Первый: Ну и все. Что тебе еще нужно?
Второй: Мне-то ничего… Просто удивительно: ни рук, ни ног, ни, считай, головы — а все звучим гордо…
Первый: Тут все дело в великой истории. В вехах.
Второй: Вехи — похоже на ветошь…
Первый (гнет свое): Отсюда и гордость. Твердые убеждения. Дело не в руках или ногах. У сороконожки, например, сорок ног — а что толку?
Второй: Она может бегать.
Первый (с триумфом): Найди мне хоть одну сороконожку!
Второй: Нету…
Первый: То-то и оно. Нету. А мы — есть.
Сидевший между свечой и бюстом Анатолий с упреком покачал головой.
— Что толку от стихов? — заметил он, раздумавшись. — Хоть с утра до ночи разговаривай, как Сергей Михалков… А смысл? Гори, письмо любви!..
Дело в том, что Анатолию почудилось, что невидимые голоса разговаривают стихами. Хотя ощущение было, безусловно, ошибочным: в речах космических туземцев была проза, одна только проза…
Космические собеседники Первый и Второй так привыкли к своему странному (на наш взгляд) окружению, что оно совсем не казалось им странным.
Ни мертвые каменные поля, простирающиеся сколько хватало глаз, тут и там; ни неподвижное черное небо, в котором почти не было видно звезд; ни абсолютное одиночество.
Впрочем, это последнее обстоятельство никак нельзя считать бесспорным, и вот почему. Первый и Второй не были единственными обитателями пустынной планеты. Там было немало и других обитателей; но все дело в том, что и те также были Первый и Второй; то есть либо Первый, либо Второй.
Этот парадокс не имел к Космосу (вообще-то набитому парадоксами) совершенно никакого отношения. Не было это и заурядным надувательством. Просто несколько миллионов лет назад всему населению планеты было — ради поддержания порядка — предложено рассчитаться на первый и второй. Так они и сделали, и с тех пор именно стали Первым и Вторым — каждый.
Теперь уже не было никакого смысла спорить над целесообразностью решения, принятого 5 миллионов лет назад. Зачем? Тем более, это решение не принесло видимого вреда. Другое дело — невидимый вред; но в историях разных цивилизаций полным-полного невидимого вреда, который наносят даже самые невинные обстоятельства. Например, какие-нибудь хлор и бромсодержащие фрионы, а попросту выражаясь — антропогенный фактор! По поводу последнего можете не удивляться: так попросту выражаются все кому не лень — во всяком случае, все разумные обитатели видимой части Вселенной. Такие выражения служат неоспоримым доказательством их разума.
Вернемся, однако, к далекой, в нашем исчислении, планете, где жители послушно поделились на Первый — Второй.
Называлась планета Бюст — 486.
Сразу отметим, что цифра 486 ничего решительно не значила. Это была первая попавшаяся цифра, которая пришла в голову авторам идеи. Да и дело там было не в самой цифре, а в том, чтобы какая-нибудь цифра была, а иначе получалось глупо и несолидно: Бюст. Для планеты это было явно маловато и наводило на мысль о каком-нибудь провинциальном магазине…
Первый и Второй иногда и спорили. Со стороны это было немного глупо, так, как по крайней мере, последние 4 миллиона лет не приводило ни к каким последствиям. До этого тоже не приводило ни к каким последствиям, поскольку планета Бюст — 486 была такова, что там имелись одни только причины; а следствия слабо давали себя знать; или, точнее говоря, давали себя знать в других точках космического пространства.
(Например, у нас на Земле, на улице Степана Разина, в доме 35 в квартире № 9. Как вы помните, именно запнувшись о бюст, землянин едва не сломал себе палец).
…Представьте себе, как и в прошлый раз, каменную пустыню, которую — если быть честным — мог спроектировать какой-нибудь спившийся и обозлившийся на весь белый свет каменщик; да и то исключительно в том случае, если бы работал на своем месте тысячу лет — и все это время неукротимо пьянствовал!
Отвратительная местность…
Действующие лица прежние: Первый и Второй.
Второй: Но ты забываешь о долге! Постоянно забываешь о долге.
Первый: Я-то?
Второй: Вот именно. Обо всем должен помнить я один.
Первый: О чем же ты помнишь?
Второй: Я сказал не конкретно, а для примера. Я должен помнить о долге!
Первый: И что же ты о нем помнишь? Для примера?
Второй: Должен быть долг. Иначе наше существование станет бессмысленной тратой времени.
Первый: Ты имеешь в виду выделенный класс инерциальных систем отсчета?
Второй: А?
Первый: Которые формируют некоторую совокупность одинаково равномерно и прямолинейно движущихся наблюдателей, заполняющих все пространство?
Второй: Наше пространство никто не заполняет. Почти никто.
Первый: Это обывательская точка зрения. А еще толкуешь о долге.
Второй: Не толкую, а напоминаю.
Первый: Это одно и то же.
Второй: (после непродолжительного молчания)'. Мы не вправе пренебрегать своим долгом. Если мы пренебрежем им один раз, потом второй, потом третий, четвертый… Ты меня понимаешь?
Первый: Понимаю.
Второй:…то со временем это войдет в привычку. Граждане Великой Империи не могут пренебрегать своим долгом.
Первый: Могут, но не должны.
Второй: Не встревай. Егозишь, как шило.
Первый: Хорошо, не буду встревать. Что же я стану делать? Второй: Не пренебрегать своим долгом.
Второй: Мы — народ, в этом все дело.
Первый: Да?
Второй: Великий народ!
Первый: Где?
Второй: Куда ни кинь взор.
Первый: Никого нет.
Второй: Просто ты не можешь повернуть голову. Потому не видишь, что делается дальше твоего носа.
Первый: Такова суть Великой Реформы. Кто это говорил?
Второй: Я. Или ты. Сейчас уже не важно. Однако, если ты окинешь взором…
