Чувство дезориентации появилось вновь, и вот я снова сидел за своим столом, тупо уставясь на зажатый в руке швейцарский модди.
— Уф, — пробормотал я, испытывая несказанное облегчение.
— Сказать тебе, в чем секрет Одрана? — обратился Хайяр к полицейскому. — Не в его способностях, у него их на самом деле нет. Мы взяли его на работу, потому что он здорово шарит в компьютерной технике. К тому же у него есть модди.
Коп улыбнулся.
— Эй, это же ты всучил мне этот чертов модди, как я только пришел сюда, — подал я голос.
Хайяр пожал плечами.
— Одран, перед тобой офицер Шакнахай.
— Как поживаете? — спросил я. — О'кей, — ответил коп.
— Остерегайтесь Одрана, — предупредил копа Хайяр, — он увлекающаяся натура. Раньше он устраивал скандалы из-за того, что у него в мозгах не хватало проводов. А теперь его не увидишь без какого-нибудь модди, торчащего из башки.
Такая характеристика сразила меня просто наповал. Я и не думал, что использую модди так часто, и удивился, узнав, что это настолько заметно.
— Постарайся отнестись с пониманием к его слабостям, Иржи, вам предстоит работать вместе.
Шакнахай пристально посмотрел на него. Я тоже.
— Как это понимать — работать вместе? — спросил коп.
— Понимай, как сказано. У меня есть одно небольшое дельце для вас двоих. Некоторое время вам предстоит очень тесно сотрудничать.
— Ты снимаешь меня с работы на улице? — спросил Шакнахай.
Хайяр покачал головой:
— Я не это имел в виду. Вы вдвоем с Одран ом будете патрулировать улицы.
Шакнахай был взбешен. Казалось, он готов был разнести все вокруг.
— Пусть шайтан заберет моих детей, если я соглашусь на это! — закричал он. — Видно, ты рехнулся, что ставишь меня в пару с новичком.
Мне была не по душе идея работы на улице. Не хотелось становиться мишенью для каждого будайенского психа с дешевым иглометом.
— Я останусь здесь, в здании, — сказал я. — Фридлендер Бей никогда не говорил, что мне придется выполнять работу настоящего полицейского.
— Это пойдет тебе на пользу, Одран, — заговорил Хайяр. — Ты снова сможешь разъезжать и встречаться со старыми друзьями. На них твой значок произведет потрясающее впечатление.
— Они возненавидят меня всей душой, — возразил я.
— Вы оба упустили одну небольшую деталь, — встрял Шакнахай. — В качестве моего напарника он должен прикрывать меня в любой опасной ситуации. Честно говоря, я ему не доверяю. Нельзя работать с человеком, на которого трудно положиться.
— Ты тут ни при чем, — успокоил меня Хайяр.
Такое мнение слегка позабавило его. Мое первое впечатление от Шакнахая тоже было не ахти каким. В его мозгу отсутствовали провода, и это означало, что он либо из правоверных мусульман, либо один из парней, считающих, что их неприспособленный мозг в состоянии сам сладить со злоумышленником. Когда- то и я был таким, но со временем поумнел. В любом случае нам с ним не сработаться.
— А мне не улыбается отвечать за спину этого парня, — заметил я. — Зачем мне такая нервотрепка?
Хайяр сделал примиряющий жест:
— Забудьте о несогласии. Вам не придется ловить уличных правонарушителей. Вы будете вести частное расследование.
— Какое еще частное расследование? — спросил Шакнахай подозрительно.
Хайяр помахал темно-зеленой кобальтовой дискетой:
— У меня здесь большое дело на Реда Абу Адиля. Я хочу, чтобы вы вдвоем изучили его вдоль и поперек. Потом вы найдете этого человека и будете следовать за ним по пятам как тени.
— Его имя пару раз прозвучало в доме Папочки, — заметил я. — Кто он?
— Давнишний конкурент Фридлендер Бея. — Хайяр прислонился к бледно-зеленой стене. — Их соперничество длится сотню лет.
— Я знаю о нем, — хрипло выдавил коп.
— Одрану известны лишь молодые головорезы Будайена. Абу Адиль на пушечный выстрел не подходит к Будайену, и сфера его деятельности не касается Папочки. Его маленькое королевство врезается в северные и западные кварталы города. Но, несмотря на это, Фридлендер Бей попросил взять Абу Адиля под наблюдение.
— И ты сделаешь это только потому, что тебя попросил Фридлендер Бей? — спросил Шакнахай.
— Держу пари со своим ослом. Он подозревает, что Абу Адиль замышляет нарушить перемирие. Папочка хочет быть во всеоружии.
До тех пор, пока я не нашел средство давления на Фридлендер Бея, я оставался марионеткой в его руках. Приходилось делать то, что прикажут мне он и Хайяр.
Шакнахай, однако, не хотел принимать участия в этом деле.
— Я стал полицейским, чтобы помогать людям, — заявил он. — Зарабатываю гроши, недосыпаю и каждый день вмешиваюсь в какую-нибудь заваруху. Никогда не знаю, с какой стороны ждать выстрела. Но служу я для того, чтобы всем стало лучше. И не собираюсь наниматься личным шпионом к какому-нибудь богатому ублюдку. Долго вы искали кандидата на эту должность? — Он остановил взгляд на Хайяре, и лейтенант был вынужден отвернуться.
— Послушай, — спросил я Шакнахая, — чем я тебя не устраиваю?
— Во-первых, ты не полицейский, — сказал? он. — Ты хуже новичка. Ты струсишь, а какой-нибудь негодяй пришьет меня, или же сорвешься с гаек и пристрелишь безобидную старушенцию. Я не хочу быть в команде с человеком, которому не доверяю. Я кивнул:
— Тут ты прав, но ведь у меня модди. Многие новички в полиции носят служебные модди, помогающие им в работе.
Шакнахай замахал руками:
— Чушь!
— Не стоит так волноваться, опасных поручений для вас не предвидится, — вступил в разговор Хайяр. — Обычное расследование. Работа в основном сидячая. Не понимаю, с чего ты так сдрейфил, Иржи?
Шакнахай потер лоб и вздохнул: — Ладно, ладно! Только пусть мои возражения внесут в протокол.
— О'кей, — кивнул Хайяр, — они учтены. Мне потребуются регулярные рапорта от вас, Фридлендер Бей должен быть в курсе. Хочу порадовать старика. А это не так просто, как кажется. — Он подвинул ко мне дискету с записью.
— Нам приступать к делу сейчас же? — спросил я. Хайяр искоса взглянул на меня:
