– Сашок, – вполголоса сказал Касьян, – случиться может что угодно. Главное, ты не забывай первое правило русского спецназа.
– Никогда не сдаваться, – задумчиво проговорил Алекс, – до сих пор не забывал.
– Вот и все, что нам надо помнить. А то – прощаться давай!
Глава 39
Полубой прошелся вдоль строя, заложив руки за спину и опустив глаза. Разговоры стихли, можно было начинать. Конечно, это не флотский экипаж, но он таким никогда и не будет. Не для того эти парни вышли в космос, чтобы тянуться перед кем-то, даже перед собственным капитаном. Что ж, за неимением гербовой бумаги, пишут на простой, почему-то вспомнилась старая поговорка. Эх, скомандовать бы сейчас «смирно» да поставить задачу, как положено. Были бы в экипаже хоть десяток мужиков, знающих, что такое военный приказ…
Касьян остановился, повернулся к строю и обвел всех глазами. Стоят, переминаются, смотрят с нетерпением. Давай, капитан, толкни речь, да разойдемся. Что у нас, дел нет, как только тебя слушать. Вон эскадра на подходе, на Акмоне все бегают по кабакам да по девкам, как тараканы ошпаренные, а мы даже по рюмке напоследок пропустить не можем.
– Значит так. Кто хочет сдохнуть в системе Лотар за Александра и гетайров, выйти из строя.
Во, даже дыхание затаили.
– Ты что, Убивец, издеваешься, что ли? – спросил Грег.
– Стало быть, никто, – констатировал Полубой. – А кто хочет вернуться в нормальный мир и потратить деньги, которые мы честно заработали? Кто хочет иметь виллу, девок, пить дорогой коньяк и целыми днями валяться на пляже?
Молчание. Видно, вставшая перед глазами картина настолько пришлась всем по душе, что отвечать на вопрос сочли излишним.
Наконец Ехидна-Джонс нарушил молчание.
– Убивец, кончай мудрить. Есть предложение – говори прямо, нету – пошел…
– Предложение есть. Если будете делать, как я скажу, объединенная эскадра вас не тронет.
– А ты что? Сматываешься?
– Куда я из системы смотаюсь? Спрятаться здесь не удастся – освоена одна Афродита, и через неделю десант русских выловит всех как кроликов и отправит на Лай Грызуна, на рудники. Я предлагаю вам жизнь.
– Бросить гетайров? – хмуро спросил Лэнс. – У всех у нас контракт с ними. Ты слышал когда-нибудь о таком понятии, как честь наемника?
– Контракт у вас со мной, а с гетайрами только у меня, – поправил его Полубой, – не будет у вас греха на совести. Так как?
– А ведь он прав, – сказал Мартин-Иголка.
– Ладно, говори, – разрешил Ехидна-Джонс.
– Спасибо, – поблагодарил Касьян, – только всем о том, что надо делать, знать не обязательно. Вместо меня старшим оставляю Лэнса. Помощниками – Грега, Ехидну и Мартина. Всех, кого назвал – ко мне в каюту, остальным разойтись. Чтобы не думали, будто какая измена готовится, скажу: будете прорываться из системы там, откуда идет объединенная эскадра. До орбиты внешних планет гетайры вас не тронут, а там русские помогут. Разойдись!
В каюте, пригласив всех присаживаться, Полубой встал возле двери.
– Объясняю задачу, – с места в карьер начал он, – выходите на границу системы к поясу астероидов и даете объединенной эскадре лазерную подсветку на астероиды, на которых оборудованы капониры с планетарными мортирами. Все. Ничего сложного в этом нет. После этого, не дожидаясь меня, можете катиться на все четыре стороны.
– А чегой-то ты у двери встал, – спросил Ехидна, щуря глаза, – поубиваешь, если откажемся?
– Первым залпом подсеченные мортиры размажут нас, а потом займутся эскадрой, – меланхолично сказал Мартин.
– А вот это уже твое дело, как от них уйти. Ты выдай на эскадру указание целей и мотай оттуда, как можно быстрее. Мне кажется, на астероидах будет не до вас.
– Мы выйдем из зоны поражения через сорок минут хода, – принялся вслух рассуждать Мартин, – если русские затянут с открытием огня…
– Хочу на виллу, – заявил Грег, поднимаясь, – я хоть и абордажник и в ваших навигационных делах ни хрена не смыслю, но если кто захочет мне помешать пить коньяк на пляже – укорочу на голову и глазом не моргну.
– А я тебе помогу, – сказал Лэнс. – Ну что, Убивец. Я так понимаю, что вряд ли мы еще увидимся. Космос большой. Но если захочешь – найдешь. Думаю, через пару лет спокойной жизни мне снова захочется пощекотать нервы абордажем.
– Надо же, – проворчал Ехидна, выходя из каюты, – и ни разу никого подонком не обозвал.
– Это потому, что я волнуюсь, – сказал ему вслед Полубой.
Вещи были уже собраны. Собственно, и вещей-то не было. Сабля у пояса, скафандр в скатке и все.
Он шел по жилой палубе к шлюзу, и каждый норовил по-дружески ткнуть в бок или сказать хоть одно слово на прощание. Он ответно толкал, отшучивачся, улыбался и чувствовал, что привык за несколько недель к этим грубым парням. Все-таки они стали единым экипажем. Пусть ненадолго, но стали.
Узнав о том, что Регул отзывает почти все корабли, контр-адмирал Белевич сел в кресло перед консолью командира крейсера, положил руки на подлокотники, закрыл глаза и сцепил зубы. Он очень боялся сорваться. Хватит того, что он вчера вышел из себя. Костяшки пальцев адмирала побелели, губы превратились в шрам на загорелом лице, на виске подергивалась жилка.
– Мы ведь и не рассчитывали на Регул, не так ли, Борис Самойлович? – услышал Белевич спокойный голос Дробышева.
– Да, конечно, Валерий Романович, – контр-адмирал открыл глаза и сглотнул комок ярости, стоявший в глотке. – Будьте любезны, прикажите «Мечу пророка», или как там называется тот крейсер, который они нам оставили, перейти в арьергард. На подходе к системе поднимем его над плоскостью эклиптики, и пусть оттуда наблюдает. Может, хоть отпугнет кого, когда они начнут разбегаться. И сообщите в адмиралтейство об отходе кораблей султана.
Белевич тяжело поднялся с кресла и направился к лифту. Проходя мимо командира «Измаила», он положил ладонь на руку и слегка сжал пальцы.
– Благодарю, Валерий Романович, – тихо сказал он и добавил громче, – когда начнут поступать донесения от группы Кислевского – сообщите мне. Я у себя в каюте.
– Слушаюсь, – Дробышев склонил голову, проводил взглядом командующего эскадрой и занял свое место. – Приказ на «Меч пророка»: занять позицию в арьергарде ордера. Контр-адмирал Белевич.
После первого донесения от группы фрегатов, выполняющих роль дальних разведчиков, Дробышев не стал беспокоить Белевича. Кислевский сообщал, что фрегаты вошли в зону действия датчиков слежения, чьи позывные и кодированные сигналы не поддаются идентификации. Поскольку обжитых миров, кроме системы Лотар, поблизости не было, логично было предположить, что фрегаты обнаружены гетайрами. До того как эскадра войдет в зону действия неопознанной системы слежения, было еще два часа, так что Дробышев решил дать адмиралу немного вздремнуть. Если тот, конечно, сможет закрыть глаза.
Система Лотар появилась на экранах фрегатов Кислевского почти пять часов спустя, и Дробышев вызвал на мостик контр-адмирала. Белевич явился немедленно, свежий, будто и не прилег, и благоухающий лосьоном после бритья. Это была маленькая слабость адмирала, о которой знал весь флот – он брился исключительно старомодными лезвиями, освежался любимым лосьоном «Зимний жасмин» и не признавал иных методов избавления от щетины на подбородке.
