– О боже… боже… – стонала Одри, добираясь до плетеного кресла и падая в него, – я этого не перенесу. Какие изысканные манеры, какое обращение…
– Ты об Адамсе? – холодно поинтересовалась Хелен, усаживаясь в соседнее кресло.
– О ком же еще. Вот это мужчина: галантный, любезный, милый и не женат… Он ведь не женат, Хелен?
Это Адамс-то милый?! Неужели Одри не видит, что его манеры – напускные и насквозь лживые, что этот мерзкий тип совершенно не подходит не только на роль мужа – спаси и сохрани! – но и даже для простого общения? Судя по лицу Одри, она этого в упор не видела и уже готовилась до последнего отстаивать собственную точку зрения.
– Одри, этот человек не для тебя!
– Господи, о чем это ты?
– О том самом. И не делай вид, будто ты ничего не понимаешь! Я вижу тебя насквозь… И к тому же ты дала мне обещание!
– Но в этот раз это будет не легкомысленная интрижка!
– Что? И ты всерьез полагаешь, что он пойдет на это?
– На что «на это»? – прикинулась непонимающей Одри.
– Что он согласится на серьезные отношения с тобой!
– Почему бы и нет?
– Я не собираюсь тебя учить. Ты взрослый человек и должна сама соображать, что в твоих силах и, так сказать, компетенции, а что тебе явно не по плечу… Или не по зубам – как тебе больше нравится!
– Это оскорбление, Хелен?..
– Это констатация факта.
– Хочешь поспорить?
– Я не заключаю идиотские пари. И советую тебе поступать так же!..
– Мисс Гамильтон, вас зовет дядя.
Увлеченные перепалкой девушки не заметили приближения Марка. Хелен подняла глаза и посмотрела на равнодушное лицо Марка – словно и не было вчера этой ужасной грозы! Разозлившись на Одри, Хелен запамятовала, что собиралась при встрече с Марком провалиться сквозь землю от смущения.
– Хорошо. – Хелен встала так резко, что едва не опрокинула легкое кресло, и направилась к дому.
Марк не последовал за ней, а уселся в освободившееся кресло с таким видом, словно собрался провести там остаток жизни.
Хелен приблизилась к двери кабинета и несколько секунд постояла, собираясь с духом. Потом легонько стукнула, и тотчас же послышался голос дяди, пригласившего ее войти.
– Вы меня звали, дядя?
– Да, у меня возникли некоторое сложности… Это касается тебя, Хелен. Присаживайся.
Хелен бросила взгляд на Эндрю Адамса, стоявшего у огромного шкафа и наблюдавшего за ней, и присела на краешек дивана. В кабинете по-прежнему было холодно, и девушка невольно поёжилась.
– Что-то случилось, дядя?
– Дело в твоем наследстве.
– Разве оно у меня есть? – невольно вырвалось у Хелен. – То есть я хочу сказать, что знаю, что мой дедушка лишил папу наследства…
Мужчины переглянулись, а потом губы Роберта раздвинулись в улыбке, которая совсем не затронула глаз.
– Все правильно, Хелен. Твое небольшое наследство – это старая история внутрисемейного противостояния нашего отца, твоего деда, и его сестры Элизабет. Когда твой отец ушел из дому и папа лишил его наследства, Элизабет не смирилась с решением брата. Она всячески помогала твоему отцу и завещала ему акции небольшой фирмы. Как ты понимаешь, теперь эти акции принадлежат тебе. Это не слишком большие деньги, но, являясь твоим опекуном, я распоряжался ими, пытался сделать так, чтобы у тебя были хоть какие-то собственные средства.
– Я вам очень благодарна за это, дядя.
– Теперь, чтобы перевести дивиденды, мне нужна твоя подпись. Я уже подготовил все необходимые документы. Вот они. – Роберт пододвинул к краю стола несколько отпечатанных на принтере листов и ручку. – Распишись вот здесь, внизу листа, и завтра деньги будут на твоем счете.
Хелен подошла к столу. Все как-то странно перемешалось в голове: ее неприязнь к Адамсу, который маячил за ее спиной; натянутая улыбка этого нового, непонятного Роберта, напряжение в его глазах и напряжение, странно сгустившееся в кабинете, – так, что, казалось, начитает тонко вибрировать и звенеть сам воздух. Хелен потянулась к ручке, и неожиданно ее взгляд остановился на небольшой черной коробочке. И тут же ее как разряд молнии пронзила совершенно дикая мысль. Ручка выпала из рук Хелен, покатилась по столу и упала к ногам Роберта.
– Ничего, я сейчас ее подниму.
На секунду Роберт исчез под столом, и за эту секунду, действуя согласно каким-то непонятным инстинктам и предчувствиям, Хелен нажала кнопку устройства внутренней связи.
– Вот, подписывай, Хелен. – Роберт положил ручку на столешницу и с удивлением взглянул на Хелен, которая в этот момент резко распрямилась.
– Простите, дядя, я не могу это подписать так сразу. Я не слишком хорошо разбираюсь во всех этих бумагах и не могу быстро понять, о чем тут говорится. Вы не будете против, если я возьму их на некоторое время – скажем, на пару часов, а потом принесу вам?
– Конечно, о чем разговор, Хелен, – улыбка Роберта теперь больше смахивала на оскал, – занесешь мне их вечером. Держи.
– Я могу идти?
– Пожалуйста, иди, Хелен.
Дядя протянул ей бумаги. Хелен машинально сжала их, не замечая, что ее напряженные пальцы мнут бумагу, и четко, как робот, развернулась. Адамс стоял к ней спиной и изучал гравюры на стене кабинета.
Девушка вышла из кабинета и сделала несколько шагов по коридору, пытаясь осознать, что она только что сделала. Ее невидящий взгляд уперся в окно, и она, по-прежнему пребывая в этом странном тумане, автоматически отметила, что Марк и Одри по-прежнему сидят в креслах у бассейна.
Вторая молния пронзила ее голову, и мозг лихорадочно заработал. Нет, неспроста дядя позвал ее в кабинет именно во время посещения Адамса. Если все так, как он говорит, то Роберт мог сделать это в любое удобное ему время. Все было не так, совершенно ненастоящим и лживым. И она должна разобраться, что происходит вокруг нее. Она все больше чувствовала себя глупой мухой, которая резвится, греется на солнышке и даже не подозревает, что для нее уже плетут паутину большие и злые пауки. Но у нее есть ключ!.. У нее в кармане ключ от кабинета Марка, который тот вчера оставил на секретере в ее комнате. А в кабинете Марка должен быть точно такой же приборчик, что она включила в кабинете дяди.
Хелен бросилась в другое крыло дома. Торопясь, она никак не могла понять, что ей мешает, и только потом до нее дошло, что это бумаги, которые дал ей дядя. Хелен сунула их под мышку и, отперев дверь, проскользнула в комнату. На столе лежал точно такой же приборчик. Хелен подбежала и нажала маленькую кнопку.
– …Проблем не будет, Роберт, но они возникли… Теперь и речи быть не может о том, что она подпишет бумаги не глядя. Надеюсь, ты понимаешь, что твоя идея не выгорела и мы должны действовать по другому плану, который предлагал я, пока ты, трусливое дерьмо, не вмешался в них!
– Дрю, я не могу…
– Черт, дерьмовый слизняк! У тебя нет выбора и ты будешь делать то, что я сказал!
Хелен дрожала всем телом, позабыв, что нужно дышать. Она все еще боялась поверить в то, что услышала. Уничижительные слова Адамса в адрес ее дяди, его робкое лепетание в ответ… Неужели это разговаривают два галантных и уверенных в себе мужчины, которые час назад предстали перед Хелен и Одри? И предмет их разговора, та самая «она», которая не подписала бумаги «не глядя», и есть Хелен?!
– Роберт, все нужно устроить в течение нескольких дней. У нас нет времени.
Хелен привлекло движение в окне, куда она устремила невидящий взгляд. О боже, Марк идет к дому! Ей
