у нее между ног сокровище, которое следует защищать всеми доступными средствами, включая табуретки с камбуза, распорные штанги и запасные буры большого диаметра.
Покачав головой, она еще плеснула себе виски из стоявшей на столе бутылки: в местном баре у нее был неограниченный кредит. Пестрецов не стал ухаживать за ней и наполнять ее бокал – Рысь страшно этого не любила.
– Потом моталась по галактике, – продолжала она, отхлебнув. – Кое-какие связи остались, устраивалась то там, то здесь. Так, чтобы побольше выматываться и поменьше вспоминать. Оцедонтов кормила в Мирмикейском зоопарке. – Она невесело фыркнула. – Но Горностаям ли бояться грязи, командир? А насчет денег – так много ли мне надо? Конура чуть побольше шкафа да пожрать два раза в день. Никого видеть не хотелось, думала, повешусь или с ума сойду… Пару раз устроилась на более или менее приличную работу, но на одной оказалось слишком много свободного времени, а со второй тоже быстро турнули – там надо было спать с хозяином. То есть это в контракт не входило и выяснилось уже потом, по ходу дела, так что у нас с руководством сразу возникло взаимное непонимание. В общем, в конце концов выбросило меня прибоем сюда. За полгода уже стала здесь достопримечательностью – как же, стриптизерша, которая никому не дает! У местных такое в голове не укладывается…
– И что, много уже яиц отбила? – усмехнулся Родим.
– Да уж не меньше сотни, – Рысь презрительно скривилась. – Мачо недоделанные…
Она крепко и многоэтажно выругалась. Пестрецов посмотрел на нее с уважением.
– Сначала, конечно, обижались сильно, – продолжала Рысь. – Не понимали, что сами виноваты, что не нужно мне их собачье внимание. Пытались избить, порезать, изнасиловать… Но куда этим детям улиц до настоящего профессионала! Кое-кого пришлось вразумлять множественными переломами и травмами черепа. Первое время я вообще ночевала прямо в гримерке с разрядником под подушкой. Сейчас вроде бы отстали – местные силу уважают, да и хозяин заведения имеет мощную крышу, а я ему неплохие деньги приношу как-никак. Так вот и живу. Иногда мне кажется, что я не улетала с Мирмикея и по-прежнему работаю в зоопарке – в павильоне приматов… В общем, именно то, что надо. – Она залпом допила виски и со стуком поставила бокал на столик. – Ну, а ты как, Песец?
Родим пожал плечами.
– После отставки тоже сначала вернулся домой. Сперва вроде бы нормально было. Словно отболело все внутри и выгорело. А потом – не смог. Не смог на себя по утрам в зеркало смотреть. Не смог видеть свои награды, особенно за последнюю операцию, тошно мне становилось. Не смог встречаться с сослуживцами, не смог читать газеты. Бросил все, удрал на Ярило VI, родину моих предков. Я ведь столичный житель только во втором колене, – усмехнулся Пестрецов. – От самого себя удрал… Губерния у нас оказалась приграничная, народу мало, земли много. Местные пособили – отстроил себе хуторок, завел хозяйство, на охоту стал ходить. Коровку завел…
– Настоящую, местную? – вдруг по-детски заинтересовалась Рысь. Она-то видела коровок Ярилы разве что в зоопарке на Мирмикее.
– Настоящую.
– А они что, действительно родичи божьим коровкам?
– Да нет, просто похожи… Они не насекомые – млекопитающие. Мясо вкусное, и молоко полезное. И панцири используются в промышленности… – Пестрецов помолчал. – В общем, обжился. Привык. И ты знаешь, вдруг почувствовал, что оказался дома. Живут люди простой, чистой, здоровой жизнью. Все друг друга знают, все своими руками делают. Пираты высадятся – в течение получаса ополчение встает. Ни на кого не рассчитывают, ни на что не жалуются, а Родину любят: и малую, и большую – все миры России… Одним словом, начало меня прошлое понемногу отпускать. Совсем бирюком стал, даже говорить и думать начал как местные. Другим человеком сделался. Решил уже, что сумел наконец от самого себя спрятаться, что больше не придется по ночам вскакивать с перекошенной физиономией и лечить совесть при помощи «Боярской»…
Он замолчал.
– И что же случилось? – поинтересовалась Рысь, глядя в сторону. Она уже знала ответ, хотя Родим не обмолвился еще об этом ни словом.
– На прошлой неделе мне пришло личное послание.
Рысь задумчиво постукивала длинными коготками по бокалу.
– От него? – сухо спросила она после долгой паузы.
– От него.
– Ты поэтому меня разыскал?
– Да.
На несколько мгновений за столиком повисла напряженная тишина, а затем Рысь, вздохнув, произнесла:
– Ясно.
И поднялась из-за стола.
– Ты куда? – осторожно спросил Родим, поворачивая голову вслед за ней.
– Вещи собирать, командир. Куда ж еще?..
Они вылетели через два дня, после того как Рысь урегулировала все свои дела с хозяином заведения. Она сделала это сама, без помощи Песца – и всего лишь ценой двух переломов у охранников. Все это время в клуб «Три веселых сучки» продолжалось паломничество толп народа, желающих посмотреть на супергероя, который после знакомства с Железной Леди ухитрился сохранить яйца в неприкосновенности…
Глава 5
Этот корабль был гораздо более грязным, убогим и старым, чем тот лайнер, который, совершив промежуточную посадку для дозаправки, доставил Пестрецова в бывшую пиратскую республику. На нем не имелось ни зимнего сада, ни бильярда, обстановка и ассортимент баров были совершенно спартанскими, а
