и приехали сюда. Мы оценим по достоинству любую информацию о Тиме.
– О, с тех пор многое переменилось, – сказал Билли. – Вся эта улица, впрочем, вам не понять. – Билли продолжал с ностальгическим выражением лица разглядывать фотографию. – “Цветочки”. Этот парень был просто создан для “цветочков”, правда? “Цветочки” и еще раз “цветочки”. Он был солдатом на войне.
Пул кивнул:
– Мы повстречались с ним во Вьетнаме.
– Красивое место, – сказал Билли. – Полная свобода. Ты видел когда-нибудь Сайгон, милашка? – спросил он Конора, который испуганно вздрогнул, кивнул и сделал огромный глоток водки.
– Там работали наши лучшие “девочки”. Теперь почти все уехали. Ветер переменился. Для них стало слишком холодно. Их нельзя осудить за это, правда?
Никто ничего не ответил.
– Конечно, нельзя. Они жили для удовольствий и восторгов, жили иллюзиями. Разве можно обвинить их в том, что они не стали носиться по городу в поисках какой-нибудь жалкой работенки? Вот и разбежались. Большинство наших старых друзей отправились в Амстердам. Им всегда были рады в самых лучших клубах – в “Кит Кэт Клубе”. Вы видели когда-нибудь “Кит Кэт Клуб”, джентльмены?
– Так что насчет Андерхилла? – спросил Биверс.
– Весь в зеркалах, три этажа, хрустальные люстры. Мне часто его описывали. В Париже нет ничего, подобного “Кит Кэту”. По крайней мере, так мне говорили.
Билли снова пригубил виски.
– Слушай, скажи, где мы можем найти Андерхилла. Или ты просто водишь нас за нос? – прервал воспоминания Билли Конор Линклейтер.
В ответ он получил еще одну из сальных улыбочек Билли.
– Некоторые из тех, с кем мы веселились тогда, до сих пор еще в Сингапуре. Вам надо сходить на представление Лолы. Она работает в хороших клубах, не в этих жалких остатках былой роскоши на Бугис- стрит. – Последовала пауза. – Она
3
Четырьмя днями раньше за завтраком Тино отвлек от номера “Таймс” смешок, вырвавшийся у Мэгги, читавшей в это время “Нью-Йорк Пост”. Они завтракали в “Ля Гросерии” (Тино испытывал сентиментальную привязанность к этому маленькому ресторанчику, за столиком которого он читал и перечитывал последнюю страницу “Виллидж Войс”). У газетного стенда на Шестой авеню они купили по газете, и Тино как раз просматривал новости, касающиеся ресторанов, когда его отвлекло хихиканье Мэгги.
– Что-нибудь интересное в этой грязной простыне? – поинтересовался он.
– У них просто потрясающие заголовки, – сказала Мэгги. – “Молодого перспективного служащего убивают в аэропорту”. Порядок слов не имеет значения. Вполне могло быть: “В аэропорту убивают молодого перспективного служащего”. Или: “Убивают молодого перспективного служащего в аэропорту”. Все равно приятно прочитать о кончине “молодого перспективного служащего”.
Тино нашел сообщение об этом убийстве в колонке “Тайме Метрополитен”. Клемент В.Ирвин, двадцать девять лет, банкир, занимающийся капвложениями, чей доход позволял ему удерживаться среди шестерки самых преуспевающих банкиров и кого люди его круга считали “суперзвездой”, был найден заколотым в мужском туалете рядом с багажным отделением “Пан-Американ”. В газете Мэгги была фотография молодого человека с одутловатым лицом и маленькими широко расставленными глазами за стеклами очков. Черты его выдавали непомерные аппетиты и агрессию. Подпись под фотографией гласила: “Удачливый банкир Клемент В. Ирвин. На внутреннем развороте помещены были фотографии городского дома банкира на Шестьдесят третьей Восточной улице и виллы на Маунт-авеню в Хемпстеде, Коннектикут, а также пляжного домика на острове Сен-Мартен. В статье, помещенной в “Пост”, высказывались предположения, что Ирвин был убит либо одним из служащих аэропорта, либо пассажиром, летевшим вместе с ним в самолете из Сан- Франциско.
4
На следующее утро после рейда по барам Бугис-стрит Конор Линклейтер проглотил две таблетки аспирина и примерно треть бутылки “Пепто-Бисмол”, принял душ, надел джинсы и рубашку с короткими рукавами и присоединился к друзьям, ждавшим его в кофейне.
– Что тебя так задержало? – поинтересовался Биверс. Они с Майклом уже доедали самый странный из всех завтраков, которые когда-либо доводилось видеть Конору. На столе стояли тосты, яйца и все, что положено, но еще там были мисочки с какой-то липкой белой массой вперемешку с чем-то желтым и зеленым и еще какие-то жирные колобки, которые можно было бы при желании принять за яйца, если бы только они не были зелеными. И Майкл, и Гарри, видимо, не нашли в себе сил отведать больше двух ложек этой мерзости.
– Меня штормит сегодня с утра, – сказал Конор. – Пожалуй, я лучше пропущу завтрак. Кстати, что это за бурда?
– И не спрашивай, – ответил Гарри.
– Просто перебрал или приболел? – поинтересовался Майкл.
– Думаю, и то, и другое.
– Несварение желудка?
– Я проглотил тонну “Пепто-Бисмола”. Подошел швейцар, и Конор заказал кофе.
– Только
– Посмотри и скажи, что ты думаешь по этому поводу. Конор проглядел заголовки, сообщавшие о новых видах очистных сооружений, растущем числе предоставления банками займов людям со стороны, а не постоянным клиентам, дорожных пробках, ожидаемых в новогодние праздники, и, наконец, увидел то, что наверняка имел в виду Гарри Биверс: “Убиты двое в пустом бунгало”.
Американский журналист по имени Роберто Ортиз был найден мертвым в бунгало на Плантейшн-роуд. Рядом с телом Ортиза найден труп неизвестной девушки, которую удалось опознать только как малазийскую проститутку. Патологоанатомы утверждают, что тела, которые были найдены уже в стадии разложения, пролежали в бунгало по меньшей мере дней десять. Бунгало является собственностью профессора Ли Луа Фенга и пустовало примерно год, так как профессор преподает в данное время в университете Джакарты. Тело мистера Ортиза было изуродовано после смерти, наступившей от огнестрельных ранений. Неопознанная женщина также скончалась от стреляных Ран. Мистер Ортиз был журналистом и автором двух книг – “Разори соседа: Политика Соединенных Штатов в Гондурасе” и “Вьетнам: впечатления от личной поездки”. Сообщалось, что у полиции имеются данные, говорящие в пользу связи этого преступления с серией других, совершенных в Сингапуре в течение последнего года.
– Какие такие данные?
– Держу пари, они нашли карты Коко, – сказал Биверс. – И начинают постепенно смекать что к чему. Если бы такое случилось в Нью-Йорке, на это бы давно обратили внимание. Там написано, что тело “изуродовано”. Готов спорить на что угодно, что у парня были выколоты глаза и отрезаны уши. Это работа Андерхилла, друзья мои. Мы прибыли вовремя.
– Господи Иисусе, – воскликнул Конор. – И что же нам делать дальше? Искать это... этого?..
– Искать, – подтвердил Майкл Пул. – Я набрал в киоске бесплатных путеводителей и проспектов, и нам надо попытаться разузнать, где работает эта самая Лола, если она действительно еще работает. Клерки в магазине утверждают, что никогда не слышали ни о ком по имени Лола, так что придется попытаться самим.
– Но сегодня утром мы решили, что необходимо осмотреть места, где были найдены остальные трупы, – бунгало, где убили Мартинсонов, это вот бунгало, где нашли новые трупы, и отель “Гудвуд Парк”.
– Может, нам стоит поговорить с полицией? Выяснить, действительно ли на новых трупах тоже были найдены карты?
– Мне не хотелось бы выдавать Андерхилла полиции, – сказал Гарри Биверс. – А вам? Я хочу сказать, что мы, кажется, не для того сюда приехали.
– И мы до сих пор не знаем, Андерхилл это или нет, – добавил Майкл Пул. – И не знаем, действительно
