Елена с видимым интересом продолжала следить за перипетиями разговора, Димитрис, казалось, был целиком поглощен усилиями спрогнозировать, на что еще способна Дорис. А заодно изучить невиданный прежде экземпляр рода человеческого.
— Мой отец американец. Учитывая ассимиляцию, происходившую на протяжении всей истории Америки, теперь довольно трудно сказать, какой крови в нем было больше. Кажется, английской, но мне известно и об испанском, и о французском «вливаниях».
— О, как интересно! А вы пытались воссоздать свое генеалогическое древо?
— Нет, меня это не… занимало.
Дорис тут же пустилась в пространные объяснения по поводу «воссоздания» генеалогических древ, привела несколько ярких и живых примеров из собственной жизни. Димитрис по ходу рассказа вставлял весьма остроумные и компетентные замечания.
— Я могла бы помочь вам с изысканиями, — предложила Дорис напоследок.
— Обязательно воспользуюсь этим предложением, когда решусь ворошить пыль прошлого.
Дорис опять улыбнулась улыбкой Джоконды и пригубила вино.
— Вот что мне действительно нравится здесь — это ваша кухня и, конечно, вино.
— Хоть что-то в Греции вам понравилось. — Димитрис усмехнулся.
— Да, и еще ваша природа! — провозгласила Дорис с энтузиазмом. — Она прекрасна. Воздух, горы, море… — И тут же она испортила все новым критическим замечанием: — Конечно, в полдень жара просто невыносима, а дороги так плохи — и по большей части просто фунтовые! — что плакать хочется. И эта вездесущая пыль…
Мэг едва не застонала в новом приступе отчаяния. У Дорис, окрыленной мнимой безнаказанностью и вседозволенностью, медленно, но неуклонно отказывали тормоза. Эх, надо было бы привязать Дорис к кровати и запереть в комнате! Мэг не успела додумать эту упоительную мысль — ее насторожили странные звуки, источником которых явно был Димитрис. И она, и Дорис замерли и с удивлением уставились на него. Только через мгновение они поняли, что он смеется!
Дорис тут же решила закрепить свой успех.
— Знаете, Димитрис, — доверительным тоном, вновь насторожившим Мэг, сказала она, — все эти положительные моменты уже сыграли со мной злую шутку.
— Мы говорим о вашей увлеченности греческой кухней и вином? — уточнил Димитрис.
— Вот именно! Прогулки на свежем воздухе и любование красотами вашей греческой природы оказывают на меня закономерное действие — во мне пробуждается просто волчий аппетит…
Мэг похолодела — она уже знала, что Дорис скажет дальше.
— …который я решила удовлетворить в одном маленьком кафе, которыми изобилуют улицы ваших городков. Мы брели по знойной улочке, и я мечтала о глотке прохладного вина и малюсеньком пирожке с сыром, тропитакье…
— Тиропитакья.
— Да, прошу прощения. Так вот, едва я решила войти в гостеприимно распахнутые двери, из которых неслись просто божественные ароматы, Мэг встала передо мной наподобие каменной стены.
О, Мэг прекрасно помнила эту сцену! Они действительно брели под палящими лучами солнца, и Дорис обнаружила кафе. Однако Мэг, изучавшая туристический путеводитель в течение всего вечера накануне, остановила подругу.
— Дорис, это кофейня.
— Ну и что?
Дорис как ни в чем не бывало продолжала следовать намеченному курсу. Мэг с огромным трудом удалось остановить подругу перед самым входом.
— Дорис, в кофейне сидят одни мужчины. Ты хочешь неприятностей?
— Целая забегаловка греческих мужиков? — неверяще поинтересовалась Дорис.
— Ну да.
— Откуда ты все это знаешь?
— Прочитала в твоем путеводителе.
— Хотелось бы мне посмотреть на это собственными глазами…
Дорис вошла внутрь, и Мэг не оставалось ничего другого, как последовать за ней.
Они оказались в полутемном заведении и поразились установившейся неестественной тишине. Их недоумение длилось пару секунд, в течение которых девушки поняли, чем вызвано возникшее как по волшебству безмолвие — взгляды не менее трех дюжин черноволосых и черноглазых мужчин были прикованы к ним. Мэг почувствовала себя так, словно ее раздели перед толпой. Она дернула Дорис за руку, и подруги пулей вылетели обратно.
— Ну, с тебя довольно экспериментов?
Но и это был еще не конец. Несколько горячих греческих мужчин возжаждали познакомиться, и девушкам еле-еле удалось отбиться от чересчур назойливых ухажеров. Отчаявшись перекусить, Дорис решила пройтись по местным магазинчикам, но и здесь их ждало разочарование — все они были закрыты.
— Дурацкая страна… — ныла Дорис, бредя по пыльной и пустынной улочке. — Где это видано, чтобы в понедельник в половине второго все магазины были закрыты?
— Нужно было присоединиться к какой-нибудь туристической группе за дополнительную плату, — в который раз сказала Мэг, силясь подавить раздражение и не сорваться на крик.
Дорис тут же возмущенно фыркнула.
— Бродить как стадо баранов по заветным тропкам? Нет уж, благодарю покорно! Я предпочитаю быть независимой и совершенно свободной. Сейчас мы поймаем такси и отправимся в отель.
— …Нам пришлось целых полчаса втолковывать водителю, чего мы от него хотим, потому что Мэг ужасно коверкала фразы, которые читала по разговорнику. Мы вызывали такие сомнения в нашей платежеспособности, что водитель велел показать, что у нас есть деньги, а потом ободрал как липку, взяв втридорога. Но об этом мы узнали слишком поздно, когда удачливый водитель уже укатил.
— Возможно, аргументы на незнакомом языке, ограниченные скудным языковым набором разговорника, звучали скупо и неубедительно. Или водитель вам попался слишком недоверчивый и скупой.
— Ловкач, — подсказала Дорис.
— А вообще вам нужно было запомнить показания счетчика, только и всего.
— Ты слышишь, Мэг?
Конечно, и тут опять оказалась виноватой Мэг, поскольку она была единственной, на кого можно все свалить. Ведь путеводитель был у нее, следовательно, она отвечала за «информационное обеспечение»! Путеводитель еще в самолете ей сунула Дорис, не пожелавшая нести никакой ответственности.
— Нам еще повезло, что нас ограбили днем позже. Думаю, ни один из этих водителей-скупердяев не повез бы нас в отель в кредит. А ведь из-за отсутствия карманов на одежде мы даже мелочь на телефон положили в рюкзак. Если бы ты нас не встретила, — обратилась она к Елене, — мы в прямом смысле слова были бы отрезаны от остального мира, застряв в сонном пыльном городишке, где быт и уклад жизни не менялся веками. Нет, конечно, я как неисправимая оптимистка тут же начала бы искать выход, но Мэг так быстро падает духом…
— И что бы ты предложила? — усмехаясь, осведомилась Елена.
— Идти пешком! — ответила Дорис с такой гордостью, что Елена поперхнулась.
— Столько миль?
— Мы же не старухи!
— Еще идеи были?
— Разбить палаточный лагерь и объявить себя беженцами.
8
— Вижу, что мои откровения здорово позабавили вас!
Дорис закончила рассказ, как они с Мэг забирались на символ греческой цивилизации — Акрополь, и как их едва не арестовали за то, что Дорис погладила рукой обломок каменной древней стены. В этот раз она превзошла саму себя, расписывая их с Мэг приключения и злоключения.
— Наверное, этот отпуск долго будет сниться вам в кошмарах, — шутливо предположил Димитрис.
