пределах наблюдения никакой активности, кроме нашей.
Я поднес палец к губам, призывая моих спутников молчать.
— Не валяйте дурака, я знаю, что вы меня слышите, — сказал Визерс. — Эту частоту сообщил нам полковник Риттер, которого мы встретили на берегу. Кстати, он жив, и ему сейчас оказывают экстренную медицинскую помощь, если вам интересно. И вас я тоже не намерен убивать, если вам все еще интересно. И если вы оставите мне выбор.
Дэйв покачал головой.
— Алекс, — позвал Визерс. — Я знаю, что ты там, и я рад, что ты до сих пор жив. Признаться честно, я несколько удивлен этой нашей встрече, но уже начинаю думать, что это нормально. У тебя редкий талант всегда оказываться там, где происходит самое интересное.
Дэйв несколькими жестами весьма доходчиво объяснил, что не собирается слушать всю эту чушь и намерен продолжить движение. Я пошел за ним.
— Я знаю, где вы сейчас, — сообщил Визерс. — Все эти коридоры напичканы моими датчиками. Неужели ты все еще думаешь, что меня можно захватить врасплох?
Мы вышли к очередной развилке.
— Сверните налево, — посоветовал Визерс, и Дэйв тут же решительно зашагал по правому ответвлению. Очень по-взрослому.
Поразмыслив секунды три, я пришел к мысли, что выбор направления сейчас не имеет никакого значения, и последовал за ним. Теперь замыкающей стала Кира.
Самое обидное, это когда игра еще не закончена, а ты уже понимаешь, что проиграл. Скажем, сел за одну доску с гроссмейстером, он в первые двадцать ходов ликвидировал твои ключевые фигуры, а теперь почему-то не торопится ставить мат, издеваясь над тобой и растягивая свое удовольствие. Выставляя тебя на посмешище, свысока наблюдая за твоими потугами. Единственное, что остается делать в такой ситуации, это пытаться сохранить лицо.
Делать хорошую мину при плохой игре. Что ж, игра у нас сложилась так, что хуже уже некуда.
— Есть время играть в ковбоев и строить из себя героев, — сообщил Визерс, как будто прочитал мои мысли. — А есть время проявить благоразумие. Неужели ты не понимаешь, что эту партию уже не спасти?
— Откуда мне знать, что ты опять не врешь? — поинтересовался я. — Может быть, ты просто заговариваешь мне зубы, отвлекая внимание.
— Отвлекая твое внимание? От чего? — расхохотался Визерс. — У меня тут два десятка готовых к бою десантников только и ждут команды. Не то чтобы им хотелось отомстить за парней, которых вы положили на берегу, но… Если дойдет до силового контакта, то я ничего не смогу тебе гарантировать. Хотя мне бы крайне не хотелось тебя потерять. И капитана Штирнер тоже не хотелось бы потерять. Что же до вашего третьего друга, тут у меня особых предпочтений нет. Но вы все можете остаться в живых, если проявите благоразумие.
— Надолго ли?
— Я стараюсь формировать будущее, но я не вижу всех подробностей даже своей жизни, — сообщил он.
— У тебя ничего не вышло?
— В каком смысле? — удивился он.
— Твой эксперимент по созданию гиперпространственного вихря провалился? Ты понял, что не сможешь это сделать?
— Да с чего ты взял?
— Если бы ты думал, что у тебя все получится, то о каких гарантиях сохранения жизни ты говоришь? — поинтересовался я. — Ведь тогда эта планета погибнет. Или ты каким-то образом собираешься уйти из системы, не используя гипердвигатель?
— Совершенно верно, собираюсь.
— Но как?
— Старым добрым способом. На релятивистских скоростях.
— Безумие, — сказала Кира. — Если даже так, вихрь все равно достанет стержни Хеклера, и движок пойдет вразнос.
— Вовсе нет, — ответил Визерс. — Точнее, оно было бы именно так, но у меня есть крейсер, и я уже демонтировал с него устройство гипердрайва.
— Хороший вариант, — одобрила Кира. — Умереть от старости на корабле посреди открытого пространства. На релятивистских скоростях полет до ближайшей звездной системы займет века.
— Двести пятьдесят четыре года, если быть точным, — сказал Визерс. — Но это уже технические подробности, и я предпочел бы обсудить их в личной беседе. Так вы сдаетесь?
— Черта с два, — сказал Дэйв.
— А вот и наш третий друг подал голос, и нельзя сказать, что это был голос разума, — заявил Визерс. — Надеюсь, вы его не послушаете.
— Еще как послушаем, — сказала Кира.
— Я, кстати, рад, что с тобой все в порядке после заморозки, — сказал Визерс. — Ты даже не представляешь себе, как я рад.
— Сол, я почти уверен, что на Тайгере-5 имел дело с твоими людьми, — сказал я.
— Я все могу объяснить.
— Не сомневаюсь.
— Поверните направо на следующем перекрестке.
Дэйв, все еще шедший первым, свернул налево.
— Жаль, могли бы сэкономить минут десять пути, — сказал Визерс. — Алекс, а вот скажи, чего вы пытаетесь добиться этой вашей демонстрацией? Марш протеста был бы куда более внушителен, если бы не проходил под землей и у него было бы чуть больше зрителей. Хотите показать мне, какие вы крутые? Так считайте, что уже показали. Действуете из чувства противоречия? Просто тянете время? На что вы рассчитываете-то?
— Не знаю, — сказал я.
— Вам меня не остановить, — сказал Визерс. — Даже не потому, что на моей стороне куда больше людей с пушками. Просто эта игра уже сыграна.
— Не совсем понял эту твою мысль, Сол.
— Все ты понял, Алекс. Я уже все сделал. Процесс запущен, и он необратим.
— Ты…
— Через тридцать часов местное солнце превратится в сверхновую звезду, — сказал Визерс, — высвободив тем самым нужную мне энергию, и, благодаря некоему механизму, находящемуся не здесь, а на ближней орбите вокруг звезды, часть этой энергии перейдет в гиперпространство, создав там необходимые колебания. Надвигается гиперпространственный шторм, и здесь, на Веннту, нет ничего, что ты мог бы разрушить, дабы его предотвратить.
— Это только твои слова.
— Как ты думаешь, почему скаари до сих пор не атаковали мое скромное убежище, хотя вы уже указали им дорогу и так прекрасно обозначили его для них? Клан Торбре в спешном порядке уходит с планеты, потому что звезда стала подавать признаки перехода в фазу сверхновой. Они просто поняли, что опоздали.
— Но мы еще здесь.
— Алекс, я уважаю твои таланты, но разве ты хоть что-то смыслишь в физике гипердрайва? В твое время и науки-то такой не было.
— Для того чтобы что-то сломать, необязательно знать, как оно работает.
— Не в этом случае. Видишь ли, на Веннту уже нет ничего, что можно было бы сломать, а до моего инновационного устройства вы не доберетесь. Во-первых, у вас нет корабля, во-вторых, космос слишком велик, чтобы вы смогли его найти за оставшееся время, а в-третьих, планету это уже все равно не спасет. Звезда-то взорвется в любом случае.
— Ты только что убил миллионы людей, — сказал я.
