Она сделала ударение на последнем слове. «Боже!
Что за нелепый вопрос?
Неужели ты не могла спросить Лиона ни о чем более подходящем?»
Лион натянуто улыбнулся.
– Да…
И протянул ей папку.
– Ты хочешь, чтобы я просмотрела это?
– Я хочу, чтобы ты просмотрела это, – эхом ответил Лион.
Стараясь быть спокойной и невозмутимой (скорее, не быть, а казаться), Джастина произнесла:
– Конечно же, я согласна… Я ведь еще сегодня утром говорила тебе об этом – я согласна усыновить… или удочерить ребенка…
И она, осторожно развернув папку, принялась листать подшитые к ней листы документов с наклеенными на них фотографиями незнакомых детей.
Тут были и совсем маленькие, новорожденные, и постарше, лет пяти-семи, и уже подростки – всех возрастов, всех цветов кожи и, наверное, всех национальностей и вероисповеданий, которые можно встретить не только в Оксфорде, но, наверное, в целом мире…
– Странно, – произнесла Джастина, захлопнув папку, – никогда не думала, что в нашем мире столько никому не нужных детей…
Лион дипломатично молчал.
Джастина, повертев папку в руках, переложила ее на колени мужа.
Надо было что-то сказать – что-то такое, что окончательно успокоило бы Лиона и подняло бы ему настроение.
– А сколько времени займет процедура усыновления? – спросила она.
– Я только что говорил с чиновниками, – промолвил Лион в ответ. – Нам необходимо собрать и принести кое-какие справки… О доходах, о здоровье… Ну, и еще парочку… Мотивировать наше желание усыновить ребенка… У меня там все записано, – и он с готовностью похлопал себя по нагрудному карману – из него действительно торчал какой-то листок бумаги.
– И сколько же для этого потребуется времени? – повторила свой вопрос Джастина.
– Если сразу же этим заняться – думаю, недели две… Но, – Лион улыбнулся, – оказывается, у нас в Оксфорде, за тот небольшой отрезок времени, что мы здесь живем, уже сложилась отличная репутация… Чиновник из этого ведомства сказал, что для нас может быть сделано исключение, и что ребенка мы сможем забрать сразу же после того, как принесем две основные для его ведомства справки – из полиции и об уровне нашего благосостояния… – он немного помолчал, а потом спросил нерешительно: – Ну, что скажешь?
– Я согласна, – произнесла Джастина еще раз и натянуто улыбнулась. – Скажу тебе честно – сперва я даже немного испугалась…
Лион пытливо посмотрел на жену.
– Испугалась? Она кивнула.
– Да.
– Но чего же?
Вздохнув, Джастина произнесла:
– Ну, ответственности, что ли…
– Какой ответственности?
– Люди не всегда умеют правильно построить свою жизнь, – ответила она, – не всегда должным образом могут распорядиться собой… А брать на воспитание ребенка… Это значит брать на себя ответственность за его дальнейшую судьбу…
Она не договорила – впрочем, Лион понял свою жену и без лишних слов.
Помолчав с минуту, Джастина продолжила:
– Но ведь я понимаю, что за ту жизнь, которую мы ведем с тобой… Вдвоем, в одиночестве – за эту жизнь мы тоже отвечаем… Если мы не поможем кому-нибудь, зная, что можем помочь – неужели от этого нам станет легче? Лицо Лиона просияло.
– Я знал, что ты ответишь именно так, Джастина! Я и не ждал от тебя иного ответа!
Она поднялась со своего места.
– Да…
Голос ее прозвучал как-то неестественно и напряженно – неожиданно для нее самой.
Лион, оглядевшись по сторонам, будто бы желая убедиться, что в комнате, кроме них, больше никого нет, также поднялся и, приблизившись к Джастине, произнес проникновенным голосом, каким обычно люди желают поведать какую-то тайну:
– Знаешь что… Я скажу тебе больше… Только обещай, что ты будешь смеяться надо мной…
«Как – у Лиона, оказывается, есть секреты от меня? У него есть что-то такое, что мучит его – кроме вопроса об усыновлении, разумеется?
