что ошеломляло его, и непосредственный начальник не раз говорил ему, чтобы он не думал о работе, что он выговорит для него любые условия, какие понадобятся.
Когда в это утро Чарльз У. Таггард снял трубку, он только успел назвать своё имя, а затем забыл дышать. То была спасительная весть: они получили донорское сердце, сказал дежурный врач, совместимость тканей оптимальная, и орган уже в пути.
При пересадке самое главное – скорость. Сердце, если защитить его от инфекции и хорошо охладить, может существовать вне тела максимум восемь часов. В то время как врачи в Оттаве ещё эксплантировали орган из тела маленькой Терезы, в аэропорту уже разогревали турбины срочно зафрахтованного самолёта, и машина с опытным в таких делах водителем подъезжала ко входу в центр трансплантации. Вскоре после восьми утра два молодых врача, сопровождающих холодильный бокс, наполненный специальным соляным раствором, поднялись на борт десятиместного реактивного самолёта, который получил разрешение на срочный взлёт и поднялся в воздух в восемь тридцать.
К этому моменту родители маленькой Алисы Таггард давно уже были в клинике. Они прибыли туда как раз вовремя, чтобы успеть поцеловать свою дочку перед тем, как её повезут в операционный блок. После этого им оставалось только ждать.
Пока всё шло нормально. Но когда самолёт был уже на полпути между Оттавой и Вашингтоном, из управления полётами поступил приказ немедленно приземлиться в ближайшем аэропорту. Пилот ответил, что тут какая-то ошибка, он транспортирует живой орган. Но не успел он договорить, как над ним появился истребитель военно-воздушных сил, который взял процесс переговоров на себя, и никакие аргументы уже не действовали. Реактивный самолёт с двумя врачами и сердцем на борту был вынужден подчиниться и приземлился в аэропорту, предназначенном для сельскохозяйственной авиации.
Это было 11-е сентября. Террористы только что направили на башни Всемирного торгового центра два рейсовых самолёта.
В клинике воцарилось чувство парализующего ужаса. Включалось всё большее количество телевизоров. Работа была забыта, люди как загипнотизированные стояли перед телевизорами и ждали новых известий. На экране то и дело возникала одна и та же картина. Горящая башня. Удар второго самолёта. И, наконец, обвал.
В отделении трансплантации, однако, ни у кого не было времени смотреть телевизор. Маленькая Алиса Таггард уже лежала под наркозом. Разрезы, которые наметили хирурги, были прорисованы на её грудной клетке синим цветом.
В то время как бригада врачей ждала в операционном блоке, люди, отвечающие за операцию, пытались договориться по телефону с теми, до кого смогли дозвониться.
Время истекало. Наконец, около 11 часов было получено спецразрешение. Самолёт снова смог подняться в воздух. За час он должен был долететь до Вашингтона. Машина с синими мигалками уже выехала к аэродрому, а хирург вскрыл грудную клетку Алисы Таггард.
Чарльз У. Таггард держал руку своей жены, рассматривал картину на стене, изображавшую Воскресение Христа, и думал, не помолиться ли ему. Но всё же ему показалось неправильным вспоминать о Боге лишь в момент своей нужды, а в остальной жизни не потратить на это ни одной минуты, и он раздумал молиться.
Самолёту с сердцем Терезы Миллер оставалось лететь до Вашингтона всего двести миль. И тут вновь появились два истребителя, пилоты которых ничего не знали о спецразрешении. Они оттеснили канадский самолёт, не вступая в дискуссии, и опять принудили его к посадке.
Когда стало ясно, что сердце уже не поступит своевременно, хирурги снова зашили грудную клетку Алисы Таггард. Если не считать того, что операция оказалась бессмысленной, она прошла без проблем. Тем не менее девочка не очнулась от наркоза, как было запланировано, а неделю лежала без сознания и в конце концов умерла 19 сентября 2001 года.
Линн Таггард, после смерти своего единственного ребёнка вернувшись к прежней профессии маклера по недвижимости, в апреле следующего года попала в тяжёлую автокатастрофу. Однажды вечером, в половине десятого, возвращаясь с деловой встречи откуда-то из глубинки штата Вирджиния, она не вписалась в поворот, пробила ограждение и рухнула со своей машиной с десятиметровой высоты. Полицейский врач объяснил впоследствии, что она, должно быть, погибла мгновенно.
Выглядело это как трагический несчастный случай, тем более что это место всегда считалось аварийно опасным.
Но когда Чарльз У. Таггард в тот вечер явился домой, он нашёл квартиру непривычно прибранной. Каждый предмет одежды был выстиран и лежал в шкафу тщательно выглаженным. Холодильник был заполнен – и исключительно продуктами, которые он любил. Позднее он обнаружил, что его жена за неделю до несчастного случая отказалась от подписки на журналы и закрыла свой личный интернет- аккаунт на AOL.[11] Он так и не нашёл ни прощального письма, ни чего- либо в этом роде. Тем не менее ему было ясно, что Линн ушла из жизни добровольно.
В январе следующего года Чарльз У. Таггард в процессе розысков, касавшихся, вообще-то, совсем другой темы, наткнулся на некую информацию, проходящую по разряду секретных и поразившую его как громом.
Дело в том, что после смерти Линн он с отчаянной энергией окунулся в работу, накапливая сверхурочные часы и проводя в Лэнгли все выходные. В квартире, которая некогда была семейным очагом, он пользовался теперь лишь кухней, ванной и гостиной, где и спал на диване. В свое время они не смогли расстаться с вещами дочери и раздать их; а теперь он не мог спать в их некогда общей спальне. Каждую неделю он собирался подыскать себе новую, меньшую квартиру, подальше отсюда, поближе к Лэнгли, взять туда с собой только самое необходимое, а всё остальное оставить барахольщикам, которые очищали чердаки от хлама. Но так и не сделал в этом направлении ни шага, хотя для этого ему нужно было лишь позвонить на прежнюю фирму Линн.
И вот он стоял в одном из бесчисленных архивов ЦРУ и держал в руках папку, из которой явствовало следующее: в дни после 11 сентября всё коммерческое и гражданское авиасообщение над США было полностью прекращено. Указание FAA,[12] которое было передано во все аэропорты уже через несколько минут после ударов террористов, гласило, что все самолёты над территорией США должны немедленно приземлиться в ближайшем аэропорту и ни один самолёт не может больше взлететь. Предусмотренные исключения: никаких. Дошло до того, что бывший президент США Билл Клинтон, который в это время находился в Австралии, не мог вернуться домой, поскольку все без исключения полёты в США были запрещены. Бывший вице-президент Ал Гор по той же причине застрял на несколько дней в Австрии. Важные игры в бейсбол пришлось отменить. Сокращение воздушного сообщения было настолько радикальным, что климатологи зафиксировали отчётливые изменения погодных условий.
Но одно исключение всё же было.
В аэропорту Блю Грасс в Лексингтоне один «Боинг-747» получил разрешение на взлёт. На борту самолёта, следующего в Аравию, находились саудовские граждане высокого ранга: члены семьи Сауд, то есть королевского дома, и члены семьи Усамы бен-Ладена.
Разрешение на взлёт не было отмечено в официальных данных FAA, а лишь в документах порта. И там значилось только, что оно пришло
Таггард не мог поверить своим глазам. Он оцепенел, перечитывая снова и снова. Всё как нарочно! Семнадцать из девятнадцати террористов, совершивших на четырёх угнанных самолётах крупнейшую в истории террористическую атаку, были саудовскими гражданами – и тем не менее, в то время как всем остальным пришлось оставаться на земле, саудовцам было разрешено покинуть страну! Более того, уже тогда можно было предположить, что организация этого злодеяния исходила от Усамы бен-Ладена, которого внутри ЦРУ сокращённо называли УБЛ, – однако, вместо того чтобы допросить или хотя бы расспросить, их беспрепятственно выпустили из страны!
И это в то время как самолёт с сердцем, предназначенным для его маленькой дочери, не мог продолжить свой путь.
