Остальные четыре крысы переглянулись.
— Знаешь, Ходж, — сказал Аскобол, — мы уж, пожалуй, обойдемся старыми добрыми верёвками. Но всё равно, спасибо за предложение. Так, дальше. Мы знаем, что Хопкинс проживает здесь. А в каком номере, хотя бы приблизительно?
Я пожал плечами.
— Понятия не имею!
— Значит, придётся посмотреть в книге регистрации. Что дальше?
Заворочалась волосатая туша Кормокодрана.
— Взбежим наверх, выломаем дверь, отделаем Хопкинса, как котлету, и утащим его прочь. Просто, дёшево и сердито. Следующий вопрос?
Я покачал головой.
— Тактика блестящая, однако же, пока мы будем выламывать дверь, Хопкинс может заподозрить неладное. Тут потребуется тонкость.
Кормокодран нахмурился.
— Ну, боюсь, тонкость — это не по моей части.
— Кроме того, — заметила Мвамба, — возможно, Хопкинс ещё не пришёл. Нам надо тихонько пробраться к его номеру и посмотреть. Если его нет, затаимся внутри.
Я кивнул.
— Нам также потребуется замаскироваться, а Ходжу — ещё и помыться и вывести паразитов. У людей, знаете ли, довольно тонкое обоняние.
Крыса, о которой шла речь, негодующе вскинулась, стуча ядовитыми колючками.
— А ну-ка, Бартимеус, подойди поближе! Хочу попробовать, какова на вкус твоя сущность!
— Да ну? Так я тебе и дался!
— Да с тобой справиться — раз плюнуть!
Этот спор продолжался в течение некоторого времени. Мы обменивались остроумными, изящными и изысканными репликами[69], но не успел я окончательно повергнуть своего оппонента совершенно неотразимым аргументом, как в будку вошёл какой-то мужик, желавший позвонить, и крысы кинулись куда глаза глядят.
Прошло двадцать минут. Привратник у входа в отель «Амбассадор» мерно расхаживал из стороны в сторону и похлопывал в ладоши, чтобы не замерзнуть. Появилась группа гостей: женщина и трое мужчин, все одетые в великолепные костюмы из тканей, какие некогда перевозили по Великому шелковому пути. Они негромко переговаривались между собой по-арабски. На шее у женщины было ожерелье из лунного камня. От всех исходило успокоительное ощущение богатства, достоинства и высокого общественного положения[70]. Привратник отступил назад и поклонился. Все четверо приветствовали его кивками и милостивыми улыбками. Они поднялись на крыльцо и вошли в вестибюль отеля.
За столом красного дерева сидела улыбчивая девушка.
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? Самый красивый из мужчин подошёл к ней.
— Добрый вечер. Мы из посольства Сабейского царства[71]. Через несколько недель сюда должна прибыть особа царской крови со свитой, и мы хотели бы осмотреть ваш отель на предмет того, чтобы снять здесь несколько номеров.
— Разумеется, сэр. Будьте любезны, пройдите со мной. Я сейчас разыщу директора.
Девушка встала из-за своего стола и засеменила прочь по коридору. Четверо сабейских дипломатов двинулись за ней; по пути один из них разжал стиснутый кулак. Из кулака выпорхнуло мелкое, но противное насекомое, сплошные ноги, колючки и сернистая вонь. Насекомое, жужжа, подлетело к опустевшему столу и принялось проглядывать книгу регистрации.
Директор оказался невысокой пухленькой леди средних лет. Её тусклые волосы были зачесаны назад и сколоты шпилькой полированного китового уса. Посетителей она встретила любезно, но сдержанно.
— Так вы, значит, из посольства Сабы?
Я отвесил вежливый поклон.
— Именно так, мадам. Ваша проницательность не ведает границ.
— Ну, девушка мне только что доложила. А я и не знала, что Саба — самостоятельное государство. Мне казалось, это часть Арабской конфедерации…
Я заколебался, но всего на миг.
— Кхм… Видите ли, мадам, всё это скоро изменится. Мы вот-вот добьемся самоуправления. Собственно, наши царственные особы прибудут именно затем, чтобы отпраздновать это событие.
— Понятно… Ох, все стремятся добиться самоуправления — опасная это тенденция! Надеюсь, Саба не послужит примером для нашей империи… Ну, я могу показать вам стандартный номер «Амбассадора». Наш отель весьма престижный — впрочем, это вы, наверно, и так знаете — и чрезвычайно привилегированный. Любой постоялец может рассчитывать на то, что его никто не побеспокоит. Наши системы безопасности созданы правительственными волшебниками. При каждом номере имеются самые современные демоны-стражи дверей.
— Неужели при каждом?
— Да-да. Простите, мне нужно взять ключ. Я на секундочку.
И директорша торопливо укатилась прочь. Женщина-дипломат обернулась ко мне.
— Бартимеус, ты идиот! — прошипела она. — Ты же клялся, что Саба все ещё существует!
— Так она ведь ещё существовала в последний раз, как я там бывал!
— И когда же это было, а?
— Лет пятьсот назад или около того… Ну ладно, ладно. Не злись.
— Что-то Ходж не торопится, — раскатисто заметил массивный дипломат.
— А он читать-то умеет? — осведомился я. — Это может оказаться слабым местом нашего плана.
— Умеет, конечно! Тихо! Она возвращается.
— Вот ключ, сэры, мадам. Не будете ли вы так любезны…
Директорша покатилась по тускло освещённому коридору. Вокруг, куда ни глянь, были сплошные дубовые панели, зеркала в золоченых рамах и бесполезные горшки на подставках. Проходя мимо, директорша указывала на разные сводчатые проходы.
— Вон там у нас столовая… Отделана в стиле рококо, с подлинной росписью Буше; а дальше, за ней, кухня. Слева от нас — большая гостиная, единственное помещение, где разрешается использовать демонов. Во всех прочих местах демонов держать воспрещается, поскольку это весьма негигиеничные, шумные и отталкивающие существа. Особенно джинны. Вы что-то сказали, сэр?
Кормокодран издал было яростный хрип, но тут же заткнулся.
— Нет-нет, ничего.
— Скажите, пожалуйста, — продолжала директорша, — а Саба — магическое общество? Да, я понимаю, мне, наверное, следует знать такие вещи, но, боюсь, мне слишком мало известно о других странах. В своей собственной стране и без того дел довольно, вы не находите? Куда уж тут интересоваться иностранцами, тем более когда большинство из них — дикари и людоеды. Вот лифт. Мы сейчас поднимемся на второй этаж.
Директорша и дипломаты вошли в лифт и развернулись лицом к двери. Когда двери уже закрывались, послышалось жужжание. И в смыкающуюся щель, не замеченное директоршей, впорхнуло противное насекомое, сплошные колючки и странные запахи. Насекомое приземлилось на рукав сабейской леди и подползло к её уху. И что-то коротко шепнуло.
Она обернулась ко мне и одними губами произнесла: «Номер двадцать три».
Я кивнул. Необходимая информация была получена. Четверо сабейских дипломатов переглянулись. И все как один медленно опустили головы и уставились на низкорослую директоршу. Та самодовольно распространялась о прелестях имеющейся в отеле сауны, не замечая, что атмосфера в лифте как-то сразу переменилась.
— Зачем уж так? — сказал я по-арабски. — Можно просто её связать.
