– Ты что, больше не хочешь быть горничной?
Он поднес палец ко лбу, словно обдумывая положение, а потом сказал:
– Пенелопа, у меня есть идея получше. Разденься сама, для меня. Позволь мне посмотреть.
Он подтянул к себе резной стул с леопардового цвета обивкой, сел футах в пяти от Пенелопы, заложил ногу за ногу и величественно махнул рукой:
– Начинай.
Пенелопа захихикала.
– Ты сейчас похож на шейха, который ждет, когда одалиски начнут танцевать.
Деймиен состроил грозную мину.
– В крови нвенгаров есть и турецкая кровь, и кровь бешеных мадьяров, так что это естественно. – Он снова махнул рукой. – Раздевайся, моя одалиска.
Пенелопа начала поспешно дергать крючки корсета. Деймиен поднял руку.
– Медленнее. Дай мне насладиться предвкушением.
Она секунду на него смотрела, словно не понимая, почему он этого хочет, потом ее движения замедлились. Она не спеша расстегнула верхний крючок корсета, подождала, расстегнула следующий. Деймиен с нарастающим возбуждением наблюдал, как ее груди медленно высвобождаются.
Наконец Пенелопа справилась с последним крючком и стянула с себя корсет, несколько мгновений смотрела на него, потом пошла к кушетке и положила рядом с платьем.
Деймиен сдержал смех, когда увидел, что Пенелопа возвращается в точности на то место, где стояла прежде, и начинает развязывать тесемки на рубашке. Это нежное одеяние с короткими рукавами открывало взгляду локти, плотно облегало груди и бедра. Деймиен с благодарностью подумал о портнихе, которая его придумала, оно должно было служить скромности, но на самом деле только разжигало желание.
Пенелопа медленно потянула за ленту, распустила узелок, потом перешла к следующей. Деймиен изо всех сил пытался сидеть тихо, не позволяя себе улыбнуться. Его жена понятия не имела, как должна двигаться куртизанка, ее попытки выглядели забавно, мило и очень его возбуждали.
Ленты кончились. Больше развязывать было нечего. Пенелопа стояла, опустив руки, и застенчиво смотрела на мужа. Потом очень медленно она спустила рубашку с плеч, и та соскользнула на пол к ее ногам.
У Деймиена заколотилось сердце. О Господи, как прекрасна эта женщина! Он стиснул кулаки, снедаемый противоположными желаниями: броситься на нее немедленно, повалить на пол… или сидеть и любоваться ее нежным, роскошным телом.
Пенелопа вопросительно смотрела на мужа, шевеля пальцами от смущения, потом потянулась к подвязке на правой ноге.
– Нет, – поспешно остановил ее Деймиен. Она удивленно подняла глаза. – Пусть подвязки, чулки и туфельки останутся.
Она взглянула на него с недоумением, но послушно выпрямилась.
Деймиен мощно втянул воздух.
– В буфете на нижней полке есть стеклянная бутылка. Принеси ее.
Пенелопа закусила губу, как будто собиралась возмутиться, что он приказывает ей, как служанке, но потом, видимо, решила, что это – часть игры, и пошла к буфету. Деймиен восхитился ее изящными ягодицами.
Огромное позолоченное зеркало возле шкафа позволило ему видеть ее сразу сзади и спереди, когда она нагнулась и достала бутылку ароматного масла, которое он купил в одном довольно экзотичном магазинчике на Стрэнде.
Пенелопа выпрямилась и показала ему бутылку.
– Эта?
– Да. – Он встал и придвинул к креслу маленький круглый столик. – Подай ее, но только осторожно.
Его вовсе не заботило, что масло может испачкать яркий, красный с золотым ковер в комнате, но вот зря пролить его было бы жалко. Деймиен купил его после долгих раздумий, нюхал образцы, которые предлагал хозяин. И выбрал наконец то, которое напоминало ему Пенелопу, – нежный аромат сандала с тончайшей примесью розы. Он заплатил за него непомерную цену. Пройдоха хозяин прикинул, что Деймиен может себе это позволить. И вот сейчас, глядя, как она несет эту бутылку, Деймиен понял, что затраты окупятся.
– Поставь сюда, – сказал он и похлопал по столу. Пенелопа осторожно опустила бутылку, ее небольшие груди чуть колыхнулись.
– А теперь, – хриплым голосом продолжал Деймиен, не в силах скрывать вожделение, – подойди сюда.
И вот она стоит перед ним. Деймиен погладил ей живот, вдыхая запах ее тела.
– Что мне дальше делать? – спросила она.
– Иди сюда, любовь моя. – Он положил руки ей на бедра. Приподнял ее и верхом посадил себе на колени.
«Восхитительно!» – подумал Деймиен и стал ее целовать.
