Дзен — это алогичные, необъяснимые парадоксы, абсурд, несовместимые противоречия, заставляющие пришпоривать ум и останавливать его как в игре «замри», внезапно отсекая мысль. В потоке дзена возможно пережить вневременные провалы, парения и зависания в неограниченной, внутренней тишине. Дзен — это убийца ума, это чистое, свежее, незамутнённое, детское восприятие. Весь мир становится парадоксальным, необъяснимым, загадочным, — и это приводит к прямому, впечатляющему переживанию…
В истории обнаружился очень странный факт: тот, кто понимает дзен, не понимает его, а тот, кто не понимает, наоборот, — понимает его!
Дзен-буддийские учителя стали наперебой осыпать мою бедную голову противоречивыми и непонятными вопросами — «коанами». В другом китайском варианте коан называется упражнением Хуа Тоу, или пределами изречения. Существует в практике дзен и аспект «мондо», то есть неожиданные, парадоксальные ответы или странность поведения при диалоге, цель которых отбросить ум и погрузить человека в реальность.
— В чём смысл думанья одним животом? — кричал мне прямо в лицо Бодхидхарма.
— Где ты был до того, как тебя зачали твои родители? — пытливо выспрашивал меня патриарх Эно.
— Что такое Му? — смеялся надо мной мастер Риндзай.
— Как услышать звук хлопка одной ладонью? — дразнил меня достопочтимый Басе.
— Кто тащит это твоё тело? — настойчиво вторил всем Ле-цзы.
— Вы что обалдели?! — отбивался я. — От таких вопросов у меня голова идёт кругом — с ума сойти можно! Скажите лучше, как достичь?
В ответ Бодхидхарма повернулся ко мне спиной и ушёл. Эно замахнулся на меня своей палкой, а Басе оставался молчать и стоять на месте. В то время как Риндзай безудержно рассмеялся, а потом громко крикнул: — Смотри! …
Тогда я мгновенно всё понял, в смысле не понял ничего…
Но Ле-цзы сказал: — Брось это! Я ответил: — Луна на небе.
Где живут другие,
Я не живу.
Куда идут другие,
Я не иду.
Это не значит отвергать
Общение с другими:
Я только хочу сделать
Чёрное отличным от белого
(Пай-юань, мастер Дзен династии Сунн)
— Им, мастерам, хорошо нести подобную околесицу, смеяться и дурковать, — думал я. — Они достигли. А что делать мне? В общем, большое вам спасибо, мастера дзен. Работа с коанами и освоение ещё одного аспекта медитации, а именно: овладение навыком длительного пребывания в состоянии тонкого сомнения (Хуа Тоу), мне явно пошло на пользу и весомо добавило энергии осознанности. Дзен помог мне собрать мгновения, драгоценные крупицы существования. Но чтобы двигаться дальше, мне следовало переплыть, или перепрыгнуть в очередной раз и этот поток.
А расстаться с Буддой и его дзен-буддийскими мастерами мне пришлось совсем непочтительно и в соответствии с их же наставлениями: — Если увидишь Будду — убей его!
Эта истина призывает искать сокровенное в себе самом, но не у них. Я отвернулся от буддийских источников и перестал читать их многочисленные, подробные наставления, комментарии.
Я выставил всех этих буддистов-учителей, включая самого великого Будду, в один длинный ряд, достал автомат Калашникова и начал поливать по ним длинной пулемётной очередью!..
Истекающий кровью, умирающий и уже падающий на землю Бодхидхарма успел мне крикнуть вдогонку:
— Ты, парень, сделал всё правильно!
Ошо
Однако…
Однако, всё! Хватит! — говорил я себе. — Пора работать углубленно в потоке одного сознания. Нельзя так долго разбрасываться, ведь жизнь как ручеёк утекает, проходит. На всех учителей меня не хватит.
Однако стало уже очевидным, что я никак не могу остановиться в выборе СВОЕГО духовного учения. Я пребывал в состоянии неудовлетворённости и жажды, меня неизбежно тянуло ко всему новому. Пёстрый и разнообразный мир эзотерики привлекал меня весь, целиком, а один духовный путь неизменно исключал теорию и практику других путей, а значит их специфические тайны, переживания, состояния и возможности. Впрочем, я создавал собственные интегральные схемы…
Тем не менее, я не мог остановиться, меня несло и качало на волнах различных потоков сознания. Я жаждал всего сразу…
В этот период в меня выстрелил Ошо — универсальный, индийский мудрец, современный духовный Учитель. Он выстрелил почти не целясь, наугад, но его пуля попала в самое яблочко: сначала она прострелила мне грудь, потом вышла в голову и поразила своей проникновенной мудростью мой мозг. И пока стрелявший, сидя в роскошном халате, элегантно и изящно сдувал голубой дымок с дула своего револьвера, — я был уже весь во власти его харизмы, под влиянием его обаяния…
Я провалился, попал в чудесный мир, вошёл в необъятное поле сознания благословенного Бхавагана Раджниша: всеохватность, глубина проникновения, сласть пассивной безучастности…
Сначала были длительные чтения. Я упивался его книгами, я пил Ошо. Состояние глубокой умиротворённости и недеяния вливались в меня. Я смачно на кончике языка удерживал вкусные, сладкие идеи Бхавагана. Я курил наркотик встречи с ним, курил и кайфовал. Голубой, наркотический дымок вился, извивался, обворачивался вокруг моей головы. Я пьянел влёгкую. Я праздновал своё существование под названием жизнь. Мои параллельные практические медитации сопровождались благословленной ленью и сладостным расслаблением. Я отпустил всё и вся в себе. Я таял в утончённом блаженстве…
Потом были выборочные, яростные, динамические групповые медитации, в которых я выбрасывал из себя кровожадного, агрессивного зверя, — подавленные тяжёлые эмоции, Дьявола. Вокруг меня, в спортивном зале, бесновались десятки таких же, как я. Они рычали, хрипели, визжали, выли, дёргались и бились о пол. Дрожал и содрогался в намеренной хаотической вибрации и я.
После таких трансовых сумасшествий — вновь уединённые медитации. В них я падал в блаженное расслабление ещё дальше и глубже:
А-а-а-а-а-а-а-а-….!!! В колодце, в который я падал, отсутствовало дно. Эхо звучало непрерывно. Эхо музыки космических сфер…
Ошо очень долго удерживал меня подле себя. Он попал в самую точку, в самую сердцевину моего ненасытного, алчного Эго. Ошо был всеохватен. Он трактовал буквально все известные эзотерические и религиозные учения. Он в одном лице воплощал собою сразу всех мастеров, всех духовных Учителей мира. Практиковать Ошо — значило практиковать всё! Ошо продолжал извергать из себя и предлагать мне всё новые и новые практики. Мне это нравилось. Это позволяло расширять сознание по бесконечным направлениям… Книги Ошо — это торжество познавшего, это праздник интеллекта. Никто из моих прежних учителей не дал и не мог дать мне столько понимания и такого разнообразия практических духовных упражнений, сколько дал благословенный Бхаваган…
