Тогда О'Хара, не зная, что и сказать, почему-то, будто бы против своей воли произнес:
– Ты сильный…
Лодочник словно не слышал его слов. А Патрик, сам не зная, для чего он затеял этот разговор, продолжал:
– Я не такой сильный и выносливый, как ты…
Но лодочник по-прежнему молчал.
– Сейчас я еще немного отдохну – и мы вновь двинемся в путь…
Неожиданно, подняв голову, Патрик увидал Уистена и Криса – они стояли где-то очень высоко, на отвесной стене и с интересом рассматривали его.
Патрик в страхе замахал руками в отчаянии закричал во весь голос:
– Поднимите меня! Помогите же мне! За мной гонится враг!
Но те словно не слышали этого призыва.
О'Рурк и О'Коннер, неслышно переговариваясь и улыбаясь, показывали друг другу то на О'Хару, то на что-то невидимое за его спиной.
Патрик быстро обернулся и посмотрел туда, куда показывали Уистен и Кристофер – из голубого родника поднялась страшная, неестественная гигантская волна и окатила его с ног до головы.
О'Хара вскочил, встал на колени, моля друзей о помощи:
– Бросьте же мне хоть что-нибудь! Помогите мне выбраться отсюда!
Вдруг на скале появился капитан Брэфорд. Сжалившись, он бросил беглецу тяжелый канат. Канат этот раскачивался над его головой. Патрик изо всех сил пытался уцепиться за конец каната, но его пальцы никак не могли ухватиться, скользя по гладкой пеньке.
Вода вновь окатила Патрика – он с трудом удержался на ногах.
Неожиданно, канат этот превратился в огромную черную змею – ее пасть с острыми зубами и раздвоенным языком разинулась в жутком оскале, и она попыталась укусить Патрика. Капитан, показывая на него, смеялся от души. Наконец беглец ухватил страшный канат-змею и принялся карабкаться высоко вверх по почти отвесной скале.
– Помогите! – кричал он, но ни Уистен, ни Крис, ни тем более капитан не слышали его.
Вдруг беглецу стало неожиданно легко и спокойно. Вокруг ничего не было – только сплошная голубая гладь.
Патрика прошиб холодный пот: он решил, что это – конец…
И проснулся…
Проводника уже не было рядом с ним, а Патрик дрожал от холода – оказывается, уходя, Антонио снял со своего спутника свой грязный плащ.
В полной растерянности Патрик проснулся и огляделся по сторонам.
Окрестный горный пейзаж выглядел все так же пустынно и мрачно, хотя из-за вершин далеких гор уже выглядывало солнце, а рядом, извиваясь среди скал, простодушно и весело журчал ручеек.
День обещал быть теплым.
Сложив руки рупором, О'Хара закричал:
– Ан-то-о-о-о-о-ни-о-о-о!
И только горное эхо повторило это имя:…
– то-о-о-о-ни-и-и-о-о-о!
Случайно пощупав боковой карман куртки, О'Хара тут же обнаружил пропажу револьвера, оставленного ему Филом и Джеймсом.
Да, этого следовало ожидать – вот расплата за доверчивость!
– Негодяй, негодяй, – шепотом выругался О'Хара, с трудом выговаривая слова.
Увы – напрасно: Антонио был недосягаем.
Надо было что-нибудь предпринять; Патрик, не зная, что ему делать, принялся беспорядочно метаться из стороны в строну, пока не обнаружил какое-то небольшое озерцо с ледяной водой.
Что это за местность? Далеко ли еще до автострады? Да и в нужное ли место привел его лодочник? Куда он пропал? Почему забрал с собой револьвер? Всего этого Патрик не знал.
Сознание собственной беззащитности и беспомощности едва не лишило его тех крох самообладания, которые он еще чудом сохранял в себе. Ощущая это, беглец еле сдерживал рвущийся из груди стон, даже не стон – звериный отчаянный крик.
Наконец, поразмыслив, он решил, что теперь необходимо во что бы то ни стало успокоиться.
Патрик спустился с пригорка и осмотрелся по сторонам – Антонио нигде не было.
Жар во всем теле прошел, но ноги горели по-прежнему – конечно, от ночного перехода.
Недалеко от него виднелась какая-то жалкая лачуга. Выбора не было никакого – Патрик решил рискнуть и попросить у обитателей помощи.
