взглядом голубых глаз, барон Спрайдель из Китинтима — невысокий, плотный, в темно-синих штанах и куртке и фуражке гильдии Уборщиков (невзирая на преклонный возраст, он все ещё держался с военной выправкой), капитан Нунт, представлявший пожарных из Уза, одетый в плотную серую куртку и высокие чёрные сапоги (его красный шлем лежал на столе, а его лицо было обветренным и закопчённым, как всегда). Состарившийся, но при этом не поддающийся течению лет, он отвесил низкий поклон Хозяину. Кроме них, здесь был также Дункан, глава Союза Фермеров Наллевуата — номинальный правитель этой страны.
А тигр — тигр был не кто иной, как Меводин, предводитель наллевуатских тигров — измученный, слабый. Бинты на его левом плече были испачканы запёкшейся кровью, на месте правого глаза чернел жуткий провал. Лорд Андерсон подошёл к нему, и тигр неуклюже привстал на задних лапах, а передние положил на протянутые к нему руки Хозяина.
— Меводин, дружище. Я не знал, что ты ранен.
— Ерунда, царапины, — отозвался тигр, но голос его прозвучал еле слышно, и он снова опустился на кушетку с мучительным стоном. — На этот раз они уж слишком обнаглели.
— Они получат по заслугам, — сказал Картер. — Я сожалею о гибели твоих сородичей.
Малахитовые глаза тигра сверкнули — можно было не сомневаться, какие чувства владеют Меводином.
— Наллевуатские тигры не боятся смерти — она всего лишь хитрый охотник. Гораздо страшнее гибель страны. Леса исчезли, волшебство пропало — волшебство тигров.
— Почему так случилось? — спросил Картер.
— Мы — всего лишь проводники волшебства, но не само волшебство. Там, где обитают тигры, всегда были джунгли. Как может быть иначе — этого я не знаю. Но я чую, что в этом повинны анархисты.
В этот миг в комнату провели маршала Рила, высокого, подтянутого, педантичного Чарльза Инклинга, сводного брата принца нианарского Клайва. За тонкими стёклами его очков прятались честные глаза, лицо его было необычайно утончённым, взгляд обнаруживал недюжинный ум. Глис особенно обрадовался его появлению.
— Очень приятно, — сказал Картер, будучи представленным Инклингу. — Сожалею, что не был знаком с вами раньше. Я читал вашу книгу «История войн в Эвенмере». Блестящая работа.
— Вы слишком добры. Боюсь, книга чересчур длинна, — отозвался Инклинг. — А здесь дела плохи. Ополченцев у меня немного, человек пятьдесят, но мы сразу пришли, как только узнали, что тут происходит. Хотим помочь чем сможем.
Картер обернулся к капитану Глису. Тот указал на разложенную на столе карту и сказал:
— В данный момент наши войска в смятении. Эти гнолингские шпионы заставили всех нас грызть ногти от отчаяния. Несметные их полчища вырвались из Головоломных Покоев два дня назад, без предупреждения. Первой целью врагов стали логова тигров.
— Они явились в человеческом обличье, их было множество, — сказал Меводин. — В противном случае мы бы их ни за что не подпустили так близко. У них даже винтовки были. Трое моих сородичей погибли и двое ранены, включая меня. Нас выгнали из наших логовищ на Террасы! — Меводин свирепо зарычал.
— До сегодняшнего дня гнолинги удерживали проход от Головоломных Покоев к логовам тигров, — сообщил Глис. — Герцогиня Мелузина и барон Спрайдель привели свои войска вчера поздно вечером.
— Когда мы прибыли, мы направились к Головоломным Покоям, — сверкая глазами, сказала Мелузина. — Мы быстро выгнали их оттуда, хотя понесли большие потери — сражаться в тесных комнатах с дикими зверями нам внове. Барон наступал с запада, и мы окружили часть войска гнолингов, а остальных отогнали обратно, к Катакомбам.
— Но не всех, — уточнил барон. — Честно говоря, Хозяин Андерсон, когда вы нарекли меня бароном китинтимским, я не представлял, что нам придётся драться с гнолингами в Наллевуате. Мои люди лучше умеют полы натирать, чем охотиться на крупную дичь.
— И все же вы славно сражались, — отметил Меводин. Спрайдель яростно замахал руками.
— Тихо, тихо… Вы только не обижайтесь. Выучки у нас маловато. Я же не военный. И люди мои не военные. Я нынче видел, как гнолинги своими клычищами моих парней перекусывали насмерть. Мы долго не продержимся. — Голос Спрайделя дрожал от волнения. — Мы полы умеем натирать, милорд. Только этим и занимались всю жизнь.
— Вы правы, барон, — сказал Картер. — Мы потребовали от вас слишком многого, и вы сделали все что могли. Все верно: в Китинтиме никогда не было армии, там почти нет оружия, и это говорит о вашей храбрости. Но мы привели ещё одну роту гвардии Белого Круга.
— Точно, — кивнул Глис. — Покуда нам удастся удерживать гнолингов, отряд барона можно держать в резерве.
— Но от чего удерживать? — спросил Инклинг, внимательно глядя на карту. — Гнолинги по самой природе своей никогда не атакуют организованными группами. Они, принимая обличье предметов мебели, выгоняют свою добычу из укрытий и убивают её. Эти же пытались прорваться к востоку. Каковы их мотивы и цели?
— Вот-вот, — согласился Глис. — Сами по себе они лишены способности логически мыслить. Они тупые звери, хоть и умеют худо-бедно разговаривать. Цели их непонятны, но тем не менее они сгруппировались к востоку от Катакомб и движутся в сторону Длинного Коридора.
Картер взглянул на карту.
— Такое впечатление, словно они уходят из Наллевуата…
Герцогиня Мелузина мимолётно улыбнулась.
— Вот и мне так показалось. Но почему?
— И сколько их? — спросил Грегори.
— Много, — прорычал Меводин. — Так много этих тварей я никогда не видел и не слыхал, чтобы такие полчища гнолингов собирались даже во времена отцов отцов наших отцов. И притом такое огромное количество в человеческом обличье!
— И ещё — поджоги, — добавил пожарный Нунт. — Этого за гнолингами раньше тоже на замечалось. Правда, поджоги играли роль отвлекающего манёвра, чтобы оттянуть войска с востока.
— В данный момент мы удерживаем их вот здесь, — сказал, постучав по карте кончиком пальца, Глис. — Если они действительно мигрируют, следовательно, должны ещё до утра атаковать Миддлкорт. Мы сосредоточили наши силы в Головоломных Покоях для защиты остающихся за нами жителей, но наллевуатское ополчение уже оправилось после первого поражения и могло бы сменить нас на ряде позиций. А мы могли бы выступить наперерез гнолингам нынче ночью.
— Наши люди устали, — возразила герцогиня Мелузина. — Они почти весь день сражались. Мы в трех часах от Миддлкорта.
— Но это необходимо, — негромко, но решительно проговорил маршал Инклинг. — Если гнолинги беспрепятственно проследуют через Миддлкорт, ничто не помешает им достичь Длинного Коридора.
— Сэр, простите мне моё невежество, — вступил в разговор Дункан. — Вы все тут люди знаменитые, а я всего лишь простой наллевуатский крестьянин, но… Если гнолинги желают уйти, зачем им мешать? Пусть проваливают, и дело с концом, я бы так сказал.
— Понимаю, как вам хочется от них избавиться, — кивнул Картер. — Но я обязан думать обо всем Эвенмере. В Наллевуате гнолинги заперты. За пределами вашей страны никто не имеет опыта борьбы с ними. Если хотя бы часть их прорвётся из Наллевуата, они станут угрозой для всего Дома, и в том числе для самого Наллевуата, поскольку тогда враги у вас будут не только внутри границ, но и за ними. Хуже того: способность принимать обличье людей делает гнолингов ещё более опасными. Вопросов много. Все ли они обладают такой способностью? И как они могли её приобрести именно сейчас, если не с помощью анархистов? Нет, Дункан, с гнолингами мы должны разделаться в Наллевуате.
— В таком случае я отправлю вестового к сержанту Седжеру, — заключил Глис.
— Он не обрадуется, — буркнул Грегори. — Они, наверное, только-только встали лагерем.
— Да нет, Седжер будет в восторге, — заверил его Глис. — Он молод и пока мечтает о сражениях, чести и славе. Может, правда, скоро изменить своё мнение на сей счёт. Герцогиня, не могли бы вы и маршал подготовить своих людей? Барон Спрайдель, если бы ваши люди согласились отправиться с нами,
