— Ничего не понимаю, — бормотнула она.
— Лора, что случилось? — забеспокоилась я.
Она не слова не говоря встряхнула кистями рук и стала медленно водить или вдоль моего тела. От макушке — и к ногам. И снова от ног в макушке. Пальцы ног и рук мгновенно озябли.
По мере ее манипуляций на лице ее начало проступать возмущение пополам с брезгливостью.
— Лора? — подняла я бровь.
— Иди отсюда, и чтоб духу твоего тут не было, наркоманка проклятая, — прошипела она мне в лицо. — Правильно люди говорили, а я еще сомневалась.
— Лора, ты чего? — воззрилась я на нее.
— Вон! — чуть ли не затопала она ногами.
— Ты мне рак то есть лечить не будешь? — уточнила я, вставая.
— Нет у тебя никакого рака! — завизжала она. — Прочь из моего дома! Прокляты наркоманы перед богом!
И она вышвырнула меня из своей избушки, не дав мне ни слова молвить.
Подумав, я постучала к ней в дверь, пока она из сеней не зашла в дом и спросила:
— Лор, ты мне только скажи, кто тебе сказал что я наркоманка?
— Убирайся! — жестко велела она.
— Оксана наверняка?
Лора промолчала, со стуком захлопнув дверь в дом.
Или я сошла с ума, или Лора.
Третьего не дано.
А Лора все-таки психованная и хамка, ей лечиться надо. Понятно, что она что — то необычное увидела, только вот что? Насчет того что я наркоманка — она конечно пошутила, но разобраться надо.
Запиликал сотовый.
Высветился какой — то номер, которого я не знала.
— Алло, — на ходу сказала я. Что-то стало холодать, и я стремилась поскорей усесться в теплую машинку.
— Мне Марию можно услышать? — сказал девичий голосок.
— Слушаю.
— Это Аня, Аня Усольцева, помните вы мне визитку оставляли?
— Какая Аня? — не поняла я.
— Вы ко мне приходили, говорили что какая-то девушка с моими данными деньги украла, помните?
— Ах, Анечка! Конечно я вас помню! — завопила я. Шедшая мне навстречу тетка с полными ведрами воды вздрогнула, тяжело расплескала воду себе на юбку и злобно на меня посмотрела.
Я ей светло улыбнулась — встретить бабу с полными ведрами — к удаче.
— Я кажется ее помню, — сказала Анечка.
— Ту, которая на вас похожа? — не поверила я.
— Ну да, — согласилась она. — Вы знаете, я когда паспорт меняла, еще обратила внимание, что паспортистка на меня чем-то похожа. Обычно на свою внешность не обращаешь внимания, а тут я принесла фотографии, лежат они на столе, я то на свои фотки, то на ту паспортистку смотрю — просто сестры!
— Так, — боясь поверить в удачу, сказала я. — Помните, в каком паспортном столе вы получали паспорт, Аня?
— При Калининском ГОМе, — ответила она.
— Аня, спасибо большое, если возникнут вопросы, можно я вам перезвоню?
— Конечно звоните, — согласилась она.
Вот черт возьми!
Жизнь-то налаживается!
Я прыгнула в машинку, завелась и поехала в город.
Минут через тридцать я уже взирала на дверь паспортного стола. На синей табличке белыми буковками было написано, что сия дверь откроется в шестнадцать ноль — ноль, и не минутой раньше. Сейчас же было всего два часа. Вот черт возьми!
Только я порадовалась, называется!
Около лесенки, притоптывая, толклось несколько теток, пара грузин и благообразный старичок.
— Кто последний? — спросила я в пространство.
— Я, дэвушка, паслэдный буду, — откликнулся тут же один грузин.
— Мне отъехать надо, можно я за вами буду?
— Какой разгавор, красавица! — кивнул он.
Тетки все как одна недовольно на меня посмотрели. Большими буквами на их лицах была написана одна и та же мысль — выискалась фря, мы тут морозимся, а она сейчас по барам пойдет чаи распивать да булки трескать, чтобы приехать потом к открытию.
Я пожала плечами, обогнула здание и пошла к машине, на ходу доставая сотовый.
— Алло, Галина, привет!
— Марья, ты что ли? — недоверчиво отозвалась она.
— Нет, налоговый инспектор. Как дела-то?
— Да с Божьей помощью. Что-то давно тебя не видно было.
— Да не говори, — вздохнула я. — Ты сейчас как, свободна? Надо б мне тебя.
— Конечно приезжай, — согласилась она.
Еще бы она была против! Как не крути, а в прошлом году Галина согласилась отдаться в рабство на три года, мы тогда убийцу ее племянницы помогли ей искать. И нашла его именно я! Да, Галина не такой хороший диагност и лекарь как Лора, но она по крайней мере обладает легким незлобивым характером, так что мне сам бог велел скоротать эти два часа у нее. Во всяком случае в одном я была уверена — Галина меня не выкинет из своего дома как Святоша. Блин, недаром я всегда терпеть не могла Святошу!
Галина и правда встретила меня ласково. Усадила за стол, поставила большое блюдо с пирожками и налила душистого чая на травах.
— Исхудала ты страсть, Марьюшка, — приговаривала она, накрывая на стол. — Давай-ка вот пирожки поешь, с грибами, с вареньицем из малины, какой уж попадется.
Я не глядя взяла первый попавшийся — оказалось, малиновый.
— А пока ешь — рассказывай, что у тебя за дело ко мне, — сказала Галина, усаживаясь за стол.
— Да у Святоши сейчас была, все настроение мне испаскудила, — пожаловалась я.
— На это она мастерица, — кивнула Галина. — А что у вас с ней получилось?
— Ты в курсе что у меня рак? — в лоб спросила я. Раньше я как-то нехотя это признавала, начнут жалеть, причитать — а что толку? Да и вообще, есть в болезни и иной ущербности нечто неприличное.
— Все знают, — спокойно сказала она, не отводя глаз.
— Вот я и надумала у нее лечиться, а она мне такой бред выдала… Можешь меня сама посмотреть?
— Я-то могу, да вот только мне непонятно одно, — Галина сделала паузу и испытующе посмотрела на меня. — Почему ты из-за диагноза ко мне приехала? Уж это-то любая ведьма независимо от здоровья может сделать.
— Галин, у меня проблемы с Силой, — поморщилась я.
— То есть проблемы?
— Нету ее у меня, — нехотя призналась я.
— А Книга? Открой ее и будет тебе сила.
— Галин, ты честное слово задаешь трудные вопросы, — вздохнула я. — Посмотри меня лучше сначала, а? А потом поговорим.
— Ну хорошо, — согласилась она, встала, сдернула косынку с головы и вынула шпильки из волос. Тяжелая волна черных с проседью волос упала ей до бедер. Закрыв глаза, Галина шепотом произнесла молитву, и начала водить руками вдоль моего тела, не касаясь меня. Снова озябли пальцы рук и ног.
Галина в последний раз встряхнула руками, поглядела на меня и растерянно сказала:
— Ничего не понимаю…
— Рассказывай, — твердо сказала я.
