Вот сколько весит подпись вашего Ивана II, так и можете передать ему. Видите, как я развеселил вас. Ну что вы? Повторяю, не стоит благодарности. Ведь мы с вами соратники, оба боремся за эталон нравственности.
Спасибо, я слышу, часы бьют три раза. Сейчас прибудет моя экскурсия, студенты художественного училища. Желаю вам счастливого пути, может, доведется снова встретиться, и вы расскажете мне о своих грядущих победах.
А мне пора к моим экскурсантам.
ВСЕ СПЕШАТ КАЛЕНДАРИ...
1
Люблю детей. Чуть свет, а они уже прыгают под окном, резвятся, сам бы с удовольствием поиграл с ними. «Ена бена реc, квинтер минтер жес» — ничего не понятно, а все счастливы. Растите, растите! Для вас и творим, ради вас наши штурмы, авралы, бессонные ночи.
О чем это я? Творим, творим... Что у нас сегодня? Где календарь? Лиза! Секретарь ты или не секретарь, тебя спрашиваю! Чистила, клеила, никак тебя не приучу к порядку. Так и есть — 31-е число. Да еще конец квартала — все спешат календари. Творим и горим! Сколько еще до плана сотворить осталось? Где сводка, где «Искра»? Тук-тук, молчок, Лиза, почему «Искра» молчит? Ну, так включи, розетка на прежнем месте. И помни: электроника всегда должна быть на ходу, ведь у нас сейчас НТР на дворе.
Тук-тук, трудись, «Искра». Вот и сводка. Подбиваем бабки. Было — сделано — осталось. Сколько осталось? Да, дела, ничего не скажешь, — 92,2... Как их съесть, девяносто две тысячи двести рубликов, — вот задача.
А съесть надо, иначе нас самих съедят... Заходи, Петрович, легок на помине, я как раз сижу и мозгую, как нас с тобой кушать будут. Полностью или по частям. В холодном виде или в горячем. Кто вкуснее, главный инженер или начальник строительства, ты или я? С того и начнут.
Давай вместе помозгуем, Петрович. Если по-хорошему, сколько сегодня возьмем? Точно: тридцать, от силы сорок тысяч. Где брать остальные? Пойдем с повинной, брат. Так, мол, и так: снабжение в этом квартале подвело, механизмы изношены, документация не поступила в срок. А дожди-то, какие дожди прошли! Словом, повинную голову меч не сечет. Ну, влепят строгача, тоже ведь не в первый раз. Что головой качаешь?
Дзинь-дзинь. Похоже, дождались, Петрович! (Ну, пронесет или не пронесет?) Алло, Карманов у телефона. Здравствуйте, Виктор Семенович, рад вас слышать. (Чтоб я на месте провалился от такой радости.) Так точно, Виктор Семенович, творим и созидаем. (Только вот что сотворим?) Сколько дадим нынче? (Вот он, роковой вопрос.) А сколько надо, Виктор Семенович? Сто тысяч? Ого! Но так же не бывает, нам осталось всего 92,2. Ах, за соседа надо наверстать? (Ясненько, добрый сосед всегда отыщется. А у вас нет такого соседа, который за нас наверстал бы?) Нет, нет, Виктор Семенович, вы нашу обстановку знаете, тематика сложная, объемы мелкие. Если свои наберем — и то победа. (А где свои брать, подскажи, начальничек, будут сегодня у Карманова похороны.) Понимаю, Виктор Семенович, с тематикой сегодня можно подождать, только вал? Ясно, ваше ценное указание будет выполнено. А если дадим сто тысяч по валу — тогда и нам по месячному окладу? В таком случае и среднее звено надо поощрить. Спасибо, Виктор Семенович. А как же с фондом зарплаты? Еще лучше. Больше ничего, Виктор Семенович, об одном попрошу: не присылайте сегодня инспекторов. (Без них творить легче.) Приложим все усилия, Виктор Семенович.
Все, Петрович! Пока мы с тобой совесть ублажали, управляющий трестом за нас все решил. Отступать некуда, где 92, там и все 100. Был бы вал — и нам с тобой по окладу. И другим дадим заработать, слышал? Двигай, Петрович, по сдаточным объектам, все резервы в ход. Обрати особое внимание на кафе, оно сразу сорок тысяч даст.
И никаких рефлексий. Указание дано. Мы исполнители — усвоил? Действуй!
Ладно, начальничек, коль ты того хочешь, мы тебе покажем высший пилотаж. Позиции! Где мои позиции? Не торопитесь, строго, в очередь, по алфавиту. «А» — азбука строительная. Забудем о ней, нынче у нас проценты. Нынче всегда важнее, чем завтра, учти эту старинную заповедь. Как быть с завтрашним днем? О завтрашнем дне будем завтра думать. (Раньше никак не получается.) Кстати, объяви людям: нынче можно заработать.
«Б, в» — вал! Вот и народная мудрость глаголет: вали вал, коли бог дал. Что-то навалим? «В, г, д, е, ж, з» — земля, земля. От этого греха и земля не спасет.
Козлов, ты меня слышишь? И я тебя слышу. Значит, поймем друг друга. В таком случае, начинай, Козлов, перемычки. Все правильно, у палки два конца, у перемычки тоже, вот и начинай с обоих концов. (Чтоб никаким не ударило.) Все знаю, Козлов, проекта нет, сорвали они нам проект. Теперь сам сообрази. Если бы на строительной площадке Василия Блаженного сидели и ждали рабочих чертежей, когда бы они храм построили? Точно! В XXI веке, да и то под вопросом. И был бы тот храм из крупных панелей. Не жди, Козлов, бери пример с наших героических предков. (А если перемычка в сторону вильнет, мы ее на правильный путь выведем — и еще раз на вал запишем.) Итак, пишу. Сколько нынче запроцентуешь?
Трудись, «Искра»: тук-тук, красиво выскакивает...
Едем дальше: «и, к, л, м» — металл, металл. Люди гибнут за металл. Алло, Антоныч! Не чувствую в тебе бодрости, Антоныч. Металла в голосе нет, а люди, между прочим, гибнут за этот металл. Сколько сегодня дашь, Антоныч? Нет, так не пойдет. Поэтому я согласен. Антоныч, так и быть — бери! (Подпрыгнул — да?) Прежде не разрешал, а теперь разрешаю. Никто меня не понуждает, жизнь заставила. Долго я ждал, когда поступит на стройку нормальный прокат, да не дождался. А утяжеленные профили есть, лежат. Теперь сосчитай в масштабе всех корпусов — насколько это дороже станет? (Такой цифры и моя «Искра» не выдержит.) Но все равно — разрешаю: бери! (День сегодня такой: чем дороже, тем выгоднее.) Такой день раз в квартал бывает. Так что посылай людей на склад, бери любые профили, какие тебе больше понравятся, и процентуй, а я на тебя записываю...
Тук-тук, а денежки кап-кап. Но до сих пор я пенки снимал. Дальше потруднее пойдет. Пока просто вниз головой висел, теперь надо трюки показывать. Тут такое дело, на самого себя со стороны глянуть страшно.
Эх, «Искра», хороша быстросчиталочка, а вот сама ничего придумать не можешь. Видишь, букву пропустила: «К» — кафе: сдаточный объект. Им Петрович займется. Сдаем кафе 6/03, да вот загвоздка, там крыши нет.
На чем остановились? «И, к, л, м, н» — насосы, насосы... Насосы качают, а сами ни с места. Что из них можно выкачать? Пустой звук: чмок-чмок. А если поглубже вникнуть?
Кто там, Лиза? Эх, сбила меня... Какой Дима? Ах, мой Дима, оболтус Дима, пусть войдет.
Заходи, заходи. Что дома? Как мать? Знаю, что у тебя каникулы. (Сам бы погулял!) И сколько же тебе надо? Почему так много — отчитайся. Ну, хорошо, давай вместе составим на тебя смету: тетрадь общая — 44 копейки, карандаш — 6 копеек, чернила — 17, этот расход я не принимаю, возьмешь у Лизы один пузырек, дальше: краски акварельные — 42 копейки. Хватит, никаких пломбиров, я сказал: пломбир не утвержден. Имеем в итоге, спросим у «Искры»: тук-тук, видишь — 92 копейки. (Все сходится, у меня тоже 92, только с пятью нулями.) А хочешь, Дима, дам тебе все девять двадцать? Я сегодня добрый. Ну — бери даже девяносто два рубля. Но с одним условием: освоить их за день, до вечера. Ага! Руками разводишь. Вот видишь — и тебе не под силу. (А у меня не твои гроши — тысячи.) В таком случае получай по смете. Сейчас посмотрю в кошельке. Держи: двадцать, тридцать пять, пятьдесят пять, семьдесят, восемьдесят шесть ноль-ноль копеек — ничего, уложишься, отца до копейки обчистил, сэкономишь на карандаше. Рубль не дам, жирно будет. Не канючь, будь мужчиной. И учти: вечером отчитаешься.
Купаться помчался — ах, жизнь!.. А вода нынче теплая. Вода, вода — на букву «в». А ведь без «в» встанут и «н»... Алло, Кривошеев, Карманов говорит. Что же ты не докладываешь, Кривошеев, о своей
