– Когда ты смотришь на нее, чудовище в тебе исчезает. Ты выглядишь безумно влюбленным, и ясно, что ты никому не позволишь обидеть ее, и прежде всего самому себе.
Деймиен всегда считал, что Александр слишком проницателен, и это ему вредит.
– Я и дальше намереваюсь беречь ее, – сказал принц, чувствуя, как расплываются в улыбке его губы. – Попробуй влюбиться, Александр. Это сделает твою жизнь… интереснее.
– Благодарю, но – не стоит. Мне и так интересно жить.
– Слова человека, который никогда не плавал в этих водах. Ты мог бы утонуть с удовольствием.
Александр ответил ему холодным взглядом.
– Сомневаюсь. – Он прикоснулся к затянувшейся ране на животе. Петри позаботился, чтобы его синюю с золотом герцогскую ленту тоже починили. – Тем не менее, я научился никогда не спорить с магией.
– Могу тебя поздравить. Но пора решать, что теперь с тобой делать.
Темные брови Александра поползли вверх.
– Должен признаться, что был готов в любой момент оказаться перед расстрельной командой.
Веселость Деймиена мигом улетучилась.
– Я не такой, как мой отец, и не стану казнить каждого, кто меня раздражает. Когда такое происходит, теряешь не только врагов, но и друзей.
– Но если щадить каждого, – заметил Александр, – враги непременно этим воспользуются. Нападут, потому что будут знать, что ты не станешь с ними бороться.
– Я не говорю, что не стану бороться с врагами. Говорю лишь, что не верю в действенность казней по произволу. Я намереваюсь учредить суды, жюри присяжных, советы и тому подобное. Больше не будет ночных похищений людей. Не будет темниц. Не будет внезапных расстрелов.
Александр невесело рассмеялся:
– Ты не продержишься и недели.
– Посмотрим. – Глаза Деймиена сузились. – Что касается тебя… У тебя действительно много сторонников. Многие влиятельные люди в нашей стране восхищаются тобой. Если я решу тебя казнить, то для нашего непостоянного в привязанностях народа ты можешь превратиться в мученика, стать знаменем моих противников.
Александр сидел, не двигаясь, лишь кровавый рубин горел в его ухе на фоне черных волос.
– Ты никогда не сможешь доверять мне, если я буду рядом.
– Не смогу. – Деймиен повернул кольцо на пальце. – Я хочу иного. Хочу, чтобы ты работал на меня где-нибудь в другом месте. При европейских дворах, особенно в Англии. Ты же не хочешь, чтобы Габсбурги или Оттоманская империя проглотили нашу страну? Я тоже этого не хочу. Ты уже много сделал, чтобы этого не произошло, но тебе надо посмотреть мир и понять, что на уме у наших врагов. Анастасия многое делает, но она слишком фанатична в своей ненависти к Австрии, а потому многое упускает. Мне нужен человек с более беспристрастными суждениями, который был бы за Нвенгарию, но не обязательно против всех остальных.
– И ты доверишь мне эту миссию?
– Да. – По губам Деймиена пробежала улыбка. – Потому что ты никогда не призовешь сюда армию Пруссии или Австрии, Чтобы свергнуть меня. Если привести германских солдат, они могут решить остаться и пригласить своих вождей. Чтобы расплатиться с наемниками, нужно очень много денег. Я могу довериться тебе потому, что ты любишь Нвенгарию так же, как я. И вероятно, даже больше.
Александр задумался.
– Значит, ты отправляешь меня в ссылку. Наказание, которое будет для меня горше, чем смерть.
– Я не настолько тебе верю, чтобы оставить здесь. А за границей ты мне нужен. Это будет не ссылка, если только ты сам не захочешь так думать. Ты сможешь приезжать сюда, когда пожелаешь. – Деймиен помолчал. – Ты мне действительно нужен, Александр. Я не могу тебе верить в том, что касается меня, но верю, что для блага Нвенгарии ты можешь сделать очень многое.
Александр с гордым видом откинулся в кресле.
– А мой сын?
– Что – твой сын?
– Ему будет позволено меня сопровождать? Или он останется здесь как заложник?
Деймиен посмотрел на него долгим взглядом.
– Ты ожидаешь от меня подобной жестокости? Ты должен знать, что Пенелопа никогда бы не позволила мне использовать мальчика в качестве заложника. Делай как хочешь. Увози, оставляй… Если оставишь, Пенелопа о нем позаботится. Позаботится о школе и всех этих вещах, в которых женщины разбираются.
– Его собственная мать очень мало им занималась, – заметил Александр. – Хотя это не значит, что она его не любила.
– Позволь выразить тебе сочувствие в связи со смертью Сефронии. – Голос Деймиена звучал мягче.
Александр передернул плечами, словно эта смерть для него ничего не значила, но Деймиен прочел в его глазах настоящую скорбь.
– Ее смерть была быстрой. В конце.
