Специально для Галогена и других запутавшихся: я ведь уже говорил (читать надо внимательнее), что аккумуляторы надо собирать в определенной последовательности (первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой, восьмой — продолжать, или сами ряд цифр достроите?). Если сначала телепортироваться ко второму, не забрав первый, там ничего не будет. Просто и ясно. И так со всеми тайниками на карте — пока не побываешь в предыдущем, следующий не откроется.
Одно за другим, чередой. В «Рухнувшем мире» почти везде так — пока что-то одно не выполнишь, другое не появится. Все взаимосвязано. «Поправляйся» и «Скоро выйдет „Хелтел Скелтер“. Это граффити, попадается в разных местах в „Рухнувшем мире“.
Каждое твое действие отпирает какой-то участок будущего, причем это касается не только предметов. Людей тоже. Если не катапультируешься в Пустыню, некому будет встречать тебя на Вертолетной площадке в Сто двадцать втором городе. Если не побеседуешь с Грегом Ноланом в Парке и не заберешь у него бабочек на выходных, Клаудио с брильянтами в чемоданчике нипочем не явится. Если не убьешь Сисо, не отрежешь ему голову и не закопаешь под мостом, не родится Хосе (это в потерянной части, в том пропавшем файле. Простите).
То же самое с локациями. Девятнадцатый город не появится, пока не пройдешь Восемнадцатый. Салуна не будет без Вестибюля гостиницы. В доме на Израненном холме даже комнаты возникают лишь по мере обнаружения подсказок, зацепок и улик в городе. Находишь куклу — в доме открывается детская.
Так везде, по всему „Рухнувшему миру“. Предметы объявляются только после разговора с нужным человеком, локации вырастают из ниоткуда, если посетишь нужное место или соберешь нужные вещи. И еще, помни: прошлое и будущее тоже взаимосвязаны, и связь эта не всегда очевидна. Если Рейчел не подойдет к телефону, надрывающемуся на темной безлюдной улице (Девятнадцатый город), через три тысячи миль в мотеле „Звездная пыль“ она не обнаружит посылки с товаром.
Все это довольно логично. Я бы никогда не познакомился с Вентером, если бы мы оба не слушали „Скелетон“. У Вентера на скейте были написаны строчки из их песни, а я заметил, когда он тусовался на ступеньках в парке с другими парнями, и спросил: „Скелетон“, да?», и Вентер ответил: «Ага». Так мы познакомились, а потом подружились с ним, а через него и с Мозголомом и остальными, и, в конце концов, самым извилистым путем, с Тори (кто бы знал, сколько потом будет проблем…). Дальше я начинаю вспоминать, где я мог услышать «Скелетон» (они тогда совсем нераскрученные были), но в любом случае то, что я проникся их песнями, «открыло» мне будущую дружбу с Вентером. Так можно долго отматывать назад, до бесконечности. Одно цепляется за другое, другое за третье, третье за четвертое и так далее, причудливой цепочкой.
Да, знаю. Собирался написать про последний телепорт и что тебя там ждет, но отвлекся. Простите.
Сразу после окончания смены уселся на краю тротуара перед «Доменико» и прослушал сообщение от Тори. Голос воспринимается странно — вроде знакомый, а вроде чужой, будто кто-то номером ошибся. Поразило, как много знакомых особенностей у этого «чужого» голоса. Ее интонации.
Ее паузы. Блин! Сообщение закончилось, и я проиграл его снова, убедиться, что ничего не упустил. Она просто сказала «привет!» — низким таким голосом, и предложила встретиться — не знаю зачем. Из тридцати семи слов сообщения причину вычислить не удалось. Просто так, из вежливости? Что-то мне хочет сказать? Отдать ключи от квартиры? Непонятно.
Позже позвонили родители Тори. Никак не уловлю, они вообще в курсе, что Тори съехала? Вроде она должна была им сказать, но вдруг нет. А я их информировать тоже не нанимался. Так что на всякий случай изъяснялся уклончиво и обтекаемо, как тогда с Полом, никакой конкретики — все хорошо, спасибо, все нормально. Да, по-дурацки. Чувствовал себя потом как заговорщик. Для меня припасли очередной вопрос викторины — про гравий на подъездной дорожке. Это пять баллов, тянет на первое место! Вот собственно вопрос: может такое быть, что кто-то ворует гравий с их подъездной дорожки? В голосе Джо проскальзывали скептические нотки — то ли сам не верил, что спросил такое, то ли начинает думать, что ткань реальности в пригороде под ним потихоньку трещит. Может такое быть? Чтобы кто-то втихаря таскал пригоршнями гравий? Джо кажется, что покрытие на дорожке постепенно становится тоньше и тоньше — «ощутимо тоньше», — и у него возникло подозрение, будто кто-то подворовывает.
Да уж. Есть в этом мире вопросы, на которые даже я не могу ответить.
ДАЛЬНИЕ ЗЕМЛИ
Последняя телепортация относит тебя в конечную точку — на Дальние земли, которые на первый взгляд кажутся пустынными. Только какие-то существа порхают, похожие на летучих мышей. Летают днем и нападают без предупреждения.
Вокруг все голо. Как пустыня, только не жарко. Просто не растет ничего. Мили и мили мертвых камней. Воды нет. Напоминает, как мы с Тори прошлым летом пытались что-то вырастить в оконном ящике — на вид точь-в-точь очаг экологического бедствия. На звание садовода не претендую.
Примечание: телепорт можешь кинуть прямо там, где высадишься. Батарей больше нет, а без них он просто очередная железка, которых по «Рухнувшему миру» много ржавеет. Скоро поймешь, что «пустыня» (которая совсем не пустыня) поделена на сектора: красный камень, желтый, черный, коричневый (каждый участок сложнее предыдущего), а еще труднопроходимые тропы. Держи курс на север.
В пустыне надо отыскать круг камней — сооружения из каменного века, покрытые значками вроде пиктограмм (или это древний компьютерный код?). Значки зарисуй, они ТЕБЕ (чертов капс) позже понадобятся.
Впервые за сто миллионов лет не на работе. Хотел сегодня отоспаться — единственный глобальный план на утро… Как же, ага. В восемь утра кто-то начал трезвонить в домофон, трезвонил и трезвонил. Я делал вид, что не слышу, но долго не продержался. Пришлось выползать из постели, спрашивать, кого черт принес. Ответили: «Открывайте, полиция!». Впустил.
Первая мысль: что-то с Тори или с ее родителями. С колотящимся сердцем натянул что поприличнее (ОДЕЖДУ) и пошел открывать дверь. На пороге стояли двое в форме — женщина и мужчина (запыхавшийся от подъема по лестнице). Успокаивало, что никаких осторожных фраз типа «Присядьте, мы должны вам сообщить неприятную новость» не произносилось. Наоборот, женщина спросила, МОЖНО ли ИМ СЕСТЬ — таким голосом, будто говорит со слабоумным или тормозом. Я сказал: «Конечно», тем более что коп явно мечтал куда-нибудь плюхнуться. Вот. В общем, мы все уселись, повисло неловкое молчание, потом коп наконец признался, что они пришли задать мне несколько вопросов насчет Мозголома. Я спросил: «С ним что-нибудь случилось?». Коп ответил, что нет, а женщина разъяснила: он теперь в официальном розыске, поэтому они пытаются восстановить КАРТИНУ, его ОБРАЗ ЖИЗНИ, чтобы понять, куда он мог деться. Опять как со слабоумным, который ни одного детектива в жизни не видел и понятия не имеет, как ведутся розыски и зачем я мог понадобиться полиции.
Они говорили, а я уплывал мыслями куда-то не в ту сторону, представляя себе Мозголома — как он потирает лоб пальцами или переминается с ноги на ногу, слегка согнув колени, если на него что-то давит или гложет какая-то тревога. Понятно, они не этот ОБРАЗ имели в виду, но картинки упрямо лезли в мысли и прокручивались, как видеоклипы. Однако на вопросы я все равно отвечал, одновременно. Когда я последний раз видел Мозголома; что, КАК МНЕ КАЖЕТСЯ, у него было на уме и т. д. Женщина мне по- прежнему все разжевывала как обдолбанному тормозу или как будто я в коме, и они пытаются пробиться сквозь туман в мозгах.
Только потом, когда они уже все выспросили и ушли, а я налил себе кофе, понял, что не могу отделаться от тревоги. А вдруг с Мозголомом что-то на самом деле страшное произошло? Странно только, что копы прибыли спустя столько времени — медленно, как под водой плыли. Был бы он мажором или знаменитостью, уже бы нашли. Вдруг на этот раз мне уже не удастся посидеть потом с ним и посмеяться, вспоминая, как глубоко он ушел в депрессию и как «сильно нас всех напугал». На сей раз история может
