тому же в этом густом лесу не было ни одной полянки, ни одной лужайки, где можно было бы приземлиться...
Ракетоплан снова взмыл вверх. Снова появилась белая равнина, она быстро приближалась, ярко светилась.
Вдруг ее быстро окутал какой-то фиолетово-синий туман, и она мигом потемнела.
— Что это такое? — удивилась Анна.
— Посмотрите!
Таомей показал на Солнце. Оно опустилось низко к горизонту и изменило свою окраску. Стало оранжевым, по величине его диск приближался к диску Солнца, видимого с Земли. Небо было красным, точно залитое кровью.
Вообще, странный и холодный пейзаж!
Решили полететь на восток, чтобы поскорее встретить восход солнца. Густой мрак окутал всю планету. На темном куполе неба, словно монетки, брошенные чьей-то щедрой рукой, засияли звезды. Одна из них напоминала огромный рубин. Точно маленькая земная Луна, она ярко светилась и быстро бежала на запад.
— Земля! — воскликнул Асур.
— Нет, — возразила Анна. — Это Фобос, спутник Марса. Он построен когда-то марсианами, должно быть, для того, чтобы светить им ночью.
Фобос вращался вокруг планеты как маленький сферический островок диаметром в шестнадцать километров.
Его орбита проходила в 9.000 километрах от Марса. Он двигался быстро и совершал полный оборот вокруг планеты за семь часов тридцать девять минут. В течение суток он три раза всходит и три раза заходит на марсианском небе. Однако Фобос — самое яркое небесное тело на небосводе — почти не рассеивал мрака. Еще дальше сияла другая маленькая звездочка — меньше Фобоса, но ярче других звезд и планет. Анна объяснила Асуру, что это Деймос, второй искусственный спутник Марса. Его диаметр составляет лишь 8 километров. Деймос находится в 23.500 километрах от планеты.
На востоке появилось еще одно светило. Его синеватое сияние, хотя и уступало по яркости Деймосу, было сильнее сияния остальных звезд.
— А это какая звезда? — спросил Асур.
— Это не звезда, а Земля, — сказала Анна.
Асур уставился на Землю. Она медленно поднималась над горизонтом. Анна объяснила Асуру, что с Марса никогда не увидишь полного диска Земли — он виден не более чем на три четверти, иначе бы она сияла еще ярче. Но даже и такой, за исключением Фобоса и Деймоса, Земля была королевой марсианского неба.
Асур не отрывал взгляда от планеты-красавицы. Прижавшись лбом к иллюминатору, они сидели молча и неподвижно.
— Асур, что с тобой? — спросила Анна.
Он повернул к ней голову. Девушка увидела на его глазах слезы. Она встала со своего кресла и склонилась нам ним.
— Тебе грустно, Асур?
Он, не отвечая, смотрел на планету, которую называют Землей, и рыдал без голоса. Анна поняла его состояние. Она нежно погладила его по руке и спросила:
— Асур, а почему ты не полетишь с нами на Землю?
Асур опять не ответил, слезы душили его. Он никогда не испытывал более непреодолимого желания снова увидеть Землю. Когда мионяне решили вернуться на Мион, он ничего им не сказал, но почувствовал себя страшно одиноким и несчастным. Родная Земля сияла так близко, звездолету ничего не стоило долететь до нее. Столько лет он мечтал увидеть ее, и вдруг все его мечты рухнули...
— Конечно, ты полетишь с нами! — говорила Анна. — Асур, я очень тебя прошу. Ты увидишь какой хорошей теперь стала наша Земля. Ведь она — твоя родина. Ты встретишься с ней после многих тысяч лет разлуки. Ты не можешь себе представить, как там тебя встретят. Живой свидетель событий, происшедших в глубокой древности. Для историков и археологов ты будешь настоящим чудом!
Анна говорила искренне, ее голос звучал так нежно, что Асур вдруг почувствовал себя счастливым. Он думал, что он никому не нужен, а вот, оказывается, что Анна зовет его полететь вместе с ней на Землю. Девушка, к которой он питал необыкновенную привязанность, уговаривает его вернуться на планету, сияющую в марсианском небе. Но он привык к жизни на Мионе — там была его вторая родина. Там жили его друзья, тысячи друзей, которые любили его.
— Нет, Анна, я не могу... хотя и очень хочу полететь на Землю, — тихо ответил он.
— Полетишь, непременно полетишь! Ты там родился, и я знаю, что значит родина! Ты полетишь с нами, Асур, правда?
Он представил себе, что летит обратно на Мион. Анна осталась на Марсе, и с каждой секундой расстояние между ними становится все больше и больше. Эта мысль показалась ему невероятной, жестокой. Он подумал: «Как я стар, а рассуждаю, чувствую, словно юноша! Странно...» Они молчали. Он печальный, задумчивый, она — тоже погрустневшая. Прошло некоторое время и вот восток заалел, небо озарило оранжевое сияние восходящего Солнца и, пока Анна поняла, что происходит, всплыл кирпично- красный диск Солнца. Под ними снова появились леса, озера и низкие горы Марса. Однако пейзаж оставался по-прежнему однообразным.
— Доброе утро! Мы, кажется, малость вздремнули! — раздался голос Скрибина. — Путешествие подходит к концу.
Неподалеку от звездолета уже стояла квадратная палатка, прочно прикрепленная к грунту. Над маленькой танкеткой торчала стрела крана. Одетые в скафандры мионяне медленно опускали на палатку большой прозрачный купол, который должен был покрыть ее. Под этим герметическим куполом будет достаточно воздуха, чтобы Скрибин и Анна могли обходиться в палатке без скафандров.
Сквозь прозрачный шаровидный шлем слишком большого для нее и не особенно удобного скафандра Анна наблюдала за работой мионян. Несколько раз она поднималась на подъемной платформе на звездолет и спускалась с пакетами и контейнерами. В них была одежда, продукты и вода. Ее забавляло, что она может поднимать такие грузы, которые на Земле ей не удалось бы и с места сдвинуть. Она даже гордилась своей силой, хотя и понимала, что это результат других условий.
На маленьких табуретках, в стороне, сидели Скрибин и Таомей. Как и все, кто находился вне звездолета, они были одеты в скафандры, снабженные миниатюрной рацией. Инженер перебирал какие-то красноватые камешки, рассматривал их, о чем-то размышлял.
— Вы сегодня какой-то задумчивый, — нарушил молчание Таомей.
— Возможно, я немного устал... почти всю ночь не спал. О многом думал... об одиночестве здесь.
— Почему об одиночестве? Несколько недель пролетят незаметно. Вы будете искать руды, минералы, будете изучать флору и фауну Марса, — заметил Таомей. — Жизнь здесь существует в низших формах.
— Это теперь. А когда-то она была не такой. Жизнь здесь изменилась, выродилась вследствие перемены климатических условий, — заметил Скрибин. — Это интересный вопрос, и я, пожалуй, займусь им в ожидании ракеты. — Инженер вздохнул.
— Я вижу, — продолжал озабоченным тоном Таомей. — Вы действительно расстроены.
Инженер смотрел на оранжевое марсианское небо. Вдали появились красноватые облака.
— Должен признаться: я действительно немного обеспокоен.
— Почему?
— Почти целый месяц придется жить здесь с Анной. А жить на такой пустынной, негостеприимной планете не очень-то приятно.
— Да, это верно, — согласился Таомей. — Но есть выход — отправиться с нами на Мион!
Скрибин отрицательно покачал головой:
— Нет, Таомей, нет. Лучше вам изменить свое решение. Давайте полетим еще сегодня на Землю, где найдутся тысячи людей, которые захотят полететь с вами на Мион. Даже, может, и я сам. Забудьте обо всем, дорогой друг, и простите земного человека. Он еще несовершенное существо и еще не изжил своих
