– Мы все там с ними дрались. Несколько ребят остались в тех джунглях навсегда.
– Я дрался со скаари в космосе, – сказал Ларс. – И тоже терял людей. Давай помолчим минуту в память о тех, кто не вернулся из боя.
Мы помолчали, потом Ларс отхлебнул воды из стакана и положил себе в тарелку новую порцию салата.
– Бешеный Хенк позволил себя убить в крайне неподходящее время, – сказал он. – Отношения между Империей и Альянсом достаточно напряженные, и… Несколько горячих голов уже предлагали высадить на станцию десант и попытаться найти его убийцу самостоятельно.
– Вряд ли это было бы наиболее разумным решением, – осторожно сказал я. Джерри просил сгладить углы, но как можно сгладить такое?
– Самых горячих я посадил в карцер, там их головы немного остынут, – сказал Ларс. – Остальных пришлось загрузить работой, чтобы такие мысли у них даже не возникали. Я считаю, и адмирал Реннер полностью разделяет это мнение, что война между Империей и Альянсом будет катастрофической ошибкой, самой большой из тех, что мы вообще можем совершить.
Интересно, зачем он упомянул Реннера? Только ли потому, что мы с Реннером знакомы, или за этим крылось что-то большее? Асад рассказывал о том, что внутри Кленнонской Империи нет однозначного мнения насчет того, нужно ли вообще воевать с Альянсом. Определенная доля аристократии выступала за военный союз против скаари, другая же часть настаивала на войне по принципу «каждый за себя и все против всех».
Реннер выступал за союз с человечеством и был у императора не в фаворе. Поэтому он и возглавил флот, выбивший клан Прадеша из локального пространства Новой Колумбии. Это была своеобразная ссылка для адмирала, стремившегося сделать политическую карьеру.
– Но возможность союза зависит не только от Империи, – сказал я. – Люди… граждане Альянса вас не любят.
– Да, – согласился Ларс. – Зависть. Как у старшего брата к младшему, которому удалось больше преуспеть в жизни. Кленнонская Империя – молодое государство, но посмотри, каких успехов мы достигли.
– У Альянса в два раза больше планет.
– И в десять раз больше населения, так что этих планет ему все равно не хватает, – сказал Ларс. – И несмотря на это, по военной мощи мы почти равны.
Тут он прав.
Кленнонская Империя милитаризована до предела, и каждый второй подданный императора является военным. В Альянсе с его перенаселенными городами, негостеприимными колониями и Вселенными неудачников для представителей социального минимума совсем другая ситуация.
Не зря же аналитики СБА в грядущей войне ставят именно на кленнонцев.
– Это равенство мешает нам договориться, – сказал Хоуган. – Альянс привык разговаривать с позиции силы, а с императором этот подход не работает. Но главная проблема в том, что даже наших объединенных сил может не хватить, если скаари забудут о своих внутренних раздраях и все кланы станут как один.
– Такой исход не слишком вероятен, – заметил я.
– История знает и более причудливые повороты, – сказал Хоуган. – Тем более что прецеденты у скаари уже были.
– Насколько я слышал, последний такой прецедент случился тогда, когда ни люди, ни Кленнон не представляли для них угрозы.
– Но это не значит, что они не смогут повторить тот фокус, – ухмыльнулся Хоуган. – А если Империя сцепится с Альянсом до того, как в войну вступит Гегемония, то наши шансы победить уменьшатся на порядок. Будь проклята поломка, из-за которой мы с тобой познакомились, Алекс.
– Ларс, тело Дигана…
– …нашли там, где его не должно было быть, – сказал Ларс. – Я не знаю, что он там делал. Пути имперской разведки неисповедимы, а передо мной он не отчитывался.
– Способ, которым было совершено убийство, говорит о том, что убийца был очень силен, – сказал я, тщательно подбирая слова. Хорошо, что мы все-таки не стали пить коньяк, пусть даже и вполне приличный. – Люди, обладающие такой силой, встречаются крайне редко.
– Я понимаю, о чем ты, – сказал Ларс. – Ты хочешь сказать, что кленнонцы, обладающие такой силой, встречаются гораздо чаще и, скорее всего, убийцу следует искать среди нас. Так?
– Это лишь рабочая версия. Одна из.
– Ты упускаешь из виду один нюанс, – сказал Ларс. – Он был сотрудником имперской разведки, прошедшим специальный курс рукопашного боя. У нас на корабле не так много людей, которые могли противостоять ему в рукопашном бою. Патрулирование пространства вне исследованного сектора космоса – это довольно скучное занятие, Алекс, и экипаж развлекает себя, как может. В том числе и устраивая силовые соревнования. Бешеный Хенк был чемпионом на моем корабле. Даже сержанты из штурмовых рот не могли выиграть у него две схватки из трех.
– А не мог ли здесь оказать влияние тот факт, что Диган был офицером, и ему…
– …позволяли победить? – уточнил Ларс. – Не знаю, как в армии Альянса, а у нас в спорте чинов не существует. Однажды мой собственный адъютант сломал мне руку и два ребра.
В армии Альянса, по крайней мере, в той ее части, где мне довелось послужить, таких соревнований вообще не проводилось. А даже если бы они были, я сильно сомневаюсь, что кто-то из офицеров решился бы принять в них участие. Хотя я уверен, что ребра бы им ломали с превеликим удовольствием.
Но ведь это тоже палка о двух концах. С одной стороны, такие соревнования помогают сбросить накопившуюся агрессию и сплачивают экипаж, но с другой – сломанные ребра и руки не способствуют повышению боеготовности.
– Победа в двух схватках из трех – это очень неплохо, когда речь идет о соревнованиях, – сказал я. – Но в реальной жизни достаточно проиграть один поединок, чтобы все было кончено. У него были враги среди экипажа?
Надеюсь, капитан сейчас не станет заливать, что экипаж кленнонского крейсера – это одна семья и врагов тут ни у кого быть не может. В противном случае я расплачусь от умиления…
– Небольшие трения случаются у всех, – сказал Ларс. – Но я не помню ни одного эпизода, который мог бы привести к убийству. Я не исключаю возможность, что убийца находится в моем экипаже, но все-таки шансов найти его на станции гораздо больше.
– Было бы неплохо, если бы некоторое время ты не выпускал своих людей за пределы ремонтного отсека, – сказал я. – Если не до тех пор, пока мы найдем убийцу, то хотя бы пару недель. Пусть ситуация немного успокоится.
– Я слышал, Клеймор даже эвакуировал часть персонала, – ухмыльнулся Ларс. – Интересно, где он напортачил, чтоб получить назначение сюда?
– А где напортачил Шаллон? – поинтересовался я.
– Шаллон близок к Реннеру, а Реннер сейчас не в фаворе, – сказал Ларс. – Император старается развести всех сторонников идеи слияния по разным уголкам галактики, подальше друг от друга.
– Реннер, как я понимаю, возглавляет это движение?
– Не совсем так, но он один из самых авторитетных офицеров, – сказал Ларс. – Генштаб прислушивается к его мнению.
– Но не император, – уточнил я.
– Таррен молод, – сказал Ларс. – Он будет хорошим правителем… лет через десять. Сейчас он все еще зависим от воззрений своих советников, а они чересчур консервативны и слишком близко к сердцу принимают идеи Иегемии Броддера, нарекшего людей Кленнона высшей расой. На заре становления Империи мы не выжили бы без этих идей и учения пророка, но сейчас ситуация изменилась, и излишне ревностное следование древним заветам только мешает.
Глава 10
Интересный факт – все встреченные мною кленнонцы прекрасно и почти без акцента разговаривали на языке Альянса, и в то же время почти никто из моих знакомых по Альянсу кленнонским языком не владел. Даже несмотря на то, что кленнонский язык произошел от английского, который в свою
